– От изжоги я соду употребляю, – поделился рецептом адвокат. – Очень недурственно помогает.
– Какая еще тетушка? Какая сода?! – схватился за голову судья. – Падло за двести верст отсюда!
– По матушкиной линии, – терпеливо разъяснил допрашиваемый.
– Питьевая, – глубокомысленно вставил адвокат. – От кальцинированной заворот кишок случится в одночасье.
Вовка, уже не сдерживаясь, согнулся в три погибели и корчился под столом от приступов смеха.
– Твою … тетушку! – взбешенный судья затопал ногами. – Вон отсюда! В холодную обоих, пока не протрезвеете!
От воплей обезумевшего судьи глаза прокуратора стали смотреть в разные стороны, стремясь спрятаться за ушами. Отдышавшись, председательствующий повернулся к обвиняемому, погрозил ему пальцем:
– Свободен. Но смотри у меня – чтоб глаза мои больше тебя!..
Адвокат при этих словах с гордым видом оглядел окружающих. Вовка торопливо вскочил с лавки:
– Благодарю, ваша честь, за мудрое и правильное решение.
– Ступай с миром… – Судья устало махнул рукой. – И не забудь, что я тебе сказал.
– Гадом буду! – торжественно поклялся Вовка и, прихватив один мешочек с золотом со стола судьи, направился к выходу.
Узкая улочка была застроена каменными домами в два-три этажа, фасады зданий утопали в плющах и вьющихся розах. Вдоль булыжных тротуаров росли одинокие акации с прикрученными к стволам рекламными табличками. Рядом толпился местный люд и бурно обсуждал предстоящее празднество.
Раздалось недовольное урчание – протестовал желудок, более суток не получавший никакой подкормки. Вовка покрутил головой по сторонам в надежде увидеть вывеску трактира. Ближайший общепит оказался совсем неподалеку – стоило только пересечь дорогу и пройти метров двести до перекрестка.
Наклонив голову, чтобы не удариться о низкую арку входа, Вовка по скрипучим ступенькам спустился в полуподвальное помещение трактира. Привычно хлопнув по заду пробегавшую мимо официантку, огляделся, ища свободный столик. Самым подходящим показалось место у окна под раскидистой пальмой. На зеленых ветвях тропического растения резвилась маленькая обезьянка и увлеченно грызла ярко-оранжевый плод, истекающий зеленым соком.
– Чего изволите, сударь? – мигом подскочил к нему трактирщик, попутно вытирая грязной тряпкой замасленную скатерть.
– Подай-ка мне, голубчик, пармезанов с артишоками, фрикасе с жюльеном и анчоусы под сырным соусом, – вальяжно ответствовал Вовка. – Да плюмаже не забудь к шампанскому охладить.
Хороший понт дороже денег – эту нехитрую истину он усвоил еще в студенческие годы. Названия выбранных блюд (да блюд ли вообще!) ему ни о чем не говорили, но звучали, с его точки зрения, очень даже солидно.
– Извините, милостивый государь, – всполошился толстый хозяин. – Могу предложить только жаркое из дикого гуся и молочного поросенка.
– Ладно, неси, – снисходительно согласился Вовка. – Раз нормального хавчика в твоем заведении не имеется, и это сойдет… И пиво захвати.
Глиняный кувшин с пивом подала смазливая официантка, обладающая формами, при взгляде на которые лопнула бы от зависти любая голливудская звезда.
– Вечером что делаем, красавица? – многозначительно подмигнул ей Вовка, сдувая пену с наполненной кружки.
– Полы моем в трактире, чего ж еще-то? – вопросительно округлила глаза девушка.
Мытье полов в Вовкины планы не входило. Озадаченно крякнув, он зашел с другого фланга:
– Номерок не оставишь?
– Это к хозяину, – сухо пояснила официантка.
– Он че, сутенер, что ли? – поразился Вовка.
– Не знаю, – безразлично пожала плечами девушка. – Жены у него нет, к нам не пристает… может, и сутенер.
Общение зашло в тупик. Вовка сделал еще одну попытку:
– Хочешь большой и светлой любви?
– Кто ж ее не хочет? – зарделась девушка.
– Тогда приходи сегодня вечером за…
Тут он крепко задумался – амбара с сеновалом поблизости не наблюдалось. Кузнеца, впрочем, тоже.
– Приходить-то куда? – нетерпеливо спросила красавица.
Вовка презрительно посмотрел на нее – бикса, конечно, фигуристая, но мозгами явно не Хакамада. Еще раз окинув девушку оценивающим взглядом, он предложил:
– К тебе?
– Зачем ко мне? – удивилась она. – Я и так дома.
– Где дома? – не понял Вовка.
– Здесь. – Девушка обвела рукой помещение.
Базар начал реально напрягать.
– Ты че мне непонятки втираешь? Простую тему не можешь всосать!
– Я извращениями не балуюсь!
Официантка гордо встряхнула русой косой и удалилась с независимым видом. Вовка огорченно сплюнул на пол и вернулся к пиву. За стол подсел неопрятного вида субъект с воровато бегающими глазками.
– Слышь, друг, – заговорщицким шепотом начал он. – Дело есть.
– Твои друзья в соседнем овраге дохлого оленя доедают! – раздраженно отбрил его Вовка.
Босяк, нисколько не обидевшись, вытащил из-за пазухи перстень, тускло сверкнувший серебром в полутемном освещении трактира.
– Купи артефакт.
– Какой еще фак?!
– Перстень, говорю, купи магический.
Вовка покрутил тяжелую вещицу в руках. Вмешался Зануда:
«Ценная вещь. Бери, не раздумывай».
«Сам вижу, – огрызнулся браток. – Не учи ученого».
Боднув тяжелым взглядом уличного воришку, он спросил:
– Сколько хочешь?
– Пять золотых, – быстро ответил тот и предупредил: – Я не торгуюсь.
– А что он может?
– Если бы я знал, то цена была бы другой.
Настроение было окончательно испорчено глупой официанткой, поэтому Вовка молча выложил на стол пять золотых монет. Бродяга мгновенно испарился. Вместе с ним пропал и аппетит. Бросив на стол серебряную мелочь за выпитое пиво, Вовка направился к выходу. Неожиданно в спину его сильно толкнули. Обернувшись, увидел расфуфыренного козла, наряженного в малиновый камзол с золочеными пуговицами. Местный поклонник известного московского кутюрье, презрительно сощурив глаза, процедил сквозь зубы:
– Куда прешь, холоп? Не видишь, кто перед тобой?
– Это наезд или предъява? – вежливо поинтересовался Вовка.
Вокруг них столпились в ожидании развлечения любопытные зеваки. Франт беспомощно оглянулся на окружающих и резко сменил тон:
– Не понял вас, сударь?
– Если ты, козлина, терки не догоняешь, то какого хрена понты колотишь?
Недоумение в глазах лоха усилилось:
