— То есть как это «ангел»?
Шредер ответил несчастным, пристыженным взглядом.
— Забудь, что я это сказал. Не мое дело, что там у вас с
Холландом. Теперь ясно, что у тебя куда больше достоинств, чем всего лишь
хорошенькое личико. У тебя поразительные инстинкты, настойчивость, упорство и
способности. Только это и имеет значение.
— В этот момент для меня имеет значение только твой намек на
то, что капитан Холланд питает ко мне некоторую слабость, и я желаю знать,
почему ты так считаешь.
— Черт, да у нас в Восемнадцатом все так считают!
— Ну да, теперь мне стало гораздо легче, — саркастически
бросила она. — А теперь отвечай, или я покажу тебе такое упорство, какого ты…
На другом конце линии что-то сказали, и Шредер повелительным
жестом велел Сэм помолчать.
— Я подожду, — повторил он, оглядывая Сэм, очевидно, чтобы
решить, насколько реальна ее угроза. Решив, что она пойдет на все, он неловко
откашлялся. — Рассмотрим факты, — начал он, снова нажимая кнопку «mute». — Ты,
совершенно неопытный детектив, захотела попасть в «убойный» отдел
Восемнадцатого. Захотела — и попала. На нас валится лавина дел, но Холланд не
хочет давать тебе абы что, нет, он, видишь ли, желает дать тебе такое, чтобы ты
сразу прославилась. Тебе нужен постоянный напарник, но Холланд не прикрепил
тебя лишь бы к кому. Нет, он выбирает тебе напарника лично, собственной волей.
Сэм схватилась за единственное неуклюжее объяснение, которое
пришло ей в голову:
— Холланд сам раздает назначения, поскольку должность
лейтенанта Унгера до сих пор не занята.
— Да, но Холланд прикрепил тебя к напарнику, который, по его
словам, должен быть «человеком приятным, вполне с тобой совместимым»…
— В таком случае почему же выбор пал на тебя? Очевидно,
колкость не подействовала, потому что Шредер ухмыльнулся:
— Он знает, что я сумею за тобой присмотреть.
— Он велел тебе присмотреть за мной? — охнула Сэм, с
омерзением глядя на него.
— Именно в этих выражениях.
Несколько секунд ушло на то, чтобы переварить эту новость.
Потом Сэм с притворным безразличием пожала плечами:
— Что же, если для вас все это является неопровержимым
свидетельством того, что между нами что-то есть, значит, вы просто стая старых
ворон-сплетниц.
— Помилосердствуй, Литлтон! Взгляни на себя: не очень-то ты
похожа на типичную женщину-копа. Не ругаешься, не лезешь на стенку, вся такая
воспитанная, с хорошими манерами, как настоящая леди, и, кроме того, не
смотришься копом.
— Ты просто не слышал, как я ругаюсь, — поправила Сэм, — и
еще не видел меня по-настоящему разозленной, и чем тебе не угодила моя внешность?
— Что ты! Только спроси Холланда да и кое-кого еще из
Восемнадцатого: они хором заверят, что ты просто куколка. Еще бы: остальные
женщины в Восемнадцатом гораздо старше и на пятьдесят фунтов тяжелее, так что
им с тобой не равняться.
Сэм с отвращением покачала головой и скрыла нахлынувшее
облегчение, но следующее замечание Шредера повергло ее в еще большее уныние.
— Если хочешь знать всю правду, — продолжал он, — согласно
некоторым слухам, у тебя какая-то мохнатая лапа. Друзья на самом верху, что-то
в этом роде.
— Что ж, вполне естественно, — буркнула Сэм, ухитряясь
изобразить презрительное удивление. — Когда женщина начинает делать успехи в
чисто мужской профессии, вы, парни, готовы отнести ее достижения на счет чего
угодно, повторяю, чего угодно, кроме ее способностей.
— Их у тебя хоть отбавляй, — к изумлению Сэм, заверил
Шредер, но тут же осекся и нажал кнопку: очевидно, Холланд подошел и, похоже,
немедленно стал его отчитывать за то, что не отключился сразу и теперь на счете
у него ничего не осталось. — Да, сэр… капитан… знаю… возможно, пять минут. Да,
сэр… капитан… но детектив Литлтон обнаружила кое-что, и я подумал, что нужно
немедленно сообщить вам об этом.
И поскольку Шредер был старшим напарником, а также
«приглядывал» за ней, Сэм ожидала, что он если и не присвоит себе ее открытие,
то по крайней мере получит некоторое удовлетворение, сам рассказав обо всем
Холланду, но и тут ее ждал сюрприз: Шредер, подмигнув, протянул ей трубку:
— Холланд говорит, что тебе лучше постараться, иначе он нас
обоих в порошок сотрет.
Сэм послушно сообщила капитану о записке и отключилась в
полной уверенности, что тот посчитал расходы на дорогой звонок вполне
оправданными. Мало того, он посчитал информацию стоящей немедленного приведения
в действие всех имеющихся сил и ресурсов нью-йоркского департамента полиции.
— Ну? — спросил Шредер с понимающей улыбкой. — Что сказал
Холланд?
Сэм отдала ему телефон и подвела итоги:
— В общем и целом только то, что миссис Мэннинг получит
больше помощи от полиции в поисках мужа, чем когда-либо предполагала.
— Или хотела, — коротко добавил Шредер и, глянув на окна
третьего этажа больницы, покачал головой:
— Ничего не скажешь, это совершенно потрясная актриса. Во
всяком случае, голову она мне задурила на все сто!
Сэм машинально проследила за его взглядом.
— Мне тоже, — хмуро призналась она.
— Развеселись, — посоветовал он, снова включая двигатель. —
Ты осчастливила Холланда, а теперь он звонит Тру-манти, чтобы, в свою очередь,
осчастливить его. К полуночи Труманти осчастливит мэра. Самой большой нашей
проблемой будет сохранить секрет. Если об этом пронюхают федералы, сразу отыщут
способ втереться в расследование. Они много лет пытались прижать Валенте не менее
чем по дюжине обвинений, но все они рассыпались, как карточные домики. Вряд ли
им понравится, если полиция сумеет добиться того, что сами они благополучно
прохлопали.
— Не слишком ли рано для таких восторгов? — охладила его
Сэм. — Если Логан Мэннинг жив и здоров, никакого дела не будет.
— Верно, но что-то мне подсказывает, что этому не суждено
случиться. Кстати, время ленча, — оживился он, посмотрев на часы на приборной
доске. — И прости за то, что разгромил твою версию. За это куплю тебе
гамбургер.
Это из ряда вон выходящее предложение заставило Сэм
насторожиться. Невероятная скупость Шредера была неизменным предметом шуток в
участке. За несколько дней, проведенных в горах, он уже разорил ее на несколько
чашек кофе и чипсы из больничного автомата. Учитывая все это и его прежнее
отношение к ее версии, Сэм решила, что ее месть будет страшной.
— Ты купишь мне стейк на обед.
