— Видимо, я совершила ужасную ошибку, приехав сюда! Вы и… дочь пирата? — с недоверием осведомилась она.
Де Уоренн как-то странно, заговорщически взглянул на Аманду. Этот взор был полон предостережения, но в нем ясно читалось и веселье. Аманда не могла понять, о чем он думал. Потом выражение лица капитана стало строгим, и он обернулся к гостье:
— Я как раз собирался представить вас мисс Кэрр, мисс Делингтон. Она гостит в моем доме.
Блондинка стала красной как свекла.
— Я вижу. Очень хорошо вижу. — Леди посмотрела на де Уоренна и кивнула. — Что ж, тогда хорошего дня.
И она поспешно покинула гостиную.
Аманда смотрела ей вслед, удовлетворенная произведенным эффектом.
Сзади раздался голос де Уоренна:
— Довольны собой, не так ли?
Она резко обернулась, с трудом подавив желание кинуться в его объятия. Но вместо этого отпрянула, чувствуя странное волнение теперь, когда они остались наедине.
— Она слишком жирная, рыхлая свинья, чтобы трахаться с вами, — бросилась защищаться она.
Де Уоренн побледнел.
Аманда осознавала, что допустила какую-то ужасную ошибку, но не знала, в чем именно заключался ее промах.
— Я имею в виду, вы ведь действительно не хотели ее, не так ли? Она ведь дурочка! Она назвала «Прекрасную леди» лодкой!
Де Уоренн глубоко вздохнул, казалось, он был потрясен. Капитан отошел от Дикарки, сунув огромные ладони в карманы узких брюк.
Аманда вдруг сильно встревожилась:
— Вы сердитесь на меня?
Де Уоренн немного помедлил, а потом обернулся к своей гостье и едва заметно улыбнулся ей:
— Нет, не сержусь. Я рад видеть вас на ногах и, судя по всему, в добром здравии.
Аманда осознала, что теперь чувствует себя намного лучше: она так боялась, что де Уоренн разозлится на нее и выставит из своего дома!
— Если эта дама вам так нужна, — сказала она с явной неохотой, — я могу пойти и притащить ее обратно. Я — не глупая. И поняла, что она решила, будто я ваша любовница, или придумала себе еще какую-нибудь чепуху в этом роде. Я могла бы сказать ей правду.
Он внимательно смотрел на нее.
Все тело Аманды в волнении напряглось. Она вдруг осознала, что осталась наедине с этим огромным, сильным и, несомненно, любвеобильным мужчиной, а на ней надета лишь ночная рубашка.
— Я не интересуюсь мисс Делингтон.
Аманда с облегчением улыбнулась.
— Мисс Кэрр, — осторожно произнес он.
Аманда бросилась к нему, поспешив прервать:
— Нет, подождите. Мы оба знаем, что я — не леди. Меня зовут Аманда. Или девочка. Папа всегда называл меня девочкой. Или девочкой Амандой.
Она вдруг смолкла, вновь ощутив приступ невыносимой тоски. На какое-то время бедняжка забыла, что ее отец мертв. Но теперь горе, вернувшееся в один миг, навалилось на нее.
— Он называл вас «девочка»?
Аманда опустилась в огромное мягкое кресло, украшенное золотыми кисточками.
— Да.
Де Уоренн подтащил диван и сел рядом с ней.
— Как вы себя чувствуете?
— Голова больше не кружится.
Он улыбнулся:
— Мы внимательно следили за тем, чтобы вы ели перед каждой дозой настойки опия.
Аманда попыталась вспомнить.
— Я очень долго спала?
— Вы время от времени проваливались в сон на протяжении трех дней. Я все гадал, когда же вы проснетесь. — Он улыбнулся снова, на сей раз ободряюще.
Она ответила на его улыбку. Их взгляды пересеклись и невольно задержались друг на друге.
В этот момент что-то изменилось. Аманда тонула в глазах де Уоренна. Он был самым красивым мужчиной из всех, кого она когда-либо видела, и он на самом деле казался добрым, по-настоящему искренним. Он был одним из величайших морских владык, а для Аманды это было почетнее, чем королевский титул. Когда он примет ее предложение, она разделит с ним постель.
Аманда никогда не ощущала влечения к мужчине. Но иногда ночью, во сне, к ней приходил возлюбленный, лица которого не было видно. Окутанный золотистым сиянием, он горячо целовал Аманду, а по пробуждении она чувствовала себя наполненной странным томлением, которое едва могла разгадать. Иногда она просыпалась, балансируя на грани сильного, доселе неизведанного удовольствия, и с сожалением понимала, что это был лишь сон и на самом деле она одна.
Аманда спрашивала себя, станет ли теперь мечтать о Клиффе де Уоренне. Он ведь так сильно напоминает возлюбленного из ее снов, не так ли? Большой, сильный, с золотистой кожей…
Глаза де Уоренна распахнулись, и, будто очнувшись, он вскочил. Отойдя от девушки на почтительное расстояние, он налил себе выпить. Его рука дрожала.
Аманда сидела не шелохнувшись. Ну как она могла думать о тех своих сокровенных мечтах теперь? Ведь им нужно было обсудить одно важное дело! Но почему он дрожит?
— Что это вас так трясет?
Де Уоренн не ответил, издав лишь неопределенный резкий звук.
Аманда вздохнула, задумчиво постучав ногой по полу.
— Может быть, вы подхватили грипп. Моряки часто им болеют.
— Это не грипп, — мрачно отозвался он.
Она улыбнулась:
— Это хорошо.
Аманда медлила, не решаясь приступить к разговору: несмотря на то что должна была осуществить задуманное, ей было страшно начинать эти странные, глубоко личные переговоры. Ну а кроме того, она явно наслаждалась мягким креслом, роскошной комнатой и столь благородной компанией. И она завела беседу издалека:
— Почему у вас так много мебели? И если вы не хотели вступать в любовную связь с той женщиной, почему она была здесь?
Де Уоренн приблизился к гостье, на его лице застыло ошеломленное выражение.
— Я знаю, что вам пришлось пройти через ужасные испытания, что мы с вами — из разных миров. Аманда, мне… кому-то нужно обучить вас нескольким вещам.
Она насторожилась:
— Каким же? Чтению?
— Это может сделать учитель. И вы не можете общаться на определенном языке в приличной компании. В сущности, вы не должны говорить о… любовной связи, вообще никогда!
— Почему, черт возьми, нет? — спросила она, искренне озадаченная его словами. — Так поступают все мужчины, они только и делают, что говорят об этом.
Де Уоренн взглянул на нее и наконец-то снова начал улыбаться.
— Все верно, — сказал он, махнув рукой. — Мы — жертвы наших мужских желаний. Я разрешаю вам обсуждать это. Начнем сначала. Вы не можете ходить по этому дому в таком одеянии.
