— Поверить не могу, что она на такое пошла.
— Но при этом настоятельно просила сохранять полученные
сведения в тайне, — напомнила Сэм.
— Верно, а вы, детектив Литлтон, обещали только быть крайне
осмотрительной и осторожной, — парировал Маккорд. — Так или иначе, при всей
этой спешке я согласился встретиться с доктором Уинтерс в ее ближайшее
свободное время, а именно завтра. Шредер и Уомэк, вы едете к бухгалтеру
Мэннинга и привозите все, что он вам дает. Мы с Литлтон нанесем визит доктору
Уинтерс. Почему-то мне не кажется, что она готова открыть нам душу.
Глава 41
Предсказание Маккорда оправдалось. Он и Сэм ждали сорок пять
минут в маленькой, элегантно обставленной приемной, прежде чем удостоиться
чести быть принятыми. Кабинет доктора Уинтерс был обставлен на манер
современной библиотеки, с восточными коврами, темными паркетными полами и
мягкими диванами и креслами, обитыми кожей нефритового цвета.
Сэм подумала, что Шейла Уинтерс, с ее светлыми волосами,
забранными во французский узел, и розовым костюмом от Шанель, идеально
вписывается в эту дорогую, неброскую, не подверженную сиюминутным изменениям
моды обстановку.
— Мне ужасно стыдно, что заставила вас ждать, — начала она,
пожав руки гостям, — но сегодня утром у меня случился внеочередной визит, и это
меня задержало.
— Мы крайне благодарны за то, что вы смогли уделить нам
сегодня время, — ответил Маккорд. — Благодаря прессе дело Мэннинга превращается
в трагифарс.
— Вы совершенно правы, — согласилась она. — Я считала, что
хуже, чем есть, уже не будет, но вчера вечером репортеры принялись смаковать
истории о так называемых романах Логана.
— Как переносит все это миссис Мэннинг? Вероятно, поскольку
вы подруги, то уже успели поговорить об этом?
— Как ее ближайшая подруга, — очень отчетливо и очень
тщательно выбирая слова, начала Шейла, — могу с уверенностью сказать: она
чувствует то же, что при подобных обстоятельствах испытывала бы на ее месте
любая другая женщина. Две недели назад у Ли было все — успешная карьера, слава,
деньги, счастливая личная жизнь и многообещающее будущее. За это время ее муж
сначала исчез, сама она едва не погибла, потом мужа нашли убитым, и она стала
вдовой. На днях она с честью похоронила его, продолжая скорбеть по человеку,
которого любила и уважала. Благодаря репортерам траурную церемонию видел весь
мир. Весь мир стал свидетелем ее печали и отчаянных стараний держаться с
достоинством. Люди сочувствовали Ли. Склоняли перед ней головы.
Гневно сверкнув глазами, Шейла замолчала. Длинные пальцы
нервно вертели золотое перо. Но когда она заговорила снова, голос звучал
спокойно и размеренно:
— И вчера все те же репортеры выставили погибшего мужа Ли
неисправимым распутником, бабником, в результате чего она, само собой подразумевается,
выглядит ослепленной, жалкой дурочкой. Даже ее карьера поставлена под удар,
потому что теперь уже не важно, лжет Джейн Себринг или нет. Разве сможет Ли
выйти на сцену вместе с этой женщиной?
Она взглянула на Сэм. Та покачала головой:
— Я ни за что не смогла бы. От одного унижения. Наверное, я
была бы так расстроена и раздавлена, что не сумела бы этого скрыть.
Шейла Уинтерс улыбнулась и подняла руки.
— Вы только что описали ощущения Ли. Впрочем, и мои тоже,
будь я на ее месте.
— Всегда приятно слышать, что психиатр считает тебя
нормальной, — кивнула Сэм.
Шейла рассмеялась.
— А что заставляет вас думать, будто сами психиатры
нормальны? — пошутила она и, довольная, что достигла взаимопонимания с Сэм,
взглянула на лейтенанта:
— Вы удовлетворены ответом, детектив Маккорд?
— Да, но это всего лишь, так сказать, вступительный аккорд,
— сообщил он. — У меня еще много вопросов.
— Боюсь, что не смогу на них ответить. Я уже рассказала все,
на что имела право в рамках закона. Все остальное относится к врачебной тайне.
Но Маккорд словно ее не слышал:
— Логан Мэннинг был не только вашим пациентом, но и другом.
Золотое перо медленно повернулось в пальцах Уинтерс.
Вежливая улыбка не дрогнула. Она ничего не подтвердила и не отрицала.
— Когда он и миссис Мэннинг обратились к вам и по какой
причине?
Золотое перо продолжало вращаться, но улыбка стала менее
учтивой.
— Доктор Уинтерс… простите, я забыл дать вам это. Мне
следовало бы вспомнить, прежде чем расспрашивать вас.
Но Сэм знала, что Маккорд ничего не забыл. Просто по
какой-то причине хотел посмотреть на реакцию Шейлы Уинтерс. И сейчас полез в
карман синего спортивного пиджака, чтобы вынуть листок бумаги, на котором Ли
Мэннинг написала письменное разрешение, и передать психотерапевту. Шейла
неспешно отложила перо, взглянула на бумагу и снова отдала Маккорду.
— Я не собираюсь ничего говорить. Прежде всего я не знаю
почерка Ли.
— Слово офицера. Это ее почерк. Она сама дала нам этот
документ.
— Прекрасно. Я готова вам поверить, — кивнула она,
откидываясь на спинку кресла.
— Значит, вы ответите на мой вопрос?
— Нет, — с извиняющейся улыбкой обронила она.
Сэм зачарованно наблюдала за словесной дуэлью. Похоже,
Маккорд встретил достойного соперника, не уступающего ему ни силой воли, ни
решимостью.
— Но почему?
— Потому что четыре дня назад умственное состояние Ли
Мэннинг было по меньшей мере нестабильно, иначе она никогда не согласилась бы
на это.
— Пытаетесь сказать, что она недееспособна? — насторожился
Маккорд.
— Разумеется, нет, и не стоит в моем присутствии бросаться
подобными терминами, лейтенант! Я просто объясняю, что четыре дня назад Ли
находилась под действием сильнейшего стресса, по очевидным, нормальным и вполне
понятным причинам.
Сэм поняла, что страхи Маккорда были обоснованны: в любую
минуту Шейла Уинтерс поднимет трубку, позвонит Ли Мэннинг и скажет, чтобы та
аннулировала разрешение.
— Позвольте познакомить вас с еще одной фразой, той, которой
я привык часто бросаться, а именно: «препятствование отправлению правосудия».
Вы сознательно мешаете расследованию убийства. Я не просил показать ваши
записи, но готов сделать это и ждать здесь, пока детектив Литлтон съездит к
судье и получит разрешение на выемку бумаг.
Сэм про себя оценила ситуацию как патовую, но Маккорд,
верный своему слову, отдал ей бумажку, исписанную почерком Ли Мэннинг.
