Темнота вокруг нее раздвинулась в безграничную вселенную, в которой ничто не имело значения, кроме этого дивного слияния. Подняв руки, она ухватилась за его мускулистые плечи, чтобы двигаться с ним в едином ритме, принимая его мощные толчки, которые подгоняли ее все выше и выше в неистовом побуждении к завершению.
Элен выдохнула его имя. Услышав этот легкий звук, словно выражение одобрения и мольбы, чувствуя ее жаркое объятие, Райан, напрягшись, ринулся в заключительный бросок к собственному мгновению восторга и триумфа.
Ветер шумел в листьях дуба. Где-то монотонно стрекотал кузнечик, звенел комар, затем угрожающе затих.
Райан пошевелился. Удерживаясь на локтях, он легким движением убрал с лица Элен волосы. Ласково поцеловал ее, затем с неохотой откатился от нее и сел на колени.
– Эти добродушные твари, комары, не помешали нам получить удовольствие, на которое мы и рассчитывали, – насмешливо проговорил он. – Глупо проливать больше крови, чем мы уже пролили ради этого.
– А я уж подумала, что тебе захотелось оказаться съеденным заживо, – не пошевелившись, ответила Элен.
– Это не самое большое наслаждение.
– Нет? Возможно, тогда тебе доставляет наслаждение эта темнота и твердая постель?
– И вовсе не это, а твое восхитительное тело, насколько тебе известно. А теперь не могла бы ты проследовать вместе со мной в дом? Я не хочу оставлять тебя на съедение комарам.
Райан потянулся, чтобы заключить ее в свои объятия. Потом встал, взял Элен на руки и направился к лестнице, у которой внезапно появился кто-то похожий на мажордома, но тут же растворился в темноте. Вскоре около двери в их рабочую комнату появился второй охранник – Дивота.
Элен крепче ухватилась за плечи Райана и закусила нижнюю губу. Когда они вдвоем достигли галереи, она, задыхаясь, произнесла:
– Не представляю, что они подумают о нас.
– Неужели? – рассмеялся Райан.
– Не насмехайся, – оборвала она его. – Не понимаю, почему ты не продал билеты зрителям с улицы, когда готовился к этой встрече.
Он протиснулся с ней в открытую стеклянную дверь и вошел в спальню. Откинув плечом сетку от комаров, он не слишком бережно положил Элен на прохладный матрас, набитый мхом. Неясно вырисовывавшийся над ней в полумраке, сияющем золотистым светом от единственной свечи, он произнес:
– Мог бы, если б не оказался так сильно увлечен мыслями об этом в тот момент.
– Могу себе представить, – произнесла она, резко переворачиваясь на постели, – как утром все домочадцы будут давиться от смеха, когда обнаружат там нашу одежду.
– Думаю, Бенедикт и Дивота позаботятся об одежде, так же как они это делают всегда. Что с тобой? Неужели тебе было плохо?
Элен отвернулась. Самое неприятное заключалось в том, что все оказалось совсем не плохо. Просто она испугалась того, что была чересчур искренна в своих чувствах и быстро отдалась его власти. Теперь, если Райан когда-нибудь оставит ее, она просто не выживет, подумала Элен. «Честная», сказал он о ней... А если узнает правду? Что будет? Нет, она должна сейчас признаться ему во всем, чтобы он понял, на какую уловку она пошла, как и чем очаровала его. Конечно, она сделала это не преднамеренно, но... Нет, она не скажет... Он говорил, что не прощает обмана. Никогда не позволит женщине, которая так поступила, жить с ним под одной крышей, лежать в его постели рядом с ним.
– Элен, – обратился к ней Райан, ложась рядом, и в его голосе прозвучал вопрос. Протянув руку, он положил ее на плечо Элен и повернул женщину лицом к себе.
Она заглянула в бездонную синеву его глаз, в которых отражалось беспокойство, и поняла, что не сможет рассказать ему всего. Может, этого и не требовалось? Ведь Райан пришел к ней не по мановению волшебства вуду, не так ли?
Она заставила себя улыбнуться, хотя горло перехватило от душевной боли и голос охрип от невыплаканных слез, когда она заговорила:
– Ты сам прекрасно знаешь, что все было потрясающе...
– По-твоему, я знаю?
Элен бросилась к нему, а он обнял ее и прижал к себе.
– Тебе пришлось заплатить за это несколькими укусами комаров, – прошептала она.
– Зуд от комариных укусов – ничтожно малая цена, – ответил Райан, поглаживая ее по волосам. Между его густыми бровями пролегла морщинка, когда он, нахмурившись, уставился на резной орнамент на изголовье кровати. Он почувствовал, как Элен дрожит в его объятиях. Что-то беспокоило ее... Он не мог понять, в чем дело. Но приставать с расспросами к ней побоялся.
Утро наступило слишком быстро. Стук в дверь, который возвестил о прибытии Бенедикта с кофе и рогаликами, заставил Элен спрятаться под простыней. Мажордом молча поставил поднос на столик, стоящий в стороне от кровати, и тут же вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
Аромат дрожжевых булочек, кофе и горячего молока наполнил комнату. Элен лежала с закрытыми глазами, цепляясь за остатки сна. Если она не позволит сну исчезнуть, то ей не придется сталкиваться с проблемами, которые ожидали ее.
Рядом с ней пошевелился Райан. И сразу же его рука обвилась вокруг талии, спокойно подтягивая Элен, и Райан прижался к ее спине животом. Он нежно подул ей в затылок, потом прошептал на ухо:
– Где у тебя зудит от сегодняшних комариных укусов? Я могу почесать.
Она рывком повернулась на спину и уставилась на него. Райан лежал на боку, опираясь на локоть.
– Ты невозможен!
– Неужели?
– Меня не интересуют твои доблести в постели.
– А кто сказал, что я ими обладаю? – с притворной невинностью во взоре проговорил он.
От этого взгляда сердце Элен забилось и наполнилось болью. Она откашлялась, преодолевая свое волнение.
– Твой кофе остынет...
– Не имеет значения.
– Уже светло... Слуги теперь всем расскажут, чем мы занимались...
– Это безобидная забава.
– Сплетни? Или...
– Или что?
– Или шалости в постели, – не смущаясь, ответила она.
Райан поцеловал ее в плечо, не отрывая глаз от ее лица.
– И о чем ты говоришь? – удивился он.
– Тебе хорошо известно, о чем...
– Итак, мне известно. Поскольку мы начали, то нам стоит продолжить.
– Мы не начинали!
– Какой стыд! – Потянувшись, он ухватился за кромку простыни и принялся медленно стаскивать ее, чтобы обнажить ее грудь.
– По-видимому, тебя ничего не смущает, – недовольно заявила она, хотя ее слова и не вызвали того гнева, на который она рассчитывала.
– Стыд? Нет, ничуть, никогда. Мне вообще незнакомо это чувство, – спокойно ответил Райан, осыпая поцелуями ее грудь.
