Книга Время московское, страница 87. Автор книги Алексей Фомин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Время московское»

Cтраница 87

— Потому, наверное, и не выполнил, — ответил Сашка. — Представил вот, как ты рассказываешь… Что придется ему теперь всю свою жизнь провести в поместье в тишине и забвении. А ведь он еще молод, и натура у него непоседливая, кипучая. Не для всех такая спокойная жизнь привлекательна. Уж для Ивана, судя по его решению, точно такая жизнь нехороша. Вот и решил рискнуть, поставить все на одну карту. Как говорится, либо пан, либо пропал.

— Нет, государь, — поправил его Адаш. — Это ты заблуждаешься. Ты позабыл, с кем мы имеем дело. Вспомни, как Вещая Гота назвала Некомата. Слуга дьявола! Просто он раскрыл, скорее всего, ваши с Мамаем шашни и поменял все планы в последний момент. А Мамай… Сами знаете, какие у него были разногласия со старшиной. Похоже, они его царство не очень-то и признавали. А если учесть, что вся Орда в последние годы жила на Некоматовы денежки, то чего уж там говорить… Все ясно. Некомат к ногтю и прижал нашего Мамая. И командовать битвой будет завтра он, Некомат, или его люди, а вовсе не Мамай никакой. Не удивлюсь, если его уже и в живых нет…

— Господь с тобой! — замахал на него руками Микула.

— Нет, Адаш, — уверенно заявил Сашка. — Мамай жив. Кроме старшины есть еще простые кметы, и они не позволят, чтобы какой-то проходимец ставил им царя по своему соизволению. Если б такое случилось, в войске поднялась бы буча и наша разведка донесла об этом. Так что, возможно, Некомат его изолировал, фактически отстранив от власти, но не убивал. Мамай жив, я уверен в этом. И завтра мы все-таки попытаемся его спасти, а Некомата… — Здесь у Сашки мелькнула подлая мыслишка: «Самому б к нему в лапы не попасть». — А Некомата поймать и посадить в клетку, как бешеную собаку.

XXIX

«Идут, идут…» — поползло по строю, и ровные дотоле шеренги заколыхались, словно колосья, колеблемые ветром. Несколько минут назад разведчики доложили Сашке, что противник начал переправу через Яузу. Пехота перевозилась на плотах, конница же переходила ее вброд. После переправы противник строился в боевой порядок и неспешным шагом, держа равнение в шеренгах, под уханье барабанов и визг рожков двинулся навстречу великокняжескому войску. Пехота шла в центре, конница по флангам. Над каждой сотней развевался свой бунчук, а позади всех над войском высоко вздымалось старинное русское боевое знамя с изображением Спаса, такое же, как и знамя великого князя, под которым сейчас стоял Бренко.

Залюбовавшись этой картиной, Сашка едва не воскликнул: «Красиво идут!» — но вовремя сдержался. Видимо, те же чувства переполняли и Дмитрия, так как он с плохо скрываемым сожалением все-таки промолвил:

— А ведь они могли бы сегодня стоять под моим знаменем…

«Башкой думать надо было!» — едва не вырвалось у Сашки. Вслух же он очень корректно и вежливо сказал:

— Всему виной происки этого негодяя Некомата. Единственное объяснение его действиям, которое я вижу, это — стремление разрушить русскую державу. Кстати, дьяк Безуглый разделяет это мнение. Ведь Мамай — это не последняя наша проблема. Еще предстоит разбираться с Михаилом Тверским. — Сашка не случайно упомянул Безуглого. Уж его-то никак нельзя было назвать вельяминовской креатурой. Мнению старого служаки Дмитрий, пожалуй, доверял безоговорочно.

