Наказание за неповиновение – распятие на кресте.
К тому же Бобби практически не сомневался, что эта старая плотина не разрушится.
Он достал сигарету из лежащей на столе пачки «Кента», закурил, поморщился от горячего, сухого вкуса. Еще полгода, и курить эти чертовы сигареты станет невозможно. Вероятно, оно и к лучшему. Раковые палочки несли смерть.
Бобби вздохнул и взял из стопки очередной комикс. С нелепым, глупым названием «Юные мутантные черепашки-ниндзя». Черепашки-ниндзя – герои в панцирях. Он швырнул Рафаэля, Донателло и их тупорылых дружков через магазин, и журнал, в котором они обитали, палаткой накрыл кассовый аппарат. «Именно такие мелочи жизни, как юные мутантные черепашки-ниндзя, – подумал Бобби, – заставляют поверить, что мир, возможно, уничтожен не зря».
Он взял следующий комикс, «Бэтмена», чей герой выглядел более правдоподобно, и только открыл первую страницу, как увидел синий «скаут», проехавший мимо «Центовки», держа курс на запад. Большие колеса расплескивали лужи грязной дождевой воды.
Бобби Терри, разинув рот, уставился на то место, где только что видел «скаут». Он не мог поверить, что автомобиль, который они искали, взял и проехал мимо его блокпоста. По правде говоря, глубоко в душе он подозревал, что все эти поиски – выдумка чистой воды.
Он подбежал к входной двери и распахнул ее. Выбежал на тротуар, все еще держа в руке комикс с Бэтменом. Может, «скаут» – всего лишь галлюцинация? От мыслей о Флэгге любой свихнется.
Но нет. Бобби успел увидеть крышу «скаута», когда тот уже спускался с вершины следующего холма и выезжал из города. Потом он помчался обратно в «Центовку», во всю глотку зовя Дейва.
Судья мрачно вцепился в руль, делая вид, будто не существует никакого артрита, а если и существует, то не у него, а если и у него, то только не в сырую погоду. Дальше он в своих рассуждениях не шел, потому что лил дождь – абсолютный факт, как сказал бы его отец, и не было никакой надежды, кроме «Горы надежды».
Впрочем, фантазии не помогали.
Он ехал сквозь дождь последние три дня. Иногда тот едва сыпал мелкими каплями, но чаще лил и лил, почти как из ведра. И это тоже являлось абсолютным фактом. В некоторых местах дороги размыло, и он подозревал, что к следующей весне они станут непригодными для проезда. По ходу этой маленькой экспедиции он не раз и не два благодарил Господа за «скаут».
В первые три дня, продираясь по автостраде 80, Судья понял, что ему не добраться до западного побережья раньше двухтысячного года, если он не свернет на второстепенные дороги. На автостраде встречались достаточно длинные пустые участки, в некоторых местах удалось лавировать между брошенными машинами на второй передаче, но очень часто приходилось цеплять трос лебедки «скаута» за задний бампер застывшего автомобиля и стаскивать его с дороги, чтобы проползти через образовавшийся зазор.
В Роулинсе он решил, что с него хватит. Повернул на северо-запад по автостраде 287, обогнул Большой бассейн и двумя днями позже разбил лагерь на северо-западной оконечности Вайоминга, к востоку от Йеллоустона. На такой большой высоте над уровнем моря дороги практически пустовали. Где он натерпелся страха, так это в Вайоминге и восточной части Айдахо. Он и представить себе не мог, что присутствие смерти будет так сильно ощущаться в этой пустоте. Но оно ощущалось – зловещая неподвижность под огромным западным небом, там, где прежде обитали олени и виннебаго. Здесь валялись телеграфные столбы, которые никто не поднимал, здесь в холодной, ждущей тишине застыли маленькие городки: Ламонт, Мадди-Гэп, Джеффри-Сити, Лэндер, Кроухарт.
Чувство одиночества нарастало вместе с осознанием того, что огромная страна превратилась в пустыню, и ощущение близкой смерти уже не покидало Судью. У него крепла уверенность, что ему никогда больше не увидеть Свободной зоны Боулдера и людей, которые там жили: Фрэнни, Люси, этого парнишки Лаудера, Ника Эндроса. Он начал думать, что понимает, каково пришлось Каину, когда Бог изгнал его в землю Нод.
Только та земля находилась к востоку от Эдема.
Судья же был на западе.
Все это он почувствовал особенно остро, пересекая границу Вайоминга и Айдахо. В Айдахо Судья попал через перевал Таргхи, где и остановился у дороги, чтобы перекусить. В полной тишине слышалось журчание какой-то высокогорной речки и странный скрежещущий звук, вызывавший мысли о дверной петле, в которую попала земля. Над головой синее небо начало покрываться перистыми облаками. Артрит уже предсказывал Судье, что скоро польет дождь. Пока болезнь вела себя очень тихо, несмотря на немалую физическую нагрузку и долгие часы за рулем, и…
…и что это за скрип?
Поев, Судья достал из кабины «гэранд»
[197]
и спустился к площадке для пикника у реки, отметив, что это отличное место для отдыха, но в более теплую погоду. Несколько столов стояли прямо в роще. А на одном дереве висел мужчина. Его ботинки почти касались земли, голова повернулась под неестественным углом, плоть почти склевали птицы. Скрип издавала веревка, трущаяся о ветвь, на которой висел мужчина. Она почти перетерлась.
Вот где он окончательно понял, что находится на западе.
В тот же день, около четырех часов дня, первые, еще редкие капли упали на ветровое стекло «скаута». И с того момента дождь уже не переставал.
Двумя днями позже Судья добрался до Бьютт-Сити, и боль в пальцах и коленях стала такой сильной, что он задержался в городе на целый день, который провел в номере мотеля. Вытянувшись на кровати в полнейшей тишине, обмотав руки и колени полотенцами, читая «Закон и классы общества» Лепэма, Судья Феррис выглядел как нечто среднее между Старым Мореходом
[198]
и выжившим в Вэлли-Фордже
[199]
.
Обеспечив себя аспирином и бренди, Судья поехал дальше, неизменно придерживаясь второстепенных дорог, переводя «скаут» на полный привод, чтобы объехать разбитые автомобили по раскисшей земле и не пускать в ход лебедку, для работы с которой приходилось и приседать, и сгибать пальцы. Двумя днями ранее, пятого сентября, на подъезде к горам Салмон-ривер, ему пришлось подцепить большой фургон телефонной компании «Кон-Тел» и тащить его задним ходом полторы мили, пока с одной стороны обочина не стала отвесной. Там Судья и столкнул фургон в безымянную для него реку.
Вечером четвертого сентября, за день до инцидента с фургоном «Кон-Тел» и за три дня до того, как Бобби Терри увидел проехавший через Копперфилд «скаут», Судья остановился на ночлег в Нью-Мидоусе, и там произошло событие, нарушившее его душевное равновесие. Он подъехал к мотелю «Рэнчхенд», взял на стойке ключ от одного из номеров и нашел в нем бонус: обогреватель, работающий от аккумулятора. Поставил его в ногах кровати. К сумеркам уже наслаждался теплом и уютом – впервые за неделю. Обогреватель мягко светился красным. Судья разделся до трусов, подложил под спину подушки и читал о судебном процессе над необразованной чернокожей женщиной из Брикстона, штат Миссисипи, приговоренной к десяти годам тюрьмы за обыкновенную мелкую кражу в магазине. Обвинение представлял заместитель прокурора, трое присяжных были чернокожими, и Лепэм, похоже, отмечал, что…
