Митчел удовлетворенно кивнул и, вернувшись в гостиную,
отметил, что священник открыто рассматривает его. Поэтому он решил, что лучше
подождать звонка похитителей внизу.
– Я спущусь к выходу, – коротко сообщил он, направляясь к
двери.
И услышал голос за спиной:
– Это будет ошибкой.
Пораженный Митчел невольно остановился и обернулся:
– Почему?
– Несмотря на все, что вам сейчас наговорила Кейт в приступе
отчаяния, вы – отец Дэнни. И, как его отец, имеете право и обязанность
находиться здесь и поддерживать его мать в этот страшный момент.
Митчел, поколебавшись, подошел к креслу и сел.
– Видите ли, – добавил священник, – я все думаю: каким
образом мужчина и женщина, знакомые всего три дня, смогли за это время так
безоговорочно разочароваться друг в друге, что даже через три года не смогли
преодолеть этой неприязни.
– Понятия не имею, – коротко ответил Митчел.
– Зато имею я, – ответил отец Донован, но не стал ничего
объяснять, а Митчел и не думал расспрашивать.
Глава 49
Продолжая сидеть на кресле лицом к двери, Митчел со своего
наблюдательного пункта продолжал рассматривать квартиру, о которой Кейт
рассказывала в Ангилье. Совершенно не похоже на темное маленькое жилище,
которое он представлял. Очевидно, его расширили и отремонтировали, все было
новым и ярким, включая резьбу по дереву и окна с мелкими переплетами, идущими
по трем сторонам квартиры и частично прикрытыми светлыми гардинами,
раздвинутыми и подхваченными лентами.
Квартира представляла большой прямоугольник, занимавший
целый этаж здания. Современная кухня с новейшими приборами и гранитными
столешницами была отделена от гостиной большой стойкой с четырьмя табуретами.
Гостиная была достаточно просторна, чтобы вместить пару кожаных диванов, между
которыми стоял журнальный столик. Диваны были расположены под прямыми углами к
большому легкому креслу, в котором сидел Митчел. За гостиной находилась большая
игровая зона с детскими стульями и столиками, школьной доской и длинными
ящиками для игрушек у подоконников, одновременно служивших и сиденьями.
Коридор, проходивший параллельно лестнице, вел к спальням.
Митчел взял экземпляр журнала «Гурме» с приставного столика
и стал листать отчасти для того, чтобы не дать священнику возможности
цитировать Писание, читать мораль и затрагивать другие темы, интересующие
служителей церкви, и отчасти для того, чтобы не смотреть в сторону кухни. Не
пытаться представить семилетнюю девочку, распростертую на старом деревянном
столе, подобно салунной певичке на фортепьяно.
В комнате воцарилась тишина, и Митчелу неожиданно захотелось
встать, пройти в игровую зону и взглянуть на вещи сына.
Но уже через минуту все изменилось. По лестнице быстро
взбирался Макнил, пыхтя и отдуваясь. Зато вид у него был торжествующий.
Он подошел прямо к Грею Эллиоту и стал шепотом что-то
докладывать. Выслушав ответ, он кивнул и поспешил вниз. Эллиот поднялся и
подошел к Митчелу. К величайшему изумлению последнего, он обратился не столько
к отцу Доновану, сколько к нему:
– Кажется, у нас прекрасные новости. Родители молодой
девушки, которая ходит на групповую психотерапию вместе с Билли Уайаттом,
сегодня увидели объявление о пропаже ребенка. Дело в том, что их дочь сегодня
полдня просидела в гостевом домике, приглядывая за маленьким мальчиком, якобы
сыном подруги. Они решили присмотреться к нему поближе, и они уверены, что это
Дэнни. Мы немедленно выслали туда машины и минут через десять точно у знаем, он
ли это. А пока не стоит ничего говорить Кейт. Кто знает, что с ней будет, если
надежды окажутся напрасными. Она в очень тяжелом состоянии. Сгонка похитителей
еще целый час. Лучше посидеть спокойно без лишнего шума, делая вид, что ничего
не случилось. Кто знает, а вдруг похитители наблюдают за происходящим из окон другого
здания.
Отец Донован кивнул, но Эллиот явно ждал ответа Митчела.
Очевидно, он относился к нему с уважением, подобающим настоящему отцу мальчика,
что шокировало Митчела, поскольку в последний раз расстались они отнюдь не
друзьями.
Митчел колебался. Он не хотел подвергнуть Кейт лишним
минутам тех страданий, свидетелем которых стал в спальне Дэнни, и поэтому решил
согласиться с Эллиотом.
– Вероятно, так будет лучше, – кивнул он.
Стоило Грею упомянуть о некоей связи между Билли Уайаттом и
эмоционально неуравновешенной девушкой-нянькой из гостевого домика, Митчел всей
душой ощутил, что неизвестный малыш и есть Дэнни. Значит, он жив.
Облегчение, охватившее его, было поистине безмерным, и он
поначалу даже не обратил внимания на то, что похитителем вполне мог оказаться
его маньяк-племянничек. Позже он с этим разберется, но сейчас... пусть ничто не
помешает его встрече с сыном.
– Похоже, так будет лучше всего, – согласился Митчел и, не в
силах противостоять искушению, поднялся и направился в игровую зону.
Рассмотрел каракули на доске и решил, что художник из сына
вряд ли выйдет. И поскольку, кажется, никто не обращал на него внимания, он
нагнулся и открыл крышку одного из сидений. Ящик был набит игрушечными
грузовиками и машинками. Из этого Митчел заключил, что в будущем сын, возможно,
свяжет свою жизнь с транспортной индустрией. Он не знал, что сын разделяет его
любовь к самолетам, пока не заглянул во второй ящик. Там, кроме других игрушек,
оказалось с полдюжины самолетов, все реактивные. Ни одного с пропеллером и ни
одного вертолета. Митчел с детства увлекался реактивными самолетами.
Он глянул на часы, гадая, почему полицейские так долго не
могут подтвердить, действительно ли Дэнни держат в гостевом домике.
Но через четверть часа на лестнице поднялась суматоха, и
Эллиот, вскочив, почти побежал к двери.
– Какого черта вы не позвонили? – рявкнул он, но в голосе не
звучало надлежащей злости, и Митчел, мгновенно напрягшись, выпрямился.
Эллиот снова появился в гостиной, улыбаясь во весь рот и
неся на руках малыша. Отец Донован подошел к двери спальни и крикнул:
– Кейт, немедленно выходи! Кто-то очень хочет тебя видеть.
Эллиот поставил ребенка на пол как раз в тот момент, когда из
коридора вышла Кейт. В гостиной появлялись все новые и новые люди: они вопили,
орали, плакали от радости.
– Дэнни! – охнула Кейт, и ребенок громко засмеялся.
Мать, разразившись слезами, бросилась перед ним на колени.
– Дэнни, – прошептала она и, проведя ладонями по его лицу и
груди, стиснула в яростных объятиях. – Дэнни, Дэнни, Дэнни...
