Глава 32
Похороны Логана вылились в настоящее событие, на которое
съехались не только пятьсот ведущих бизнесменов, политиков и лучших людей
города, но и выдающиеся представители мира искусства. Еще две сотни скорбящих
присоединились к похоронной процессии по пути на кладбище и стояли под унылой
моросью, чтобы сказать последнее «прости» убитому и выразить соболезнования
вдове.
Как ни странно, но все заметили отсутствие Майкла Валенте, и
хотя представители прессы отметили это в вечерних выпусках новостей, все же
сосредоточили свое внимание на знакомых лицах и узнаваемых именах. Фотографы,
толпившиеся у часовни и могилы, не потратили ни кадра пленки на элегантно
одетую седовласую женщину лет семидесяти, последнюю, которая подошла к
скорбящей вдове.
Никто не удивился, когда незнакомка сжала руки Ли, и только
сама Ли услышала ее слова:
— Мой племянник посчитал, что его присутствие сегодня только
нарушит торжественность церемонии. Я приехала вместо него, от всей нашей семьи.
И хотя она походила на престарелых зажиточных родственниц
Логана, в глазах светилось искреннее участие, а в голосе звучали мелодичные
итальянские интонации, немедленно напомнившие Ли о теплом приеме, который
неизменно оказывала ей при встрече миссис Анжелини.
— Миссис Анжелини? — выдохнула она, в свою очередь пожимая
руки женщины. — Как любезно с вашей стороны прийти сегодня!
Ли думала, что уже выплакала все слезы, но доброта,
светившаяся в глазах миссис Анжелини, стоически выдержавшей ледяной ветер,
снова задела в душе болезненную струнку.
— Здесь слишком сыро и холодно для вас, — почти всхлипнула
она.
Никто из людей старшего возраста, посетивших панихиду, не
рискнул ехать на кладбище: все либо вернулись домой, либо сразу отправились на
квартиру Ли, где должны были состояться поминки.
Ли пригласила миссис Анжелини к себе, но та отказалась.
— Может, вас подвезти? — спросила она, когда они медленно
шагали мимо бесчисленных надгробий к воротам, где выстроилась длинная цепочка
машин.
— У меня свой автомобиль, — пояснила миссис Анджелини, кивком
показав на шофера в униформе, стоявшего у задней дверцы черного «бентли». Ли
сразу узнала водителя.
— Пожалуйста, передайте Майклу, что я скоро позвоню, —
попросила Ли, когда миссис Анжелини села.
— Обязательно, — кивнула та и, поколебавшись, тихо сказала,
очевидно, тщательно подбирая слова:
— Ли, если вам понадобится что-то, обратитесь к нему. Он не
предаст вас, как другие.
Глава 33
Бренна договорилась с владельцем «Пайар», французского
бистро и кондитерской, об устройстве поминок. К тому времени как Ли добралась
домой, гости уже разбрелись по тем же компаниям, что и во время вечеринки,
только главной темой на этот раз была личность убийцы Логана.
Ли механически передвигалась от группы к группе, принимая
соболезнования и терпеливо выслушивая все банальности, которые обычно говорят
люди в беспомощной, тщетной попытке сгладить самый страшный момент в жизни
человека. Друзья и родные Логана все как один следовали девизу: «Выше
подбородок, прямее спину, расправить плечи, стиснуть зубы». Судья Максвелл
потрепал Ли по плечу и мрачно заметил:
— Хотя сейчас вам так может не показаться, но поверьте,
впереди ждут светлые дни. Жизнь продолжается, дорогая.
— Вы сильная. Вы справитесь, — вторил сенатор Холленбек.
Жена поддержала его, но с точки зрения собственного опыта:
— Когда мой первый муж умер, я думала, что со мной
покончено, но, как видите, сумела пройти через все. Пройдете и вы.
Совсем древняя двоюродная бабушка Логана, одна из немногих
оставшихся в живых членов семьи, положила хрупкую ручку со вздувшимися голубыми
венами на ее рукав и долго серьезно смотрела, прежде чем спросить:
— А как вас зовут, дорогая?
Друзья Ли демонстрировали свое участие и сочувствие, на все
лады описывая эффект, произведенный на них смертью Логана. По их общему мнению,
его гибель была «поистине ужасной трагедией для тебя и всех, кто знал Логана»…
Тита Беренсон надела одну из самых скромных шляпок традиционного фасона:
черную, с огромными полями, отделанную белыми шелковыми фруктами и черными
ягодами. И никаких перьев!
— Я так переживаю за тебя! — объявила она Ли. — Положительно
убита горем! Все вспоминаю тот уик-энд, что мы провели в Мэне. Я даже решила
написать вид гавани, каким я его помню, и хочу, чтобы ты повесила его у себя.
Клер Стрейт, втянутая в многомесячную волокиту скандального,
гнусного бракоразводного процесса, больше напоминавшего войну с переменным
успехом, обняла Ли и негодующе заявила:
— Нет справедливости на свете! Подумать только, что Логан
мертв, а Чарлз, этот ублюдок, ходит себе как ни в чем не бывало! Я так зла на
судьбу, что места себе не нахожу! Пришлось обратиться к Шейле Уинтерс, чтобы
хоть она научила меня справляться с эмоциями.
Джейсон стоял в компании Джейн Себринг и Эрика и, казалось,
пребывал в полном смятении. Во всяком случае, Ли еще никогда не видела его
таким.
— Дорогая, ты разрываешь мне сердце. Возвращайся скорее, вот
увидишь, тебе станет легче. Логан наверняка хотел бы, чтобы ты продолжала идти
своим путем.
Джейн Себринг плакала. Лицо побледнело, прекрасные глаза,
без всяких следов теней и туши, распухли: очевидно, она была настолько
расстроена, что не обращала внимания на собственную внешность.
— Поверить не могу, что это правда, — твердила она. — У меня
каждую ночь кошмары, и я просыпаюсь, уверенная, что это только дурной сон, но
все тут же возвращается, и оказывается, что Логан мертв.
Сибил Хейвуд, та самая, которая в ночь вечеринки избавила Ли
от Майкла Валенте, терзалась угрызениями совести и сознанием собственной вины.
— Это я всему причиной, — свирепо прошипела она Ли.
— Сибил, что за вздор…
— Не вздор! Будь я настоящей подругой, которой ты
заслуживаешь, закончила бы твой гороскоп ко дню рождения!
Не позволила бы делам помешать нашей дружбе! Ну так вот, я
его закончила, и там все было: трагедия и насилие. Я могла бы предупредить
тебя…
Астролог так искренне раскаивалась, что Ли предложила ей
единственное утешение, на которое оказалась способна.
— Открою тебе маленький секрет, — призналась она, обнимая
Сибил за талию. — Даже закончи ты гороскоп вовремя и отдай мне, это ничего не
изменило бы.
