— Что? — коротко спросил он.
Девочка накинула ремешок сумочки на плечо и упрямо тряхнула
головой, явно не желая выдавать свои мысли.
— Спокойной ночи, — пробормотала она.
— Спокойной ночи.
Уже открыв заднюю дверь, ведущую из кухни к лифту, она
оглянулась. И то, что произнесла на прощание, звучало бы куда уместнее в устах
умудренной жизнью, опытной женщины:
— Ли как-то сказала мне, что любит сидеть перед ревущим в
камине огнем.
Глава 44
Майкл подбросил в камин очередное полено и задвинул его
кочергой поглубже в огонь. Хильда в столовой звенела посудой, накрывая к ужину
стол. Майкл выпрямился. Отряхнул руки и встал как раз в тот момент, когда Ли
вошла в комнату в длинном кремовом платье с широким воротником, свободными
рукавами, поясом и большими, обтянутыми тканью пуговицами, идущими до самого
подола.
Платье показалось Майклу похожим на кокетливый халатик, но
он тут же одернул себя, устыдившись вольных мыслей.
— Ты развел огонь, — обрадовалась она, беря протянутый
бокал. Отблески пламени играли на распущенных волосах, казавшихся сейчас скорее
рыжими, чем каштановыми. — Шампанское? — удивилась Ли, вопросительно глядя на
него.
— Вполне уместно для особого случая, — заверил Майкл.
— Какого именно?
В ответ он коснулся ее бокала своим.
— За начало Этапа номер один. Око за око. Подумай, как
достойно ответить ударом на удар.
— За Этап номер один, — провозгласила она с храброй улыбкой
и пригубила шампанского. — А как именуется Этап номер два?
— Месть. Отплата. Постарайся сравнять счет.
Ли не стала расспрашивать о деталях, что было очень кстати:
вряд ли она готова их сейчас услышать, а тем более применить на практике.
— Я все думаю… — начала она.
Майкл смотрел в эти светящиеся глаза, заворожившие его
четырнадцать лет назад, смотрел и не мог насмотреться. Ли рассеянно откинула со
лба тяжелые пряди, и он вспомнил этот жест так же ясно, как то, что на солнце
ее глаза казались аквамариновыми, а при другом освещении, вот как сейчас, —
глубокого зеленовато-синего, циркониевого оттенка. Он помнил ее привычку,
слушая собеседника, внимательно склонять голову набок — вот как сейчас. Он
уставился на ее губы и вспомнил, как она выглядела месяц назад в маленьком
красном платье: длинноногая, элегантная и грациозная.
— Так о чем ты думала?
— Давай заключим договор, — попросила она, едва он поднес
бокал к губам.
Майкл мгновенно насторожился:
— Какой договор?
— Не будем сегодня вечером говорить о Логане. И если я
упомяну о нем хоть словом, останови меня. Согласен?
Кажется, это его счастливая ночь. Все лучше и лучше!
— Конечно.
— Могу я сама выбрать темы для разговора?
— Естественно.
— И мы будем говорить откровенно и честно?
— Откровенно и честно.
— Обещаешь?
Майкл снова насторожился, но было слишком поздно. Он уже
пошел на все ее условия.
— Я ведь сказал «да». Для меня это равносильно клятве. Ли
поспешно отпила шампанского, чтобы скрыть улыбку.
— Ты выглядишь ужасно смущенным.
— Потому что на самом деле так оно и есть. О чем ты хочешь
говорить?
— О тебе.
— Этого я и боялся.
— Собираешься пойти на попятную?
— Ты же знаешь, что нет, — твердо ответил Майкл, вскинув
голову.
Ли смотрела поверх его плеча на длинный обеденный стол, где
Хильда зажигала свечи в сверкающих канделябрах.
— Что у нас на ужин, Хильда?
— Лазанья. Она в духовке. И к ней салат «Цезарь».
— Мы сами ее достанем, — решила Ли. — Накрой на стол и
можешь отдыхать. Огромное спасибо. Знаешь, Майкл, Хильда готовит божественную
лазанью. Должно быть, сделала ее в твою честь, потому что ты итальянец.
— Я сделала ее для вас, миссис Мэннинг, — выпалила Хильда, —
потому что это самое питательное блюдо, которое я только знаю. Мистер Валенте!
Майкл поспешно обернулся:
— Что-то не так, Хильда?
— Не забудьте перед уходом погасить огонь, — предупредила
она. — И чтобы никакой золы на ковре!
Майклу, не привыкшему, чтобы с ним разговаривали таким
властным тоном, было и странно, и смешно, и Ли его понимала. Дождавшись, пока
Хильда вновь отправится на кухню, она заговорщически огляделась и прошептала:
— Хильда не переносит грязи и пыли в любом виде и нещадно
нас гоняет. Мы все у нее по струнке ходим! Зато такого верного человека еще
поискать!
Похоже, она боится, что он обиделся!
Майкла так тронула забота, что ему страшно захотелось
схватить Ли в объятия. Несмотря на все беды и несчастья, она по-прежнему
остается такой же доброй, участливой и храброй. Ему хотелось рассказать, как он
ею гордится. Но вместо этого они болтали ни о чем, пока Хильда не объявила, что
ужин готов, а сама она идет спать.
На разделочном столе стояла чаша с королевскими креветками
во льду, выложенными по краям ломтиками лимона и укропом. Ли вытянула два
стульчика из литого железа и уселась.
— Хильда далеко, и отсрочка приговора закончилась. Давай
поговорим о тебе.
Значит, шампанское, которое он ей подливал, возымело
желанное действие. Она чаще улыбалась, а в глазах больше не стыло отчаяние.
— Откуда прикажешь начать?
— Начни с того момента, когда ты получил кличку.
— Хочешь узнать о моем криминальном детстве? — спросил
Майкл.
Ли, поколебавшись, кивнула.
Он подошел к рабочему столу и присел на край.
— В таком случае вношу поправку в наш договор. Видишь чашу с
креветками? Ты будешь есть, пока я рассказываю.
Ли подцепила креветку, окунула в соус, а Майкл, выполняя
свою часть сделки, начал:
— Лет в восемь, когда родители были еще живы, Анджело
прилепил мне эту кличку. В одиннадцать лет он был прирожденным лидером, имевшим
целую компанию преданных и верных последователей и подражателей, включая меня,
а также моего лучшего друга Билла, жившего по соседству. Мы с Биллом начали с
краж колпаков с колес автомобилей, но за три-четыре года наловчились так, что
помогали Анджело тащить с улиц все, что плохо лежит и хорошо продается.
Остальное время мы защищали свою территорию. Сначала кулаками, но когда стали
старше — предпочли ножи… в числе всего остального.
