— Если Валенте нас примет, наверняка попытается записать
разговор — для собственной защиты, на случай возможной ловушки. Он не новичок в
тех играх, которые разыгрывают копы. Не говори ничего важного, пока я не сумею
убедить его не записывать разговора. Если он не поверит тому, что я скажу, или
желание отомстить возьмет верх над осторожностью, не хочу, чтобы у него на
руках оказалась запись, которой в любую минуту смогут воспользоваться адвокаты.
Вернулась секретарь в сопровождении очень ухоженной женщины
средних лет в светло-розовом шерстяном костюме, с короткими черными волосами и
гордой осанкой истинной королевы… или школьной директрисы.
— Я миссис Ивенсон, референт мистера Валенте, — объявила она
прекрасно поставленным, но строгим голосом. — Следуйте за мной, пожалуйста.
Маккорд и Сэм молча зашагали по коридору, вышли через
короткий переход в другой коридор и остановились перед дверью, на которой не
было таблички. Миссис Ивенсон распахнула дверь, отступила, одарила Маккорда ослепительно
фальшивой улыбкой и с безупречной дикцией произнесла:
— Мистер Валенте предлагает вам пойти и попытаться э-э-э…
оплодотворить самих себя.
Оказалось, что дверь находится прямо напротив лифтов.
— Я чувствовал, что все идет слишком уж гладко, — проворчал
Маккорд, когда они терпеливо направились обратно, в приемную фирмы. — На этот
раз попробуй ты.
— Придется отдать его записку к миссис Мэннинг, иначе просто
зря потратим время.
Маккорд, поколебавшись, кивнул.
Секретарь злобно уставилась на них, но Сэм молча улыбнулась,
вынула из сумочки ручку и записку Валенте, все еще лежавшую в конверте для
сбора доказательств, и написала поперек конверта:
«Внутри — наш входной билет. Он останется у вас независимо
от того, согласитесь вы поговорить с нами или нет. Пожалуйста, уделите нам
несколько минут. Это насчет ЛМ, и дело не терпит отлагательства».
Она отдала секретарше конверт вместе со своей карточкой и
попросила:
— Пожалуйста, отнесите это референту мистера Валенте и, если
понадобится, держите перед ее глазами, чтобы она прочитала все немедленно и до
последней строчки.
Секретарь, очевидно, знавшая, что миссис Ивенсон вышвырнула
их за порог, небрежно пожала плечами, бросила бумаги на угол стола и снова
повернулась к экрану монитора.
— Без проблем, — весело заверила Сэм, потянувшись за
пакетом. — Если вы настолько заняты, мне нетрудно самой отнести это миссис
Ивенсон.
Секретарь развернулась, схватила конверт и карточку,
наградила Сэм уничтожающим взглядом и решительно промаршировала в уже знакомом
направлении.
— Похоже, Валенте сумел заслужить верность своих подчиненных,
— пробормотала Сэм, усаживаясь рядом с Маккордом.
Тот ничего не ответил. Мысленно он, слегка улыбаясь,
анализировал записку Сэм. Четыре коротких предложения, но каждое несет важную
психологическую нагрузку.
«Внутри — наш входной билет»…
«Если вы разумный человек, то поймете, что возврат этой
записки — невероятно огромный жест доброй воли с нашей стороны».
«Он останется у вас независимо от того, согласитесь вы
поговорить с нами или нет»…
«Это ни к чему вас не обязывает. Мы не пытаемся ни к чему
принудить вас и заранее признаем, что не смогли бы сделать этого, даже если бы
пытались».
«Пожалуйста, уделите нам несколько минут»…
«Пожалуйста… Такого вы еще от полиции не слыхивали. Но мы
понимаем, что вы достойны этого слова».
«Это насчет ЛМ, и дело не терпит отлагательства»…
«Мы употребили инициалы Ли Мэннинг, потому что, как и вы, не
хотим делать ее имя достоянием гласности и предметом сплетен для тех, кто
увидит эту записку».
Майкл повесил трубку и вопросительно взглянул на миссис
Ивенсон, протягивавшую ему конверт и карточку с именем детектива Литлтон.
— Они вернулись, — морщась, сообщила она.
Майкл нетерпеливо потянулся за конвертом, пробежал глазами
послание, вскрыл конверт и вынул оттуда еще один. Внутри оказалась записка,
приложенная им когда-то к корзине с грушами:
«Оказалось, нет ничего сложнее, чем делать вид, что в ту
субботнюю ночь мы встретились впервые».
Даже если бы он намеренно пытался выставить себя и Ли
??бийцами Логана, лучшей улики не придумать. «Это нужно же было так точно
выбрать слова!»— выругал себя Майкл, снова принимаясь читать написанное
Литлтон. Подтекст сообщения от него не ускользнул, но последней каплей
оказались ссылка на Ли и выражение «не терпит отлагательства». Если Литлтон
достаточно сообразительна, чтобы играть на его чувствах к Ли, значит, у нее
хватило ума и снять с записки копии. С другой стороны, копии никогда не
производят на присяжных такого впечатления, как оригинал, поэтому она явно идет
на риск, возвращая записку, и притом явно с согласия Маккорда.
Майкл поколебался, задумчиво постукивая конвертом по столу.
Сама мысль о том, чтобы впустить Маккорда в кабинет, заставила его скрипнуть
зубами. Но тут на память пришли слова Уоллбрехта: «Труманти действительно
выбрал не того, кого надо. Нельзя пустить Мака по неверному следу и приказать
идти до конца из-за каких-то своих, личных, соображений. Попытайтесь сделать
это — и окажетесь по уши в дерьме, потому что Мак не только возьмет верный
след, но, схватив добычу, примется за вас… Лучшего детектива во всем
нью-йоркском департаменте полиции еще не было, но он не станет играть в
политику и целовать чей-то зад…»
Сам Майкл терпеть не мог спесивого ублюдка, но Уоллбрехт
высоко ценил Маккорда, а Уоллбрехт был лучшим специалистом своего дела.
— Разрешите, я позвоню в охрану, Биллу Коваку, попрошу
прийти сюда и напомнить детективам о последствиях незаконного вторжения на
чужую территорию?
— Нет, — коротко ответил Майкл. — Приведите их сюда, но
сначала принесите диктофон.
— Сейчас, — кивнула миссис Ивенсон.
Глава 65
Хотя Валенте согласился встретиться с ними, Сэм не ожидала
теплого приема. И не дождалась. Валенте встретил их стоя за столом. Холодное,
суровое лицо не располагало к дружеским приветствиям. Но Сэм все равно
улыбнулась.
— Спасибо за то, что приняли нас, — пробормотала она и
попыталась — правда, безуспешно — смягчить напряжение шуткой, показав на Маккорда:
— К сожалению, вы уже знакомы.
Взгляд Валенте острой бритвой резанул Маккорда.
