— Несколько лет назад мы недолго посещали ее сеансы. Теперь
она просто наш близкий друг.
— Кто нуждался в лечении? — резко бросил Маккорд. — Вы или
ваш муж?
Ли так и подмывало попросить его не лезть в чужие дела, и
она уже раскрыла рот, когда Сэм Литлтон поспешно заверила:
— Вы можете не отвечать, миссис Мэннинг, если сочли вопрос
бестактным. Мы с лейтенантом Маккордом до того не работали вместе, но, судя по
его словам, он из тех мужчин, которые скорее доведут обычную простуду до
пневмонии, чем обратятся к доктору. Он, возможно, сам меняет масло в машине и
рвет себе зубы, вместо того чтобы идти к дантисту. — Она тепло улыбнулась Ли и
добавила:
— В отличие от лейтенанта я знаю, что умные, но слишком
занятые люди, из тех, кому это по карману, предпочитают экономить время и силы,
советуясь со специалистами в определенной области, независимо от того,
автомеханики ли это, программисты или… — тут она, прежде чем докончить, ехидно
усмехнулась сидевшему рядом мужчине, — или врачи.
Ли была настолько благодарна Сэм, что почувствовала себя
обязанной доказать ее утверждения высшему по званию. И только поэтому объяснила
незначительную, на ее взгляд, причину, по которой Логан консультировался у
Шейлы:
— Логан совершенно не умел наслаждаться жизнью. Шейла очень
быстро помогла ему понять, что, безжалостно подгоняя себя, он лишается самого
важного и самого интересного.
Детектив Литлтон мгновенно подалась вперед:
— Возможно ли, что ваш муж признался доктору Уинтерс, что
купил оружие и почему?
— Не знаю, но сомневаюсь. Шейла и Логан иногда вместе
обедали, но и только. Они люди одного круга и потому имеют много общих
знакомых. Утром я звонила Шейле и рассказала о Логане. Она наверняка вспомнила
бы о револьвере.
— Может, не посчитала нужным поделиться с вами. Не
возражаете, если мы зададим ей несколько вопросов?
Ли покачала головой:
— Нет, но я уверена, что Логан купил оружие из-за
преследователя.
Лицо детектива Литлтон помрачнело.
— Я надеялась пощадить ваши чувства, миссис Мэннинг, но ваш
муж приобрел револьвер в марте, то есть за полгода до того, как на сцене
появился маньяк. — Пока Ли старалась осмыслить эту информацию, Сэм добавила:
— Теперь вы понимаете, почему нам так важно поговорить с доктором
Уинтерс? Если ваш муж боялся за свою жизнь, то мог, пусть и ненамеренно,
намекнуть, чего именно он опасается… или кого.
— В таком случае, разумеется, поезжайте к ней.
— Нам необходимо ваше письменное разрешение, и я уверена,
доктор Уинтерс его потребует, потому что ей придется нарушить врачебную тайну.
Вы готовы дать это разрешение?
— Да, если обещаете никому не разглашать информацию.
— О, в этом не сомневайтесь, — пообещала Сэм и, вырвав
листок из блокнота, вручила Ли вместе с ручкой. — Напишите, что вы разрешаете
дать все необходимые сведения о своем муже.
Ли выполнила просьбу, механически выводя нужные слова, не
сознавая, куда ее ведут… или толкают. Отдав листок, она задумчиво пробормотала:
— Я постоянно думаю о человеке, столкнувшем меня с дороги
той ночью. Может, это он убил Логана?
— Мы ищем его и удвоили наши усилия с момента обнаружения
тела. Хотелось бы также попросить вас позволить не только поговорить со
служащими мистера Мэннинга, но и изъять и просмотреть все документы, которые
могут иметь значение для этого дела. Даю слово, ни один не потеряется. Вы не
возражаете?
— Нет.
Сэм захлопнула блокнот и обратилась к Маккорду:
— У вас есть еще вопросы, лейтенант? Тот покачал головой и
встал.
— Извините за мою реакцию на упоминание о докторе Уинтерс.
Детектив Литлтон правильно меня осадила: я все еще сам меняю масло в машине, а
мой домашний компьютер не работает два года, потому что я никому не позволяю
его чинить. И единственный знакомый мне дантист — тот, чье дело я расследую.
Ли приняла его извинения, хотя несколько удивилась
смиренному тону, явно противоречившему холодному взгляду и безразличной улыбке.
— Патологоанатом должен завтра отдать тело вашего мужа, —
добавил он. — Дайте нам знать о времени похорон. Если не возражаете, я хотел бы
прислать своих людей.
Ли, чтобы не упасть, схватилась за спинку дивана, дрожа,
потрясенная его небрежным бесчувственным упоминанием о теле мужа и времени
похорон. Логан мертв. Больше он никогда не улыбнется ей. Никогда не притянет к
себе в постели. Не обнимет во сне. Его тело в морге. Она еще не думала о
похоронах, но Бренна сегодня утром мягко упомянула о траурной церемонии, сразу
после того как позвонила Триш Лефковиц, чтобы предложить помощь.
— Зачем вашим людям присутствовать на похоронах? — выдавила
она, когда вновь обрела способность говорить.
— Простая предосторожность, только и всего. Вспомните о
преследователе и о том, что ваш муж убит.
— Делайте, как считаете нужным. Маккорд оглянулся на кухонную
дверь:
— Пойду посмотрю, закончил ли детектив Шредер снимать
показания.
Детектив Шредер не только успел снять показания, но и
наслаждался чашечкой кофе с домашним печеньем, обсуждая с водителем проблемы
футбола.
В лифте все трое молчали.
В целях безопасности имена всех посетителей дома, где жили
Мэннинги, обязательно записывались в большую книгу, где отмечалось время не
только их прихода, но и ухода. Книга хранилась у престарелого швейцара в
ливрее, чье имя, судя по висевшей на груди табличке, было Хорэс. Он сидел за
изогнутой стойкой черного мрамора, в центре холла.
— Какая беда с мистером Мэннингом, — заметил он, вручая
Шредеру ручку, чтобы тот мог расписаться в большой, переплетенной в кожу книге.
Но вместо того чтобы взять ручку, тот схватил книгу и сунул
швейцару сложенный ордер.
— Это разрешение на изъятие книги как улики, важной для
расследования, — объявил он растерявшемуся швейцару. — У вас есть другая, на
замену?
— Д-да… но мы должны были начать ее только в январе, а
сейчас еще декабрь.
— Вам лучше достать ее прямо сейчас, — посоветовал Шредер. —
А если кто-то спросит, что случилось с этой, скажите, что пролили на нее кофе.
Договорились?
— Да, но мой босс…
Шредер протянул ему визитную карточку:
— Пусть ваш босс позвонит мне.
