Он перекатил ее на спину и, не отнимая требовательных губ от
ее рта, коленом раздвинул ноги. Прижимая ее к матрацу, он приподнялся, готовый
ворваться в теплое лоно… и замер.
Ли ждала, тяжело дыша, горя, как в жару. И наконец подняла
ресницы и взглянула ему в глаза. Они полыхали. Она подняла руку и благоговейно
коснулась его лица, обводя жесткие контуры его щек и челюсти.
Он вошел на дюйм. Она покорно подняла бедра. Он помедлил,
прижался поцелуем к губам и вонзился в нее с внезапной силой, побудившей тело
Ли выгнуться туго натянутым луком.
Ее тело стало его скрипкой: он играл на ней до тех пор, пока
ее стоны не стали его песней. Тогда он сменил мелодию и ритм. Ли изгибалась и
льнула к нему, играя собственное буйное крещендо. И закончила с ним в унисон.
После, потрясенная, разлетевшаяся на миллионы сверкающих
осколков, Ли лежала в его объятиях, спрятав лицо на груди. И хотя сознание ее
не делало сравнений, сердце уже знало ответ. Да, Логан тоже мог заставить ее
стонать. Но Майкл обладал способностью вызвать у нее слезы.
И в этот момент он заговорил. Низкий тихий голос бархатом
обволакивал ее нагое тело.
— Я влюблен в тебя.
Болезненно мучительные слова. Слишком рано слышать их от
другого мужчины. Слишком рано говорить их самой.
Ли знала: он хочет, чтобы она поверила. Хочет, чтобы
повторила.
Сердце ее разрывалось от непроизнесенных признаний. Но уста
были немы.
И поэтому исполнила его желание только наполовину.
— Знаю, — прошептала она и после ужасного выжидающего
молчания, последовавшего за ее горестно несовершенным ответом, откинула голову
и посмотрела на него, пытаясь выразить взглядом то, что не могла выразить
звуком.
Майкл увидел в ее глазах нежность и изумление. Он любил эти
глаза; он понял. Они говорили ему все, что он хотел от нее услышать. И просили
потерпеть. Совсем немного.
А потом эти глаза оказались совсем близко, а губы медленно
скользнули по губам, раз, другой, третий…
Она принадлежит ему!
Его руки сжались, не давая ей отстраниться.
Он принадлежит ей!
Стоя у окна, в кольце его объятий, Ли наблюдала, как рассвет
зажигает небо над Центральным парком. Менее чем двенадцать часов назад Майкл
впервые взял ее руку. С тех пор он уложил ее в постель, овладел дважды и украл
сердце.
Она откинулась на сильную грудь, и его ладонь властной
лаской скользнула по ее груди. Ей вдруг показалось неверным, глупым отрицать
очевидное.
— Я люблю тебя, — тихо призналась Ли.
Вместо ответа Майкл стиснул ее почти безжалостной хваткой,
словно пытался сплавить их тела в единое целое.
— Я это знал, — шепнул он ей на ухо.
Ли счастливо вздохнула. Наконец все разрешилось. Можно
успокоиться.
Майкл позволил ей целую минуту наслаждаться этой мыслью,
прежде чем выговорить нежно, но неумолимо:
— Выходи за меня.
На это Ли так просто согласиться не могла. Нельзя же днем
впервые взяться за руки, а к ночи уже давать друг другу клятвы вечной верности!
Он просто не может ожидать от нее подобных вещей, и даже Майкл Валенте не
сумеет этого добиться!
С другой стороны… Ли больше не хотела жить без него, поэтому
предложила компромисс:
— Думаю, сначала нам не мешает пожить вместе.
— До или после свадьбы? — До.
— После, — настаивал Майкл.
Ли недоверчиво оглянулась на него:
— То есть хочешь сказать, что если мы не поженимся, не
сможем быть вместе?
Майкл широко улыбнулся:
— А ты хочешь, чтобы мы были вместе? Ли решительно закивала.
— Очень-очень?
— Да, — не колеблясь сказала она. — Хочу.
— Для этого нужно всего лишь повторить еще раз два последних
слова.
Ли со смехом подняла руки и уронила голову на грудь,
признавая свое поражение.
— Но простого кивка недостаточно, — объявил он. — Надеюсь,
это означает «да»?
Ли еще громче рассмеялась и упрямо кивнула.
— Пожалуй, я могу принять два кивка, — миролюбиво согласился
он. — В бизнесе два кивка равны рукопожатию, а рукопожатие скрепляет договор.
Сама выберешь дату или позволишь мне?
— Сама, — решила Ли.
— Прекрасно, — хмыкнул он, улыбаясь и щекоча губами ее щеку.
— Так какое число ты назначишь?
— Интересно, откуда я знала, что ты скажешь что-то в этом
роде? — вздохнула она.
— Между нами всегда существовала телепатическая связь. А
теперь тест: как по-твоему, что я сейчас скажу?
— Сам назовешь дату, — с полнейшей убежденностью заявила
она. — Когда?
— Я надеялся, что ты спросишь. Думаю, ровно через месяц,
начиная с сегодняшнего дня.
Ли пришла в ужас. Она не собиралась начинать семейную жизнь
в тот момент, когда они оба запятнаны подозрением в убийстве Логана. Кроме
того, она так хотела спать, что едва держалась на ногах, не говоря уже о том,
чтобы размышлять о дне свадьбы.
Она закрыла глаза, повернулась лицом к нему, и его рука, до
того ласкавшая грудь, прижала ее щекой к тому месту, где мерно билось сердце.
— Наверное, лучше всего через полгода, — прошептала она,
нежась в его надежных объятиях.
Его ладонь приподнялась и легла на подбородок. Но Ли едва
заметила этот жест, всем существом сосредоточившись на ожидании ответа. Но чем
дольше ждала, тем больше казалось, что шесть месяцев — невероятно долгий срок,
особенно если они не собираются жить вместе! Удивленная и немного
разочарованная тем, что он не проявляет нетерпения, Ли вздохнула.
— Слишком долго? — понимающе предположил он. Голос
подозрительно подрагивал.
— Да, — беспомощно хихикнула Ли.
— Желаешь изменить решение?
— Придется.
— Открой глаза.
Она послушалась и воочию увидела контрпредложение, сделанное
им в ту минуту, когда его рука шевельнулась. Прямо перед ее носом торчали
поднятые вверх два пальца. Два месяца.
Ли, окончательно капитулировав, повернула голову и
поцеловала его ладонь.