— Но зачем? Зачем ему это нужно? — в сердцах воскликнул Дмитрий, имея в виду Некомата. — Ведь он проявлял такую искреннюю заботу о моей державе, давал столько умных и дельных советов…

— Значит, не забота то была, а что-то другое, раз она нас всех свела на этом поле, — не удержался от язвительного замечания великий воевода. — Не думаю, что это дельно и умно, когда брат на брата меч поднимает. — Здесь бы ему остановиться и закрыть рот, но он не сумел отказать себе в удовольствии подпустить еще одну шпильку великому князю. — Ты посчитай, брат, во сколько тебе твое нынешнее войско обошлось, сразу увидишь цену Некоматовой дельности и сметливости.

Дмитрий ничего не ответил, лишь зыркнул на Сашку враз потемневшим тяжелым взором.

Авангард противника остановился, не доходя до Ивановской горки, а сзади стали подтягиваться вновь переправившиеся тысячи. Они посотенно в шахматном порядке выстраивались на поле примерно в сотне метров от авангарда.

— Адаш, — Сашка обернулся назад, — пошли вестового к пушкарям. Готовность номер один. Сейчас пойдут.

— Да они и так готовы, государь. Чего зря людей дергать…

— Все одно пошли…

Авангард противника вновь пришел в движение, причем, как и предсказывал Адаш, правофланговые задержались, пропуская вперед пехоту, а когда та миновала Ивановскую горку, колонной двинулись в образовавшийся просвет.

И вот тут-то разом рявкнули пятьдесят пушек великого князя. Эффект от залпа получился значительный. Весь левый фланг великокняжеского войска заволокло пороховым дымом, на правом всадники с трудом сдерживали испуганных коней — четкий до того строй как бы вспух и оплыл. Пехотинцы же, присев от неожиданности и страха, вертели головами по сторонам, пытаясь разглядеть, откуда ж проистекает сия страсть господня.

На противника пятьдесят разорвавшихся бомб произвели куда более пагубное воздействие. Четверть наступавшей пехоты и голова конной колонны были сметены этим залпом. С испугу ли, повинуясь инстинкту самосохранения, или осознанно конная колонна повернула назад и остановилась, лишь укрывшись за Ивановской горкой. Пехота же, наоборот, рванулась вперед и тут же уткнулась в рогатки Сторожевого полка.

Пушки больше не стреляли из опасения задеть своих, но зато вражескую пехоту встретил настоящий ливень из стрел. Европейские наемники, прикрываясь большими четырехугольными щитами, пытались просачиваться меж рогаток, но большую часть их все же настигали стрелы, и они падали меж рогаток, мостя своими телами проходы.

Противник тут же сделал выводы из случившегося, так как подкрепление к наступающей пехоте стало поступать не единым сомкнутым строем, а в виде отдельных десятков, разрозненно двигавшихся по полю. При таком построении артиллерийский огонь ущерба им почти не причинял. Но Сторожевой полк, несмотря на сильный нажим со стороны вражеской пехоты, держался стойко. Врагу пока так и не удалось прорвать линию рогаток.

Правый же фланг уже вовсю рубился с левым флангом ордынцев. Судя по всему, и в этом случае Адаш оказался прав, главный удар ордынцы решили нанести здесь. К ним то и дело подходили свежие конные сотни, меняя уже побывавших в рубке. Правый фланг держался, не гнулся, но потери были огромны.

— С левым крылом у нас проблемы, кажется, решены, — зашептал Сашке на ухо Адаш, — центр держится отлично, а вот правое крыло скоро начнет проседать. Надо бы перебросить туда несколько конных тысяч с левого фланга.

Сашка кивнул, соглашаясь.

— Великий князь, — обратился он к Дмитрию, — не кажется ли тебе, что наш правый фланг начинает уставать? Надо бы его подкрепить.

— Не возражаю, — изрек Дмитрий.

— Эй, вестовой, — крикнул Адаш стоящим наготове вестовым, — скачи к воеводе Мозырю, скажи, великий князь приказал пять тысяч дворянского ополчения воеводе Грунку на правый фланг отправить.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация