Отплыли вчера вечером, но писать не мог. Хоть в рекламной
брошюре обещали, что морская болезнь пассажирам «Фэлкона» не страшна, меня
сильно замутило, едва теплоход вышел в Ла-Манш. Погода гнусная. Сильный ветер,
дождь. Волны с нашей одиннадцатой палубы кажутся маленькими, но, думаю, высотой
они метра три-четыре и бьют всё время в борт. Пол накреняется, горизонт
тошнотворно ходит вверх-вниз. Неугомонной С. хоть бы что. Она с помощью
горничной (представьте себе, к «люкс-апартаменту» приписаны горничная и
батлер!) надела вечернее платье с блёстками, жемчуга и укатила знакомиться с
капитаном. Я же позорно валялся в кровати Есть мне, мягко говоря, не хотелось,
а на капитана я ещё насмотрюсь — мы сидим за капитанским столом.
Спал я, как труп. Снилось, будто я младенец и меня укачивает
в люльке Серый Волчок, причём я очень боялся, что буду ухвачен за бочок.
Утром стало получше, и я смог осмотреть нашу чудесную каюту,
а потом и теплоход.
Апартамент двухэтажный, с двумя санузлами. Наверху спальня с
огромной кроватью, где поселился я, потому что тётю в кресле поднимать по
лестнице неудобно. Внизу гостиная с роялем, терраса и кабинет. С. отлично
устроилась на диване, за ширмой. У неё есть звонок для вызова прислуги, а ещё
она прихватила из дому колокольчик — для меня. Среди ночи я проснулся от
отчаянного трезвона, кинулся вниз, чуть не полетел со ступенек. С. заботливо
спросила, не стало ли мне лучше, а то она так из-за меня волнуется. Не стало,
ответил я с истинно британской сдержанностью и поковылял обратно. В ящике стола
есть беруши. Без них больше спать не лягу. Если что, пусть С. вызывает звонком
прислугу.
Утешаюсь тем, что нам тут будет очень удобно. Геля поселится
на диване, Ластик в кабинете — тут можно взять складную морскую койку, ему
понравится. А мы с тобой, Алтын свет Фархатовна, обоснуемся по-королевски в
будуаре и будем смотреть через панорамное окно на звёзды. В карибском море
погода не такая, как здесь, можно завтракать на террасе. Представляешь?
Только я почувствовал в себе достаточно сил, чтобы
отправиться на обед, как наш «Сокол» вышел в Бискайский залив. Заболтало так,
что по столу начали ездить стаканы. Вы знаете, барышни, как я ненавижу уколы,
но тут сдался. Шатаясь, добрался до медпункта и попросил сделать инъекцию от
морской болезни. Теперь не тошнит, но есть всё равно неохота и тянет в сон.
Самое обидное, что, по-моему, я единственный из двух тысяч
пассажиров, кто реагирует на качку. Все вокруг ходят довольные, без конца
чем-то восхищаются, выпивают-закусывают в пятнадцати бесплатных забегаловках и
вообще наслаждаются жизнью. Всё-таки никакой я не британец, нет во мне морской
крови. Тётушка вон разрумянилась, посвежела. Шастает на своём драндулете с
электромотором то в казино, то в кино, то смотреть на танцы.
Посидел за компьютером — снова поплохело. Что если я так и
проваляюсь все дни в кровати?
пишет bolid
2009-04-02 22:15
Морская болезнь происходит от слабоволия и расслабленности.
Ею страдают только бездельники. Ходи в джим, бегай по палубе, и всё пройдёт.
пишет gretchen
2009-04-02 22:16
Шев, бидняжичко, каг йа зо ваз пирижывайу!
пишет Long John (ljohn)
2009-04-03 22:48
Сегодня качки нет. Чувствую себя отлично. За завтраком
наелся, как питон. Обедом, файв-о-клоком и ужином тоже не пренебрёг. Готов к
более полному отчёту о первых впечатлениях.
Первое, что меня поразило, это пассажиры. То есть я,
конечно, понимал, что трёхнедельный круиз на «Соколе» могут себе позволить
только люди очень обеспеченные, но тут как-то упустил из виду, что одних денег
тут мало. Нужно ещё свободное время. А кто из состоятельных обитателей
Соединённого Королевства может позволить себе на целых три недели оторваться от
дел? Только те, кто от дел уже отошёл.
В Саутгемптоне, перед посадкой на корабль, вкатываю я
тётушку в ангар, где регистрируют пассажиров, и вижу картинку из какой-то
немудрящей комедии, когда, знаете, всё время врубают хохот за кадром. Целое
море седых и плешивых голов, кресла-каталки, трости, сгорбленные спины, а над
всей этой геронтомассой висит огромный жизнерадостный биллборд с лозунгом: «Мы
так молоды, а уже покоряем мир!»
Оказывается, фирма «Пенинсьюлар», которой принадлежат наш
«Сокол», недавно отметила своё пятилетие и, как теперь говорят, позиционирует
себя лидером нового поколения круизных компаний.
Забегая вперёд, расскажу на эту тему ещё кое-что, уже из
жанра чёрной комедии.
Сегодня я блуждал по кораблю и познакомился с милой девушкой
из сервисного отдела. Смугленькая, хорошенькая, родом из Бомбея (тут почти весь
обслуживающий персонал из Индии, Филиппин или Индонезии). Ревнуешь, жена?
Правильно! Будешь знать, как выпускать орла из клетки.
И вот эта самая Чати, то ли пленённая моей красотой и
обаянием, то ли (что вероятнее) в расчёте на чаевые, завела меня в такое
местечко, которое от пассажиров хранится в тайне. В трюме, рядом с
холодильником, где держат съестные припасы, имеется ещё один. Для покойников.
Чати шепнула мне, что за один рейс не меньше пяти, а бывает, что и десяток
бабушек и дедушек отдают Богу душу. Это неудивительно, если учесть, что средний
возраст пассажиров 77 лет, а один процент (то есть человек двадцать) перевалили
за девяносто. Так наш «Сокол» и плывёт меж райский островов: наверху играют в
бридж, фланируют по палубе и танцуют допотопные танцы, а внизу лежат в
блаженной тишине замороженные полуфабрикаты, дожидаясь возвращения на родину.
Кстати о танцах. Это сильное зрелище.
Старики вечером наряжаются в белые смокинги, старухи — в
открытые платья и отправляются в танцзал. Я смотрю на всё это, как
завороженный. Оркестр играет танго, ча-ча-ча, фокстрот. Недолго, по полторы
минуты, чтобы публика не выбилась из сил. Но однажды врубили буги-вуги, и
некоторые из old girls и old boys тряхнули стариной. Это было здорово, честное
слово. Даже стыдно стало, с какой стати я смотрю на этих людей с насмешливой
жалостью. У них было своё время, со своими обычаями и танцами. Этот теплоход —
будто плавучий заповедник ушедшего столетия. Я тут гость, и у меня нет никакого
права испытывать превосходство перед старыми леди и джентльменами только из-за
того, что они умрут раньше (тьфу-тьфу-тьфу).
