— Не так уж и мало, — ответил ревизор. — Прежде всего ваш
мертвец тратил больше, чем зарабатывал. Во-вторых, у него либо совершенно
некомпетентный бухгалтер, либо он страшно боялся ревизии, потому что имеется
немало налоговых льгот, которые он мог бы потребовать, но не сделал этого.
Далее, он начал швыряться деньгами всего пару лет назад, и четвертое: у него
имелась платиновая кредитная карточка оффшорного банка!
— Не могли бы вы рассказать немного подробнее о первом
пункте? — нетерпеливо бросил Маккорд.
— Простите, лейтенант, — растерянно пробормотал мужчина. —
Видите ли, года два назад дела у Мэннинга шли как нельзя лучше. Несколько его
коммерческих проектов принесли большую прибыль, и, кроме того, он делал
огромные деньги на фондовой бирже. Но потом цена акций поползла вниз, причем
как раз в тот момент, когда в его бизнесе тоже начался застой. Но он, вместо
того чтобы прижаться с расходами, перевел свой офис в новое здание. Цена аренды
просто запредельная, но Мэннингу, похоже, было наплевать. Мало того, он ухнул
больше миллиона баксов на реставрацию, ремонт и перепланировку. — Ревизор
открыл верхний конверт, извлек оттуда отчет и продолжал говорить, посматривая
на бумагу, словно не доверял собственной памяти:
— С этого момента архитектурная фирма Мэннинга превратилась
для него в нечто похожее на хобби, которое совершенно не обязано приносить
доход. Содержание стоило ему немалых денег, и он определенно тратил куда
больше, чем получал. И вот что самое интересное… — Он молча оглядел
собравшихся, желая, видимо, усилить впечатление от сказанного. — Если не
считать этих двух последних лет, Мэннинг много зарабатывал и весьма скромно
расходовал деньги. Неожиданно все встало с ног на голову. Он начал швыряться
деньгами так, будто они росли у него в саду. Совершенно изменил свои привычки,
и это показалось мне очень важным.
Сэм уже хотела спросить, какое значение имеет наличие
кредитной карты оффшорного банка, но Уомэк ее опередил.
— Скажем так: у вас есть пара сотен тысяч баксов наличными,
полученных незаконным способом, — начал ревизор. — Если вы пойдете в любой
американский банк и положите на счет больше десяти тысяч, банк обязан сообщить
налоговому управлению ваше имя и индивидуальный номер налогоплательщика. Но не
можете же вы рисковать, что налоговое управление докопается до того, каким
путем получены денежки. Следовательно, особого выбора у вас нет. Вы можете
закопать их на заднем дворе и тратить по сотне долларов зараз либо положить их
в банк любой страны, законы которой не требуют отчета перед налоговым управлением.
Для этой цели хорошо подходят банки в Нассау, на Каймановых островах и в
Белизе. — Он снова оглядел слушателей, сообразил, что все это им хорошо
известно и без него, но воодушевленно продолжал речь:
— Теперь ваши деньги лежат в уютненьком банковском сейфе,
проценты накапливаются, но вы не можете тратить их на родине, потому что в США
на чек оффшорного банка много не приобретешь. Но если ваш оффшорный банк выдает
вам платиновую кредитку с высоким лимитом или вообще без лимита, вам позволено шиковать
без всякой опаски. Логан Мэннинг, — торжествующе закончил он, — купил по этой
карточке два роскошных авто, пару недель спустя продал и положил деньги на свой
обычный счет. Весьма остроумный способ отмывки денег. Единственная проблема в
том, что налоговое управление объявило об аудиторской проверке всех
налогоплательщиков с кредитными карточками оффшорных банков, так что Мэннинг
рано или поздно засветился бы.
— А есть ли какие-то нарушения в финансовых делах Ли
Мэннинг?
— Нет, но бродвейские звезды зарабатывают далеко не так
много, как казалось мне. По контракту с Соломоном ей платят двенадцать тысяч
долларов в неделю, или пять процентов от кассовых сборов, что гораздо лучше. По
моим подсчетам, «Белое пятно» собирает около пятисот тысяч долларов в неделю, а
это означает, что Ли Мэннинг получит примерно двадцать пять тысяч, или миллион
триста тысяч в год. Я проверял цифры у ее агента, и он уверял, что это средняя
сумма гонорара для бродвейской звезды в немузыкальной роли, хотя посчитал, что
пять процентов немного низковато для актрисы уровня Ли Мэннинг. Конечно, если
бы она успела сделать себе имя в Голливуде, ее доля в сборах была бы намного
выше.
Присутствующие немного помолчали, переваривая тот факт, что
уважаемый, известный, считавшийся честным гражданин вроде Логана Мэннинга успел
на чем-то погреть руки. Вопрос в том, как ему это удалось и кто был его
сообщником? Первым на ум Сэм пришел Валенте с его грязным списком обвинений,
связанных с финансовыми махинациями. Маккорд явно держался того же мнения,
потому что немедленно спросил ревизора:
— Вам удалось найти свидетельство делового сотрудничества
Мэннинга и Валенте?
— Никаких следов, — объявил тот. — Зато я накопал кое-что
еще, представляющее для вас некоторый интерес. Собственно говоря, я приберег
это напоследок. Вы дали мне различные документы и корреспонденцию Мэннинга со
своими заметками по каждой бумаге и просили все тщательно просмотреть.
— Верно, — кивнул Маккорд.
— Все в порядке. Если не считать одного: согласно вашим
записям, Мэннинг вложил двести тысяч в пьесу Соломона. В папке содержится
соглашение между Мэннингом и Соломоном, подтверждающее передачу двухсот тысяч
долларов. Но знаете, чего я не сумел найти?
Маккорд медленно, многозначительно кивнул. Губы сжались в
тонкую линию.
— Чек на двести тысяч? — сухо выговорил он.
— Именно. Мэннинг просто отдал деньги наличными в обмен на
долю прибылей в пьесе.
— И, — добавил Маккорд, — Соломон, вне всякого сомнения,
имеет большие суммы наличными после каждого спектакля, поэтому спокойно взял
деньги Мэннинга и поместил в банк, не вызвав ненужных расспросов налоговиков.
— Да, и тем самым вольно или невольно отмыл для Мэннинга
двести тысяч.
Маккорд, вопросительно подняв брови, взглянул на Сэм:
— Вы присутствовали при допросе Соломона. Ваше мнение?
Немного поразмыслив, Сэм ответила вслух:
— Думаю… такое возможно. На первый взгляд Соломон —
блестящий, талантливый, оригинальный… псих, но на деле это вовсе не так.
Вспомните, как резко он разговаривал с вами, когда понял, в чем мы подозреваем
Ли Мэннинг.
— О нет, он далеко не псих. У него достаточно делового
чутья, чтобы продюсировать собственные пьесы, искать инвесторов и
контролировать финансовую сторону вопроса. Насколько я слышал, такое бывает
редко.
Сэм рассеянно провела рукой по волосам и покачала головой:
— Соломон воображает себя чем-то вроде диссидента,
нонконформиста, и сомневаюсь, чтобы он терзался угрызениями совести, отмыв
немного деньжат для друга, но не знаю, сделал бы он то же самое для человека,
который подверг бы его опасности попасть в тюрьму.
