– Монах в него какой-то гадостью бросил, – объяснил Антон.
Цириус склонился к самому лицу нокаутированного и принюхался, водя носом в разные стороны.
– Пыльца соцветий сиреневой лозы… Медленный яд, пагубным образом действующий на сознание. При попадании в глаза вызывает кратковременное ослепление… У адептов ордена в арсенале много подобных трюков.
– Вы поможете ему? – плачущим голосом спросила Яна.
Аптекарь с сожалением развел руками.
– Мой саквояж со снадобьями остался на постоялом дворе горного селения. Увы, но здесь я бессилен.
– Я слетаю, – быстро предложила драконица.
– Не надо… – раздвинув спутников, Хельма опустилась на колени перед Вовкой. Достав из лифа небольшой шарик грязно-зеленого цвета, она вложила его раненому в рот. – Завтра утром он проснется абсолютно здоровым.
– Чупа чупс, – блаженно чмокнул губами Вовка. – Мы научили сосать весь мир… – и через секунду уснул, сотрясая окрестности могучим храпом.
Вампир уважительно присвистнул:
– Корень мандрагоры! – и с интересом взглянул на ведьму: – Он стоит целое состояние.
– Укротитель Драконов спас мне жизнь, – просто ответила девушка.
Дальше все смешалось в кучу. Бриан де Фалле, узнав о ходе поединка, сбросил с себя плащ и мрачно оповестил окружающих, что с орденом ему больше не по пути. Лейтенант Фес заявил в свою очередь, что приказ об аресте капитана, отданный преступником, более недействителен. Для него, по крайней мере. Аттика плела небылицы, но сияющая от счастья Леся ее не слушала, она всецело была занята Антоном. Княжна Яна с валькириями хлопотали над спящим героем, беспрестанно меняя у него под головой собранную в валки траву, и поочередно покрикивали на стражников, заставляя их отгонять назойливых слепней и сонных от жары мух. Гийом, ведьма и аптекарь колдовали над раненым магом-ищейкой, и лишь драконица не принимала участия во всеобщем бедламе, с грустным видом беседуя о чем-то в сторонке с беззаботным варрангом.
Словом, время пролетело незаметно, и солнце коснулось верхушек деревьев совершенно неожиданно для всех.
– Пора… – тяжело вздохнув, Яна бросила прощальный взгляд на спящего. – Больше ты меня никогда не увидишь, мой славный, милый Вокка.
Прозрачная слезинка скользнула по щеке.
– Идемте, ваше высочество. – Гийом деликатно тронул ее за локоток: – Не стоит горевать раньше времени, боги часто меняют свои планы.
Спохватившись, княжна повернулась к стражникам:
– Имейте в виду, вы теперь для всех полевые маги, – строгим голосом предупредила она.
– Вообще-то мы призраки, – заикнулся Шой Та.
– Молчи, придурок! – приосанившись, шикнул на него Ал-Шот. – Маги всяко круче привидений будут.
– А посох нам дадут? – заинтересовался кривоносый страж.
– И колпак со звездами? – поддержал просьбу товарищ.
Бриан де Фалле с наслаждением врезал ему по зубам.
Три десятка костров искрили в ночи, образуя ровный круг. С заходом солнца стих, утомился ласковый ветерок, весь день гонявший листву по поляне. За игривыми язычками пламени о чем-то шептался зловеще-торжественный лес. Три луны бесстрастно взирали с темного неба, молчали свидетели обряда; лишь неугомонный варранг пытался проглотить заблудившегося ежика, обиженно фыркая на очередную иголку, застрявшую в носу.
Сильвио и Кассано, вынув из ножен тускло поблескивающие мечи, направили их на Яну. Взявшись пальчиками за холодные кончики клинков, девушка звонко, нараспев, начала читать Клятву кольца:
Кровью рода клянусь,
Честью предков,
Мотыльком обернусь,
Лунной речкой,
К небесам вознесусь,
В дали млечные,
И слова прошепчу
Я извечные…
Где-то вдалеке глухо пророкотала гроза. Вновь налетел ветер – холодный, колючий, злой, норовящий забраться за шиворот и бросить в лицо пожухшую, прелую листву. Яна устало произнесла последнюю фразу и шагнула назад. Клинки со звоном, высекая искры, схлестнулись.
Правы оказались те, кто считал претендентов на руку княжны искусными мечниками. В неярком свете костров две тени кружились в восхитительном, смертельном танце, осыпая друг друга шквалом ударов. Сталь размазывалась в ночи в два сверкающих веера, со свистом рассекая воздух. Казалось, танец будет длиться вечно, но внезапно все закончилось. Кассано, охнув, прижал руку к сердцу и медленно завалился на бок.
– Ну вот и все, ваше высочество, – буднично произнес храмовник. – Смею надеяться, что вы не разочаруетесь в моем сыне.
– Вот и все, – эхом отозвалась Яна, стараясь не выдать предательскую дрожь в голосе.
Яркая вспышка рассекла небо на две неравные части. Гром ударил по натянутым нервам; крупные капли дождя упали на землю. Зашумел лес, истошно заголосила сойка. С треском ломая кусты, на луг вылетели два всадника.
– Именем императора! – Седовласый воин с нашивкой легата, спрыгнув с лошади, повелительно поднял руку: – Всем сложить оружие…
– Поздно, Клавий, – бесцеремонно прервал его карлик, мрачнея на глазах. Взгляд его уперся в безжизненное тело неудачливого претендента. – Труби команду лучникам… – Развернувшись в седле в сторону Яны, он тоскливо обронил: – Мне искренне жаль, ваше высочество, но другого выхода у нас нет.
Лес вокруг поляны озарился сотнями факелов. Пронзительный звук рога трижды пронесся над головами и умолк, оставив после себя оглушительную тишину.
– Откуда здесь гвардейцы, Лидлл? – командир Призрачных Псов неслышно возник возле стремени. – Что-то случилось?
– Случилось, Гийом, – горько вздохнув, шут невпопад добавил: – Игра зашла слишком далеко…
– Что за шум, а драки нет? – Взъерошенный мужичок росточком едва ли выше карлика незамеченным появился из темноты. – Балаган тут устроили, зверей распугали, лес палите почем зря.
– И ты опоздал, владыка, – шут кивнул ему как старому знакомому. – Что ж за порядком не следишь в своих землях?
– Поучи еще лапти плести! – огрызнулся лесовик. – Это у вас в головах бардак творится, не у меня.
– Клавий… – негромко окликнул легата Лидлл, оставив без внимания брюзжание Лесного Хозяина. – Лучники готовы?
– Не спеши. – Лесовик недовольно зыркнул из-под кустистых бровей. – Клятва не принята богами.
– Ты уверен? – хрипло выдохнул шут.
– Я ее не принял, – нехотя буркнул лесной владыка.
– И я… – туманная дымка, вихрем взметнувшись с земли, приняла стройные очертания молодой, красивой женщины.
– Богиня! – радостно охнули валькирии.
– Ты поторопился, рыцарь. – Диана-охотница укоризненно покачала головой; некрупные изумруды, вплетенные во множество тонких косичек, весело отозвались мелодичным звоном. – Девочка не успела выбрать вид состязания.
