Над ней висел буйно-многоцветный пейзаж в переливающихся
радугой мазках, в котором Сэм немедленно признала шедевр Титы Беренсон.
Маккорд подошел к ней так близко, что почувствовал легкий
аромат «Айриш спринг», душистого мыла, которым сегодня утром мылась Сэм.
— И вам все это нравится? — шепнул он.
— Да, очень.
— И что это должно означать? Сэм, улыбаясь, повернула
голову:
— Да все, что вам придет в голову.
— Кажется, я помешал?
Реплика Джейсона заставила Сэм вздрогнуть и залиться
краской.
— Да, — спокойно ответил Маккорд. — Лекции по авангардизму.
Детектив Литлтон в восторге от вашей коллекции. Где мы можем поговорить?
Это положило конец светской болтовне, и Джейсон сразу понял,
что больше шутить не стоит.
— Давайте пойдем на кухню. Эрик готовит завтрак. Соломон
провел их в большую, залитую солнцем современную кухню из дуба и нержавеющей
стали. Эрик, привлекательный молодой мужчина, стоял у стойки, смешивая в бокале
апельсиновый сок и белое вино. При виде гостей он дружелюбно кивнул.
— Хотите есть? — предложил Соломон, садясь за стол.
— Нет, подождем до ленча, — отказался Маккорд.
— Тогда, может, выпьете? Эрик — специалист по коктейлям.
Теперь уже Сэм, взглянув на бутылку вина, решила отказаться:
— Нет, потерпим до вечера.
Довольный тем, что честно выполнил обязанности хозяина,
Соломон сложил руки на столе и обратился к Мак-корду:
— Вы узнали что-то новое о смерти Мэннинга?
— Собственно говоря, мы надеялись, что это вы ответите на
несколько вопросов, которые выведут нас на верный след. А пока мы всего лишь
собираем улики и информацию, в надежде что кто-то прольет свет на эту загадку.
— Я расскажу все, что знаю.
— Как давно вы знакомы с Ли и Логаном Мэннинг? Прежде чем
Джейсон успел ответить, Эрик поставил на стол аппетитную яичницу, ломтик дыни,
тосты и стакан апельсинового сока с вином.
— Это Эрик Ингрэм, — представил Джейсон. — Эрик изумительно
готовит.
— Ингрэм? — повторила Сэм. — Тот художник, что нарисовал
портреты мистера Соломона, висящие в гостиной?
Эрик сконфуженно улыбнулся и кивнул.
— Эрик у нас молчун и старается никогда не говорить о себе,
— жизнерадостно пояснил Джейсон. — Поэтому мы так хорошо ладим: я успеваю
болтать за нас обоих.
Эрик уже ретировался к плите, но Маккорд, оглянувшись,
попросил:
— Не стесняйтесь вмешиваться, мистер Ингрэм, если некий
поворот в разговоре заставит вас что-то вспомнить. По моему опыту, те люди,
которые говорят меньше, более наблюдательны. Мистер Соломон, вы собирались
ответить, как долго знаете чету Мэннингов.
Соломон, уже успевший положить в рот кусочек яичницы,
задумался.
— Позвольте-позвольте… впервые я увидел их на внебродвейском
спектакле. Это была одна из моих ранних пьес, «Время и бутылка», и хотя критики
посчитали, что я подаю большие надежды, особого успеха у публики она не имела.
Я все еще задаюсь вопросом, не…
— Сколько лет прошло с тех пор?
— Тринадцать… нет, скорее, четырнадцать.
— Прекрасно. Давайте остановимся на последних месяцах. Вы
знали, что, по мнению миссис Мэннинг, какой-то неизвестный ее преследует?
— Да, разумеется. Ли была очень испугана, а Логан — еще
больше, но не хотел, чтобы она об этом знала.
— Что она рассказывала вам об этом человеке?
— Он посылал ей подарки и пару раз звонил. Она и Логан
пытались узнать номер телефона, но выяснилось, что звонок был сделан из
автомата на Манхэттене.
— Она, сама того не сознавая, могла быть знакома с
преследователем. Возможно, он под каким-то предлогом околачивался в театре или
ждал ее на выходе. Скажите, вы когда-нибудь видели миссис Мэннинг в обществе
другого мужчины? Кроме ее мужа и членов труппы, разумеется? Перечисляйте всех,
какими безупречными ни казались бы вам эти люди.
Маккорд надеялся, что в беседе всплывет имя Валенте. Сэм
слушала, как Джейсон называет какие-то имена, но в глубине души по-прежнему не
была убеждена, что Ли Мэннинг сознательно и без зазрения совести участвовала в
убийстве мужа. Сэм наблюдала, как вела себя Ли в больнице и в хижине, и ей все
так же казалось, что перед ней любящая, смертельно встревоженная, изнемогающая
от страха за мужа жена.
В день похорон Логана Мэннинга Сэм почти не спускала глаз с
новоиспеченной вдовы и видела перед собой мужественную, старающуюся вести себя
с достоинством, несмотря на физическую и эмоциональную опустошенность, женщину.
Сэм была готова поверить, что Валенте хотел ее настолько, чтобы избавиться от
мужа. Но ничто не могло убедить ее в том, что Ли Мэннинг знала о его
намерениях.
С другой стороны, строго напомнила себе Сэм, она не верила и
тому, что у Ли и Валенте роман, хотя получила достаточно ясные доказательства.
Недаром актриса лгала, что почти не знает Валенте, и так старалась скрыть их
знакомство от посторонних…
Однако если она так хотела отделаться от мужа, зачем его
убивать? Почему бы просто не развестись? Обычно один супруг убивает другого в
порыве ярости, гнева, ревности или из мести, но, насколько было известно Сэм,
Ли ничего подобного не питала к своему мужу.
Однако какими бы абсурдными ни казались Сэм собственные
рассуждения, она по-прежнему не желала согласиться с тем, что Логан Мэннинг
убит своей женой или Валенте просто потому, что им так было удобнее или
целесообразнее. Для такого страшного преступления должны быть другие, куда
более веские, причины.
Соломон уже припомнил все имена, какие знал, и Мак-корд
сделал следующий шаг:
— Как считаете, можно охарактеризовать Мэннингов как
счастливых, любящих, преданных друг другу супругов?
— Отвратительно счастливых и тошнотворно преданных,
лейтенант, — кивнул Соломон, неуклюже пытаясь пошутить.
В этот момент Сэм случайно глянула на Эрика и увидела, как
окаменело его лицо.
— Мистер Ингрэм, — спросила она, — вам тоже так казалось?
Мистер Мэннинг был предан жене?
— Да, детектив, по крайней мере так казалось.
Сэм посчитала, что ответ оставляет место для самых
разнообразных истолкований, но Маккорда интересовал не Мэннинг, а его жена.
