Звонят в дверь. Он поднимает голову и смотрит на потолок. Может быть, если не обращать на это внимания… Но звонок звенит снова, холодный и пустой звук в холодном и пустом доме. Он вздыхает и подтягивает штаны. Он всегда может вернуться. Никуда не надо спешить.
Он поднимается по ступенькам в холл, закрывает за собой дверь в подвал. У парадного снова звонят.
— Да-да, все в порядке, я иду!
Он идет по холлу, останавливается, чтобы посмотреть на себя в зеркало, надевает на лицо мигреневую гримасу, на случай, если это кто-нибудь с работы пришел навестить, выяснить, не нужно ли ему чего-нибудь. Они, вообще-то, хорошие ребята. Но когда он открывает дверь, болезненно сощурившись от послеполуденного солнца, как будто его голова раскалывается самым настоящим образом, за дверью оказывается человек, которого он не знает, одетый в темно-серый костюм, который давно стоило бы отнести в химчистку. Человек, которого, как ему кажется, он уже когда-то раньше видел…
— Мистер Данбар? — с холодной улыбкой говорит этот человек и протягивает что-то вроде удостоверения. — Детектив-сержант Макрей. Вы не будете возражать, если мы войдем?
Глава 37
Труп они нашли в багажнике новенького BMW, стоявшего в гараже Майкла Данбара. Это была женщина, голая, завернутая в пластиковую пленку, с окостеневшими холодными конечностями. Она была сильно избита, все тело в синяках. На голову надет синий мешок для хранения замороженных продуктов.
— Господи, — сказал Ренни, засовывая в открытый багажник машины руку в латексной перчатке и притрагиваясь через пластиковую пленку к холодной бледной коже. — Да она как камень…
Логан повернулся и пристально посмотрел на безмолвную фигуру Майкла Данбара. Невзрачного вида мужчина лет тридцати с небольшим, в желтовато-коричневых хлопчатобумажных брюках и в джинсовой рубашке, и то и другое идеально выглажено. Аккуратная стрижка, слегка скуластое, чисто выбритое лицо. Убийца.
— Ну, мистер Данбар, — сказал Логан, стараясь, чтобы в голосе не звучала ярость. — Может быть, вы потрудитесь объяснить нам, почему в багажнике вашей машины находится труп обнаженной мертвой женщины?
Данбар закусил губу и промолчал.
— Понятно, — сказал Логан. — Вообще-то, знаете что? Совсем неважно, хотите вы сказать нам что-нибудь или нет. Мы застали вас на месте преступления. Как только мы закончим обыскивать помещения, то все вместе поедем в участок. У вас снимут отпечатки пальцев, возьмут кровь для анализа ДНК, а потом ребята-криминалисты установят связь между вами и другими двумя женщинами, которых вы убили.
— Вы… — Глаза у Данбара были размером с чайное блюдце. Он перевел их с лица Логана на открытый багажник машины и окоченевший труп. — Я… Я не хочу никуда идти. Я хочу поговорить с адвокатом.
— Готов побиться об заклад, что хотите, черт возьми. — Логан обернулся и посмотрел на Ренни, который, открыв рот, пялился в багажник машины. — Ренни, давай быстро за телефон — мне нужны дежурный врач, патологоанатом и прокурор. И они должны быть здесь немедленно.
Ренни оторвал глаза от обезображенного женского трупа и выхватил из кармана мобильный телефон. А Логан повел подозреваемого в холл, где был отчетливо слышен шум из комнат верхнего этажа, где проводился обыск. Четверо полицейских в форме переворачивали дом вверх дном.
Во входную дверь кто-то забарабанил, в прихожей явились знакомые грязно-серые усы вместе с их хозяином, тащившим громадный ящик с оборудованием.
— Откуда нам начинать?
Логан сказал ему, чтобы начинали с трупа в гараже, и притворился, что не заметил шеренгу криминалистов в белых хлопчатобумажных комбинезонах. Насвистывая Хай-хо, хай-хо, на работу мы идем
[26]
, они строем протопали через холл. Когда последний серый ящик перетащили с улицы в дом, Логан решил осмотреть первый этаж и потащил Данбара за собой. Громадная гостиная: стены в фотографиях Данбара, какой-то женщины и троих детей — двух мальчиков и одной девочки; ковер без единого пятнышка и камин без декоративных излишеств. Кухня также безупречна, достаточно большая, чтобы в ней разместились барная стойка для завтрака и обеденный стол. Рядом с кухней подсобное помещение: большой вертикальный морозильник, набитый замороженными полуфабрикатами, посудомоечная машина, раковина, шкафы. Из холла выходила еще одна дверь, но когда Логан дернул за ручку, она оказалась запертой.
— Куда она ведет?
Данбар отвел глаза.
Логан ткнул его пальцем в грудь:
— Дайте мне ваши ключи.
— Вы… вы не можете этого сделать! Мне нужен адвокат. Вы не можете врываться сюда и делать всё это. Это мой дом!
— Нет, могу: у меня есть ордер. — Рейчел Туллок подготовила его в рекордно-короткие сроки. — А сейчас давайте ключи.
— Я… Я плохо себя чувствую, мне нужно прилечь…
— Давай сюда эти чертовы ключи!
Дрожащими руками Данбар вытащил блестящую связку ключей. Логан выхватил их и начал один за другим совать в тугой замок, пока он не щелкнул и дверь не распахнулась. Где-то в темноте исчезали ступеньки лестницы. Логан щелкнул выключателем, и внизу, на нижней площадке, загорелся тусклый свет.
— Ренни! — крикнул он в гараж, и оттуда рысью выскочил констебль, все еще прижимая к уху мобильный телефон и продолжая говорить кому-то на другом конце линии, что патологоанатом им нужен прямо сейчас, а не на следующей неделе. Логан толкнул Данбара к констеблю.
— Что я должен с ним сделать?
— Накорми его ужином и пригласи танцевать. Ты что, ни хрена не понимаешь, что тебе с ним нужно делать? Держи его крепко!
Логан повернулся и пошел вниз по ступенькам, уже сожалея, что нагрубил констеблю. Оглянулся, извинился и сказал, что Ренни тоже может пойти, но только чтобы держал Данбара покрепче и не дал ему случайно свалиться с лестницы. Стены лестничного прохода с обеих сторон были обшиты гипсокартоном и грубыми досками, толстые серые провода кольцами свисали с потолка, высовываясь из щелей между необшитыми балками. Логан вошел в подвал, под подошвами зашуршала пластиковая пленка, и он увидел то, что там находилось.
— Ох, черт!
— Что! Что там? — окрикнул его Ренни.
— Я на самом деле не очень хорошо себя чувствую! Мне нужно прилечь… — причитал Данбар.
Пол покрывала прозрачная пластиковая пленка, мерцавшая в свете одинокой лампочки, как рябь на поверхности темного озера. Она шла до самой дальней стены и крепилась к полу многочисленными полосами серебристой герметизирующей ленты. Наверное, для того, чтобы израненная голая женщина — она лежала на спине, ноги раздвинуты на двадцать минут седьмого, бледная кожа покрыта сиренево-желтыми синяками, лицо распухло до неузнаваемости, связанные над головой руки перекинуты на громадный, вделанный в стену, двадцатисантиметровый крюк — не оставила следов.
