Договорив, Кейт вопросительно взглянула на него, словно
ожидала согласия.
Митчел, задумчиво прищурив глаза, медленно кивнул, словно
пришел к заключению, которое его удивило, причем весьма неприятно.
– Ясно. Значит, вот чем мы занимались?
Поскольку он, кажется, задал этот вопрос себе, Кейт не
видела причин отвечать. В создавшихся обстоятельствах вопрос прозвучал, по
меньшей мере, странно, а у нее закончился запас умных, рациональных ответов.
Поэтому она встала и направилась к дверям лоджии.
– Ну а теперь, поскольку я еще не изменила своему бойфренду,
и никто из нас не сделал ничего такого, о чем можно пожалеть позже, почему бы
не заняться тем, чем обычно занимаются люди на таком роскошном острове:
осмотреть достопримечательности. Когда я вернусь в Чикаго, а ты... куда позовут
дела, мы можем обмениваться открытками из других мест, которые еще посетим в
будущем, и писать что-то вроде... «помнишь то очаровательное маленькое кафе на
Сен-Мартене»? Ну а когда мы осмотрим остров, ты можешь завезти меня к
ветеринару, если не сложно. Я заберу Макса и возьму его с собой на Ангилью.
Митчел молчал так долго, что Кейт оглянулась и увидела, что
он не двинулся с места. Все еще стоял, прислонившись к окну и сложив руки на
груди, только свел брови и упорно смотрел на нее. Она вгляделась в красивое
непроницаемое лицо, но так и не смогла понять, о чем он думает.
– Могу я кое-что спросить? – нерешительно пробормотала она.
Митчел кивнул.
Кейт, не в силах встретиться с ним глазами, отвернулась к
лоджии, рассеянно растирая руки.
– Ты разочарован, что прошлой ночью между нами не было
истинной магии? Что во всем виноваты подвернувшийся момент и обстановка?
Не дождавшись ответа, она посмела оглянуться. Он нагнул
голову, словно внимательно изучая ковер.
– Нет! – резко выпалил он наконец и, подняв голову, прямо
взглянул на нее. – Нет.
И тут Кейт словно ударило током. Вот теперь до нее дошло.
Все стало так ясно, словно он совершенно недвусмысленно высказал всю правду! От
удивления она круто развернулась лицом к нему.
– Ты не разочарован, потому что с самого начала вовсе не
хотел никакой магии? Она совершенно не нужна тебе и даже мешает!
– Это ты воспользовалась термином «магия» для описания
вчерашней ночи. Не я, – бросил он и, выпрямившись, направился к ней, очевидно,
с намерением как можно скорее вернуть в реальность. – Я не верю в магию и
волшебство, случающиеся с людьми. Их просто не существует. Кроме того, я не
верю в сказки, чудеса, чары, колдовство, фей и гномов.
– Осторожнее! Придержи язык, твои речи опасны! – попыталась
пошутить Кейт.
Его лицо немного расслабилось.
– Надеюсь, ты тоже не веришь во всю эту чушь?
Обида и разочарование постепенно сменялись настоящей болью.
Теперь она понимала, что он доволен сегодняшней ситуацией и в какой-то степени
сам ее создал.
– О, на этом этапе вовсе не имеет значения, во что я верю, –
старательно-бесстрастным тоном ответила она.
– Сделай вид, что имеет.
– Ладно. Я не верю в Санта-Клауса или в пасхального кролика.
Но я умею распознать магию, когда ее чувствую, а прошлой ночью я ее
почувствовала. Готова согласиться, что не ты был ее причиной, но...
– Полагаю, ты пытаешься убедить меня, что между тобой и
твоим бойфрендом была некая магия? – издевательски усмехнулся он.
Кейт мгновенно отрезвела.
– Прежде всего, я не пытаюсь ни в чем тебя убеждать. Далее,
если бы ответ на твой вопрос был утвердительным, я не была бы с тобой прошлой
ночью и не сидела бы сейчас здесь. И наконец, самое важное: не смей больше
упоминать о нем, – жестко предупредила она. – Ни у меня, ни у тебя нет права
его обсуждать.
Она впервые встала на защиту своего друга, и Митчел как
нельзя яснее осознал, что их отношения дошли до последней черты и он, того не
ведая, стоит на самом краю обрыва. В ней слишком много гордости и самоуважения,
чтобы довольствоваться той малостью, которую он готов предложить. Ей нужна
магия, а без нее она останется верной своему бойфренду. Собственно говоря, она
уже решила остаться с ним.
– Беда в том, – продолжала она мягким, извиняющимся тоном,
бессознательно сталкивая его с обрыва, – что ты отказываешься верить в магию, а
я – нет. И в этом кроется пропасть, через которую нельзя перекинуть мост. Ни в
этой комнате, ни где бы то ни было.
Митчел чувствовал, что летит в никуда, отчаянно хватаясь за
воздух, сброшенный вниз прелестной рыжей особой с лицом ангела и характером
ирландской мятежницы. Но он из последних сил попытался остановить падение и
обрести твердую почву под ногами, предложив:
– Почему бы нам не лечь в постель и не посмотреть, что будет
потом?
Но она покачала головой и улыбнулась улыбкой мадонны:
– Зачем? Чтобы я постаралась заставить тебя почувствовать
магию, пока ты стараешься доказать мне, что таковой не существует? В одиночку
магию не создать. Для этого нужны двое. Поэтому ты обязательно выиграешь, а я
проиграю, и меня ждет горькое разочарование. Я не хочу, чтобы это случилось в
постели с тобой. Не знаю почему, но это для меня очень важно.
Она отвернулась, вышла на лоджию и стала смотреть на воду.
– А теперь давай поездим по острову и узнаем друг друга
немного лучше, до того как я увезу Макса на Ангилью. Если хочешь переодеться, я
подожду здесь.
Митчел с новой силой испытал ощущение свободного падения,
вплоть до того, что внутренности скрутило узлом, а в ушах засвистел ветер.
Стараясь успокоиться, он глубоко вздохнул и уставился в спину женщины, которой
позволил сотворить это с собой.
Наконец он обрел достаточное равновесие, чтобы овладеть
собой. На лоджии стояла ослепительно красивая ирландочка, которая сумела
коснуться его сердца, разогрела кровь и заставила смеяться. Страстная и милая,
честная и умная, гордая и непредсказуемая. Она пела в хоре, улыбалась как ангел
и подбирала уродливых, бродячих, блохастых собак. Она ожившая волшебная сказка.
А он...
Совершенно очарован.
Подойдя сзади, он обнял ее и привлек к себе.
– Давай все усложним, Кейт? – с улыбкой попросил он.
– Спасибо за предложение, – вежливо ответила она, – но лучше
оставить все как есть.
Намеренно проигнорировав ее слова, Митчел прижался губами к
ее макушке и прошептал:
– Пропой свои заклинания и вынимай амулеты, прелестная
ведьма. Взмахни волшебной палочкой и сплетай свои чары.
