Когда все дела были переделаны, она вышла в крытый дворик,
где сразу же ощутила прилив ностальгии и одновременно что-то напоминавшее
счастье. Всего три дня назад она стояла здесь, разговаривая по телефону с Холли
и скармливая Максу ломтики бекона. Будущее, казавшееся таким блеклым и
упорядоченным, теперь расцвело всеми цветами радуги и обещало столько радостных
минут! За три коротких дня все стало другим. Она влюбилась.
Кейт с улыбкой шагнула вперед, провела рукой по каменной
балюстраде домика, и светлые воспоминания разом нахлынули на нее. На краю сада,
у самого пляжа, росла пальмовая рощица, где она стояла, когда Митчел
смилостивился и вернулся, чтобы ответить на какие-то из ее вопросов.
«Моего брата звали Уильям...»
Во дворике, на том месте, где она была сейчас, они впервые
танцевали вместе. Она вообразила, что Митчел собирается поцеловать ее, и, не
дождавшись, со смехом упрекнула его, что он хочет затащить ее в постель.
«Но я действительно хочу затащить вас в постель», –
прошептал он.
В ту ночь он был возмутительно откровенным, совершенно не
скрывая своих намерений. И хотел ее настолько, что передумал и вернулся к ней в
сад. Он был так же откровенен на следующий день, в «Энклейв».
«...в Чикаго живет достойный человек, который готов на тебе
жениться. Здесь, в этой комнате, находится человек, который хочет затащить тебя
в постель и заниматься любовью, пока мы оба окончательно не обессилеем. Но
дальше этого дело не пойдет, иначе все слишком усложнится».
И всего через несколько минут они пришли к компромиссу. А
когда Митчел шел на компромисс, перед ним было невозможно устоять.
«Давай все усложним, Кейт... Честно говоря, прошлой ночью я
чувствовал то же, что и ты...»
– Кейт?
Она развернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Эван закрывает
дверь: высокий, стройный, привлекательный мужчина с каштановыми волосами и
серыми глазами, мужчина, несколько лет бывший частью ее жизни. Хороший человек,
которого она сейчас смертельно обидит.
– Я не знала, что у тебя есть ключ, – пробормотала она, едва
не плача от очередного приступа ностальгии.
– Поскольку тебя никогда не бывает в номере, – начал он,
направляясь к ней, – я задержался около портье и... – Его взгляд остановился на
ее вещах и снова метнулся к лицу Кейт. – Что происходит?
Нервно вытирая ладони о брюки, Кейт растянула губы в улыбке.
– Иди сюда и садись, – велела она, кивнув в сторону дивана.
– Нам нужно поговорить.
– Давай сразу перейдем к итогам, – холодно предложил он. –
Ты злишься, потому что я оставил тебя здесь, а я злюсь, потому что ты отплатила
мне полным молчанием. Не отвечала на мои звонки и провела меня по всем кругам
ада. Я с ума сходил, гадая, не мучают ли тебя опять головные боли и уж не
опухоли это мозга. Может, признаем, что сквитались, и в эту странную минуту,
уже зная, что между ними все кончено.
Кейт вдруг поняла, что именно когда-то привлекло ее в нем:
ум и уверенность в себе, способность проникать в суть вещей и видеть ее с точки
зрения обеих сторон, умение сохранять голову в самые отчаянные моменты. Именно
эти таланты делали его прекрасным адвокатом и хорошим другом.
Она дождалась, пока он выпьет и поставит обратно стакан,
прежде чем снова обернуться к ней. Кейт слегка улыбнулась и искренне пожелала,
чтобы Эван как можно скорее нашел себе чудесную девушку.
– Почему ты улыбаешься?
– Надеюсь, что ты обретешь достойную тебя женщину.
– Сарказм тебе не идет, – бесстрастно заметил он. – Звучит как
чистосердечное пожелание и теряет всю свою остроту.
Не зная, плакать или смеяться, Кейт прикусила губу и
опустила глаза. Он был не только ее любовником, но и другом. Теперь она теряет
его дружбу, и он навсегда от нее отвернется.
Она подняла голову и глубоко вздохнула.
– Это не сарказм, Эван, а пожелание. От всего сердца.
Его рука со стаканом застыла на полпути к губам. Не сводя с
нее глаз, он поставил стакан на стойку.
– О чем ты?
– Я встретила здесь одного человека, и между нами возникло
нечто особенное. Я должна дать шанс нам обоим.
Он казался неподвижным, как статуя, и это нервировало ее еще
больше.
– Когда все это случилось?
– Два дня назад. Вернее, два с половиной, – поправилась
Кейт, боясь, что выглядит в его глазах полной идиоткой, поддавшейся первому
порыву.
– Кто он?
– Ты его не знаешь. Он живет в Европе и Нью-Йорке.
– Где ты его встретила?
– Эван, прошу тебя...
– Помоги мне понять, как человек, с которым ты знакома два
дня, сумел убедить тебя отказаться от четырехлетних отношений. Могу я узнать
подробности?
– Я встретила его в ресторане.
– Чем он занимается?
– Я... я точно не знаю.
– Как его зовут?
– Это совершенно не важно.
– А для меня важно, черт возьми! Мне нужно знать, кого
проклинать в тишине своей комнаты. Так устроены мужчины, Кейт. Мы притворяемся,
что нам все нипочем и что наши сердца тверды как сталь, а потом напиваемся
вусмерть и проклинаем подонка, который украл любимую женщину.
Слезы обожгли глаза Кейт.
– Ты успела переспать с ним, верно? – горько бросил он. – Я
два месяца не мог уложить тебя в постель, а ему это удалось всего за два дня.
– Мне лучше уйти, – пробормотала Кейт, берясь за ручку
чемодана.
– Но сначала назови имя.
– Митчел Уайатт.
Его лицо на миг превратилось в маску недоверчивого
изумления.
– Митчел Уайатт? – повторил он. – Ты связалась с Митчелом
Уайаттом?!
– Ты его знаешь?
– Еще бы, – процедил он. – Незаконный внук Сесила Уайатта.
Кейт абсолютно не придала значения сказанному. Правда,
немного удивилась, узнав, что Эван, очевидно, сталкивался с Митчелом в
обществе. Значит, они знакомы... А впрочем, что тут такого? Как она знала по
собственному опыту, люди круга Эвана имели широкие связи во многих городах,
постоянно следили друг за другом и с удовольствием сплетничали об очередном
скандале. Кейт уже давно перестала сопровождать Эвана нате или иные
мероприятия, где, как правило, смертельно скучала. В конце концов, она всего
лишь социальный работник и дочь владельца ресторана, а ее отношения с Эваном
по-прежнему оставались неопределенными, так что люди просто не знали, кем ее
считать, но обращались вежливо исключительно ради Эвана. Кейт отвечала тем же и
по той же причине. Время от времени Эван пытался рассказать Кейт о тех или иных
событиях, происходивших на подобного рода вечеринках, но как только' начинал
перечислять, кто там был и кто кому приходится родственником, мозг Кейт
автоматически переключался на другой канал, еще до того как он доходил до сути
дела. Кейт не совсем точно знала, кто такой Сесил Уайатт, поэтому известие о
том, что Митчел его незаконный внук, не произвело должного эффекта.
