— Конечно, покатаемся! — пообещал Брэд и почувствовал, что улыбается. — Везде, где захочешь!
Уолгаст заплатил за вход и встал в очередь ко второй кассе, где продавались билеты на аттракционы. Он уже собрался купить чего-нибудь вкусного, но подумал, что на каруселях девочку может затошнить. Ему нравилось представлять ее волнение и радость оттого, что попала на ярмарку. Черт возьми, да он сам радовался и переживал. Аттракционы примитивные, а большинство из них наверняка опасны для жизни. Ну и что? Эх, почему он лишь час у Дойла выторговал?!
— Эми, ты готова?
К «Осьминогу» тянулась длинная очередь, но, к счастью, двигалась она быстро. Когда дошла до Уолгаста и Эми, их задержал поднявший руку контролер.
— Сколько лет девочке? — недоверчиво прищурившись, спросил он. По обнаженным плечам мужчины змеились синие татуировки, толстые пальцы сжимали сигарету.
— Восемь! — выпалила Эми, прежде чем Уолгаст собрался с мыслями. Лишь тут Брэд увидел объявление, прикрепленное к спинке складного стула: «Дети младше восьми лет не допускаются».
— На восемь она не тянет! — хмыкнул контролер.
— Но девочке правда восемь, — возразил Брэд. — Тем более она со мной.
Мужчина оглядел Эми с головы до ног и пожал плечами.
— Дело ваше!
Уолгаст с Эми влезли в шаткую машинку, и контролер заблокировал их защитной дугой. Машинка резко поднялась в воздух и застыла — в другую, опустившуюся вниз, садились люди.
— Страшно? — спросил Уолгаст.
Защитная дуга, которую Эми держала обеими руками, буквально припечатала ее к Уолгасту. Чтобы не замерзнуть, девочка еще на земле подняла воротник толстовки. Темные глаза восхищенно расширились.
— Не-а! — покачала головой она.
Машинка поднималась еще четырежды. В верхней точке с нее было видно всю ярмарку школу, стоянки и освещенные улицы маленького Хомера. С окружной трассы по-прежнему плыл поток транспорта. На расстоянии казалось, что машины движутся медленно, как мишени в тире. Уолгаст высматривал на земле Дойла, когда их щупальце резко пошло вниз.
— Держись!
Машинка опускалась с головокружительной скоростью. Вокруг послышались восторженные крики. Сильный рывок заставил Уолгаста зажмуриться. Он тысячу лет не катался на аттракционах, а тут такие впечатления! Машинка летела вниз, вращаясь вокруг своей оси, и Эми прижало к нему еще плотнее. Когда Брэд открыл глаза, машинка была в каких-то дюймах от земли, а потом их снова подняло к небу. Шесть, семь, восемь кругов, и на каждом вверх-вниз, вверх-вниз — бесконечный полет, который закончился в одно мгновение.
Последний рывок — машинка опустилась, пришла пора высаживаться. Уолгаст посмотрел на Эми: ее лицо так и осталось непроницаемо-спокойным, но темные глаза сияли от радости. Радость, которую доставил ты, — удивительное ощущение, Брэд ни с кем такого не испытывал!
— Ну, понравилось? — широко улыбаясь, спросил он.
— Да, классно! — Малышка вскинула голову. — Хочу еще!
Контролер поднял защитную дугу, и уже через минуту Брэд с Эми вернулись в конец очереди. Перед ними стояли крупная женщина в цветастом халате и ее муж, довольно неухоженный тип в джинсах и тесной клетчатой рубашке, возивший во рту комок жевательного табака.
— Какая куколка! — воскликнула женщина, восхищенно глядя на Эми. — Сколько тебе лет?
— Восемь, — бойко ответила девочка и незаметно взяла Брэда за руку. — Это мой папа!
Женщина засмеялась — выщипанные брови взлетели ко лбу, а неумело нарумяненные щеки порозовели.
— Разумеется, это твой папа! Слепому видно, можно даже не объяснять! — Она ткнула мужа в бок. — Настоящая красавица, правда, Эрл?
— Точно, — кивнул муж.
— Деточка, как тебя зовут?
— Эми.
Женщина подняла глаза на Уолгаста.
— У меня есть племянница ее возраста, но обаяния Эми у нее и в помине нет. У вас замечательная дочка!
Потрясенный новыми ощущениями, Уолгаст даже ответить не смог. Казалось, он по-прежнему на «Осьминоге», а тело и сознание вдруг стали неподъемно тяжелыми. А если Дойл наблюдает за ними из толпы? Впрочем, какая разница, пусть наблюдает!
— Мы едем в Колорадо, — добавила Эми, заговорщицки сжав руку Уолгаста. — В гости к бабушке!
— Неужели? Твоя бабушка наверняка ждет не дождется такую внучку, как ты!
— Она болеет, мы отвезем ее к доктору!
На лице женщины отразилось искреннее сочувствие.
— Ох, надеюсь, ничего серьезного, — сказала она Уолгасту. — Мы с мужем будем за вас молиться!
— Спасибо, — выдавил Брэд.
На «Осьминоге» они прокатились еще трижды, а потом решили поужинать. Дойл в толпе не мелькал: либо он следовал за ними незаметно, проявляя чудеса профессионализма, либо нашел занятие поинтереснее. Молоденьких красоток на ярмарке хватало с избытком, и Уолгаст решил, что напарник на кого-то отвлекся.
Брэд купил Эми хот-дог, усадил за стол для пикника и стал смотреть, как она ест. Девочка откусила раз, другой, третий — и хот-дога как не бывало. Уолгаст тут же купил ей второй, а когда Эми расправилась и с ним, — пирог с джемом, обсыпанный сахарной пудрой, и упаковку молока. Еда, конечно, не самая здоровая, но пусть хоть молоко попьет.
— Ну, куда дальше? — спросил Уолгаст. Щеки Эми местами лоснились от жира, местами белели от сахарной пудры. Девочка хотела вытереть их рукой, но Брэд вовремя протянул ей салфетку. — Вот, возьми!
— На карусель! — ответила Эми.
— Карусель? После «Осьминога» скучно не покажется?
— Здесь есть карусель?
— Наверняка!
«Карусель, — подумал Уолгаст, — да, понятно».
«Осьминог» предназначался взрослой Эми, которая умела молчать часами и без запинки врать женщине из очереди, а карусель — малышке, которой Эми была на самом деле. Волшебная атмосфера ярмарки, яркие огни и четыре катания на «Осьминоге» сделали свое дело — Брэда так и подмывало расспросить девочку обо всем. Кто она? Откуда? Где ее мама? А папа? Как она познакомилась с Лейси? Что стряслось в зоопарке? «Кто ты, Эми? Что привело тебя сюда, ко мне? Как ты догадалась, что мне страшно?» Когда девочка взяла его за руку, Уолгаст почувствовал, как от пальцев по всему телу пробежал легкий, бодрящий ток. Впереди мелькнула карусель с ярко раскрашенными лошадками, и радость Эми неведомым образом передалась Брэду.
«Лайла, вот о чем я мечтал! Понимала ли ты? Я мечтал лишь об этом».
Уолгаст вручил контролеру билеты, и Эми выбрала белого коня липицианской породы, который застыл в прыжке, обнажив керамические зубы. Перевалило за девять, и желающих покататься на лошадках почти не осталось: малышей уже увели домой.
— Встань рядом! — скомандовала Эми.
