Но Луиза, как ни странно, и не подумала ее упрекать.
– А я уже поела. Догоняй скорее – и пойдем гулять по городу.
– Гулять? – удивилась Бланш. – Просто гулять?
– Да. Пока ты там ловила ртом воздух, я узнала о местных достопримечательностях. Нам обязательно надо посмотреть на замок, он такой интересный! И если хватит времени, то посетить Старый город, там чудный собор и дворец Святого Креста. И вообще в городе так много интересного, и как это я вчера хотела поскорее уехать…
– Хорошо, что у тебя так переменилось настроение, – улыбнулась Бланш.
– Не все же время сидеть и пугать себя выдуманными страшилками, – беспечно отмахнулась Луиза. – Пойдем, тебе необходимо развеяться.
Бланш, изумленная преображением Луизы и тем, что подруга так и не поинтересовалась содержимым записки, лишь согласно кивнула.
Под задорный щебет Луизы она и сама не заметила, как проглотила остывший завтрак, и поневоле заразилась искренним весельем подруги.
– Я что подумала: город, он город и есть. Пусть и на севере, пусть люди в нем незнакомые, пусть зима эта опостылевшая, ну и что? Разве это должно помешать нам радоваться жизни? Тем более город старинный, представляешь, сколько всего видели эти дома и мостовые! Выдался праздный денек, когда мы ничего и никому не должны, так давай погуляем? Как две беззаботные девочки, ускользнувшие от присмотра гувернанток!
Бланш снова кивнула. Сама она давно не видела в подобном занятии ничего неприличного, но откуда подобные бунтовские мысли пришли в золотистую головку спокойной домашней Луизы?
– Улыбнись же, Бланш! Все будет хорошо.
– Я не узнаю тебя, – ответила Бланш, исподтишка оглядывая подругу. – Длительные прогулки по промозглому зимнему городу?
– Можем заскочить в какой-нибудь магазинчик и прикупить местных булавок. Или шпилек. Мне всегда казалось, что откуда-то из Эдинбурга привозят эти изумительные маленькие витые шпильки, которые не выпадают из прически и не вредят волосам.
– Шпильки? Разве вы с мамой не заказываете их каждый год коробками, вместе с прочей галантереей?
– Сколько ни заказывай, а все равно растеряем. Вот и сейчас я понимаю, что еще пара дней – и моей прическе грозит катастрофа.
Бланш резко остановилась и не удержалась от восклицания:
– Луиза! Я могу одолжить тебе шпильки, у меня полно их с собой! Могу отдать и свои итальянские гребешки, они держат основу еще лучше.
– Нет-нет, я хочу именно эдинбургские маленькие шпильки, они совсем незаметные, и, когда видишь прическу вблизи, не создается впечатления, что виски усыпаны блохами.
Бланш вспомнила модные прически гостий в Грэммхерст-холле и невольно хихикнула. У некоторых дам, особенно у тех, кто, не имея густой шевелюры, увлекался стилизацией под античность, головы и в самом деле были утыканы шпильками, как сердитые ежики.
* * *
День прошел замечательно. Девушки обошли старинный замок до последней ступенечки и обобрали несколько галантерейных лавок, скупив там весь запас витых шпилек и шелковых лент в подарок леди Элен, миссис Вуд и маленькой Агате.
В гостиницу Бланш и Луиза вернулись в приподнятом настроении, но сразу же после ужина Бланш стало немного не по себе.
– Сегодня я снова переночую у тебя, можно? – попросила она.
– Ой, и мы опять проболтаем до самого утра? – скривилась Луиза. – Лучше бы разойтись по комнатам и выспаться как следует.
Бланш не поверила своим ушам:
– Ты не помнишь вчерашнюю ночь? То, что мы видели в моей комнате?
– А, это нам со страху почудилось, я при утреннем свете поняла уже. Привидения, череп, что там еще было? Я давно уже выкинула из головы.
Бланш протянула руку к одному из пакетов с покупками и смяла край упаковки. Шуршащая бумага как бы говорила ей: «Посмотри-ка на меня! Я такая красивая и нарядная, перевязана бантиком, неужели в мире, где есть подобная прелесть, могут существовать ходячие мертвецы?» Девушка прижала пакет к груди, словно обретя в нем защиту, и кивнула.
Как бы ни было ей страшно, но пугать Луизу и заражать ее своими переживаниями она больше не будет. Хорошо хоть у той прошла паника, что поразила их обеих еще в Лондоне. Пусть Луиза спокойно выспится, она заслужила отдых. Бедная Луиза, милая и верная, она вовсе не обязана разделять все мучения и страдания, выпадающие на долю Бланш.
Пожелав подруге приятных сновидений и захватив пакет с подарками, Бланш отправилась в свою комнату. Луиза беспечно помахала ей рукой и послала воздушный поцелуй. Бланш постаралась повторить жест, но, как только за Луизой захлопнулась дверь, силы понемногу начали покидать отважную девушку.
Ничто в чисто убранной комнате не напоминало о вчерашнем ночном кошмаре, но Бланш никак не могла отделаться от ощущения, что все происходило наяву.
Да, комната хорошо проветрена. Да, постель, немного смятая девушкой до того, как она покинула комнату, перестелена заново.
Новая вода, опорожненный таз, протертое зеркало. Переставленные в сторону дорожные ботинки…
– Интересно, горничная спокойно выкинула череп или сначала все-таки испугалась? – громко спросила Бланш сама себя.
Ерунда все их вчерашние страхи. Неужели прислуга гостиницы не обратила бы внимания на странные вещи, позабытые неизвестным некромантом, и жуткий запах?
В любом случае они должны были либо принести Бланш извинения за состояние номера, либо… Сделать ей замечание за устроенный беспорядок!
А раз ни того, ни другого не последовало, можно предположить, – да не то что предположить, а быть совершенно уверенной! – что ничего и не было.
Успокоенная этими мыслями, Бланш переоделась, легла в постель и постаралась заснуть.
«Завтра мы разберемся с наследством тетушки и покинем Эдинбург, – думала она, погружаясь в дремоту. – А Арнольд где-то совсем рядом, будто я стою у него под окном. Гуляя сегодня по городу, мы могли бы встретить его. Но, конечно же, чуда не произошло, и я снова уеду и буду далеко-далеко. Навсегда…»
Веки Бланш смыкались. Пару раз она смахнула с ресниц предательские слезинки, но здоровый молодой организм брал свое: утомление после длительной прогулки, перенесенные переживания, сытный ужин…
Еле различимый шорох послышался со стороны двери. Слабый ветерок легко коснулся тонкой кудряшки на лбу.
Бланш перевернулась на другой бок. Мыши, кошки, клопы – все они могут ходить вокруг стройными рядами и распевать похоронные песни, она больше не поддастся на иллюзии старого здания и будет спать всем назло.
– Посмотри на меня, негодная! – зашипели ей в самое ухо.
Бланш фыркнула сквозь сон и по-детски натянула одеяло на голову.
– Тебе не удастся так легко скрыться… Еще немного – и ты воссоединишься со своей семейкой… – продолжал шептать все тот же голос – настолько четко, что девушка различала слова, даже накрывшись поверх одеяла еще и подушкой. – Не спрячешься, не уйдешь, не получишь ничего… За злодеяния надо платить.
