Он осекся, увидев, что Кортни возвращается. Ли задумалась,
не стоит ли прояснить ситуацию, но так рассердилась на его несправедливые
обвинения, что решила либо предоставить Кортни самой управиться с ним, либо
позволить ему думать что хочет.
— Ты уже узнала задание по журналистике? То самое, которое
засчитывается за половину экзаменационной оценки?
Корни кивнула.
— Нам нужно взять интервью у самой влиятельной или
знаменитой особы, к которой мы сможем получить доступ, и чем труднее дастся нам
это интервью, тем выше будет оценка. Кроме того, руководитель собирается
учитывать качество интервью, уникальность нашей позиции, точки зрения, подхода
к теме, ценность новой или необычной информации, которую мы узнаем от этой
особы, а также легкость изложения. Только одному человеку поставят «отлично».
Пока что я первая в классе, но ненамного опережаю остальных, так что мне
придется из кожи вон вылезти.
— А ты уже наметила, кого хочешь интервьюировать? Девочка
ответила виноватой улыбкой.
— Вы — первая, о ком я подумала, но от нас требуется…
вытягивать сведения, скрытые тайны, вещи, до которых пока никто еще не
докопался. Но даже если у вас и есть какие-то мрачные, глубоко похороненные
секреты, я не желаю никому их выдавать.
— Спасибо тебе за это, — облегченно вздохнула Ли. — Кого еще
ты имела в виду?
— Пока никого. Камилла Бингли собирается взять интервью у
архиепископа Линдли: он друг ее отца. Она думает, что сумеет заставить его
высказаться на тему проблем в католической церкви. Отец Брента Гентнера — друг
сенатора Кеннеди, и Брент точно уверен, что тот не откажется выслушать его
вопросы.
Она жадно глотнула кока-колу.
— Для того чтобы обставить Камиллу и Брента, мне придется
взять интервью у папы или президента.
— И ты думаешь, что тебе это удастся?
— Да, если захочу. Проблема в том, что папа тяжело болен, а
президент уже раздает кучу интервью.
— Так или иначе, а тебе в любом случае было бы трудновато
связаться с ними, — снисходительно заметил Джейсон.
Кортни вытаращилась на него с таким видом, словно не могла
представить подобную тупость.
— Я бы не стала звонить сама. Попросила бы Ноа
[13]
.
— Того самого, который из ковчега? — пошутил Джейсон.
— Того самого, который мой брат.
— Ясно. Твой брат Ноа имеет право в любую минуту звонить
папе и президенту по прямым телефонам?
— Насчет папы не уверена. Мы не католики, но Ноа пожертвовал
землю там, где…
И тут Джейсон догадался соотнести имя брата Кортни с ее
фамилией и сообразил, что речь идет о широко известном миллиардере из Флориды.
— Твой брат — Ноа Мейтленд? — Да.
— Тот самый Ноа Мейтленд?
— Думаю, есть и другие Мейтленды. Вряд ли Ноа приобрел
авторские права на свое имя, хотя, возможно, и пытался, — хихикнула девочка.
Ли, понимавшая, что за этим последует, мысленно приготовилась.
Джейсон был блестящим мастером слова, но совершил непростительную ошибку,
отнесшись покровительственно к шестнадцатилетней девочке с невероятно высоким
IQ и привычкой без стеснения говорить все, что придет в голову, особенно если
потребуется шокировать противника, загнать в угол и лишить дара речи. Ли уже не
раз видела Кортни в действии.
— Тот самый Ноа Мейтленд из Палм-Бич? — допрашивал Джейсон.
— Да.
Драматург уставился на молодое веснушчатое лицо и неразвитую
фигурку.
— Но как это могло случиться?
— Самым обычным способом. Сперматозоиды входят в яйцеклетку,
происходит оплодотворение…
— Я не это имел в виду, — перебил Джейсон. — У меня
создалось впечатление, что Ноа Мейтленду около сорока.
— Так и есть. У нас один отец, но разные матери.
— Вот как? — рассеянно спросил Джейсон, явно воодушевленный
возможностью приобрести нового инвестора для будущей пьесы, не просто богатого,
а с поистине бездонными карманами. Пытаясь загладить былое откровенное
пренебрежение, он стал засыпать Кортни вопросами именно такого характера,
которые, по его предположению, другие люди должны задавать шестнадцатилеткам. —
А другие братья и сестры у тебя есть?
— Нет, но у моего отца четыре жены, так что, вероятно, он
пытался.
— Должно быть, тебе было очень одиноко в детстве, —
сочувственно заметил он.
— Вовсе нет. Две жены отца были почти моими ровесницами. Я
играла с ними.
Джейсон вытаращился на нее с открытым ртом, а Ли потянулась
к руке девочки и ободряюще сжала.
— Кортни, ты, должно быть, не сознаешь, насколько
знаменательна эта минута. Обычно это после его высказываний люди выглядят точно
так же, как он выглядит сейчас. Можно сказать, его прерогатива — повергать
собеседника в оцепенение.
Джейсон, очевидно, пришедший к такому же выводу, еще
несколько минут смотрел на Кортни с чем-то вроде неприязненного благоговения,
прежде чем развалиться на диване и широко улыбнуться.
— Бьюсь об заклад, ты первоклассный чирей в заднице.
— Ошибаетесь, — гордо поправила она. — Не первоклассный.
Мирового класса.
И поскольку между ними установилось достаточно прочное
перемирие, Ли, успокоившись, положила голову на подлокотник дивана и натянула
на себя кашемировый плед персикового цвета, которым укрывала ноги.
Их голоса куда-то уплывали…
Ее глаза закрылись…
Она вздрогнула и проснулась, когда Джейсон поцеловал ее в
щеку.
— Я ухожу. Мое эго не выдержит еще одного афронта. Мало
того, что моя хозяйка заснула как раз посреди разговора, так эта негодяйка
только что облегчила мои карманы на пятьдесят баксов за две партии джина рамми
на кухне.
После его ухода Ли прислушалась к возгласам, доносившимся из
кухни, где О'Хара и Кортни играли в карты, и вынудила себя встать. В любую
минуту может приехать Майкл Валенте. Нужно хотя бы плеснуть на лицо холодной
воды и причесаться. Почти неделю напряжение не отпускало ее, до того что она не
могла спать и тряслась от нервного озноба. Теперь же едва переставляла ноги.
Глава 24
Через день после того, как хижина была обнаружена, Шредер и
Сэм потратили не больше часа в суде местного округа, чтобы получить налоговую
декларацию с именем владельца и последним известным адресом.
