«Вы именно тот, кто мне нужен» — промелькнуло у Сюзанны.
В ней действительно накопилась страсть. Он назвал ее «пороховой бочкой», но это было слишком слабо сказано. В воображении она видела огромные склады, целые хранилища с такими бочками. Были там и корзины с поцелуями, а также хриплые стоны и страстные вздохи, тщательно разлитые по бутылкам и плотно закупоренные пробками.
Проворным движением языка он сейчас откупорил одну из них. И он целовал ее очень медленно, словно изучал вкус ее губ.
— Брэм… — услышала она свой шепот. — О, Брэм…
Она закрыла глаза.
Тут он скользнул руками по ее ягодицам и приподнял, крепко прижав к себе. Почувствовав его возбуждение, она глухо застонала, как бы умоляя о большем. Конечно, он знал, как ответить, и…
— Ах!
Он вздрогнул и внезапно отстранился от нее.
Сюзанна открыла глаза и увидела, что Брэм сжимает голову руками и морщится от боли.
— Какого дьявола?.. — пробормотал он.
— Вот тебе, животное! — закричала Минерва Хайвуд, держащая в руках тяжелый мешочек.
— Минерва? — изумилась Сюзанна.
— Не беспокойтесь, мисс Финч. Теперь я здесь.
О Боже! Она, должно быть, выплыла из пещеры… и заметила их.
— Но я… в порядке, — сказала Сюзанна. Она взглянула на мешочек, свисающий с запястья Минервы. Он был похож на ридикюль, сшитый из клеенки. — Что в нем?
— Камни, что же еще?
Камни? О Господи! Сюзанна смотрела на Брэма с растущим беспокойством. Еще удивительно, что он не потерял сознание.
Она решила подойти к нему, но Минерва, вскрикнув, стала между ними.
— Мисс Финч, берегитесь! Он идет… возбужденный Зевс!
Все еще ошеломленный, Брэм потирал голову, рыча от боли. Потом вдруг выпрямился, расправив плечи, — и у Сюзанны перехватило дыхание. Он действительно сейчас походил на возбужденного греческого бога и был прекрасен, просто ослепителен в своем мужском совершенстве.
— Не волнуйтесь. — Минерва взобралась на соседний валун, готовя к бою свой набитый камнями ридикюль. — Я спасу вас, мисс Финч.
Сюзанна потянулась к ней.
— Минерва, нет! Не нужно. Он не…
Она в ужасе вскрикнула.
Глава 12
Брэм приходил в себя очень медленно, вплывая в сознание на приятной и нежной волне. Вокруг него царила темнота, но ему было тепло. А ощущения действительно были приятные — ритмичные прикосновения прекрасно снимали боль.
Наконец он открыл глаза, и у него возникло множество вопросов. Где он? Кто прикасается к нему? И может ли он быть уверенным, что это никогда не прекратится?
— О, Брэм, — послышался голос Сюзанны.
Он с трудом приподнялся на локте, морщась от внезапной, как удар плетью, боли. И он увидел скомканные белые простыни и свои волосатые ноги. А затем увидел ее руки на своем теле. Руки без перчаток.
Брэм со вздохом откинулся на спину. Очевидно, у него галлюцинации. Или он умер. Он ощущал ее прикосновения и чувствовал себя… как на небесах.
— Это многое объясняет, — пробормотала Сюзанна. — Вы ведете себя так, потому что пытаетесь справиться с парализованным придатком.
Парализованный придаток? Черт возьми, о чем она говорит? Он помотал головой, стараясь понять ее слова. Тут Брэм окончательно пришел в себя и проворчал:
— Послушайте, о чем вы говорите?
Сюзанна в растерянности заморгала.
— Я имею в виду вашу ногу.
— Ногу? — переспросил Брэм.
Интересно, как долго он был без сознания? Час? Или дольше?
Сюзанна уже переоделась в платье из полосатого муслина, а ее волосы, все еще влажные, были заплетены в темно-янтарные косы.
И она все еще массировала его ногу. Он видел, что ее пальцы блестели, так как были покрыты какой-то жидкой мазью. И травяной аромат, наполнявший комнату, кружил голову. Хотя очень может быть, что голова у него кружилась только из-за того, что он отчаянно хотел эту женщину, сильнее, чем какую-либо другую.
— Где мы? — спросил он, озираясь и оглядывая уютную спальню, отделанную чинцем и древесиной. Матрац под ним прогнулся, как натянутый гамак.
— В Саммерфилде.
— Как мы сюда добрались?
— С большим трудом. Вы весите… как слон. Но вы наверняка будете рады слышать, что ваши мужчины сплотились для решения этой проблемы.
Черт побери! Проклятие! Какого черта он сиганул с этого утеса?! Второй день его пребывания в обществе новобранцев — и он увенчал его тем, что упал без сознания, оглушенный подслеповатым «синим чулком» с ридикюлем. Они тащили его сюда, проходя через всю деревню и привлекая толпу зевак. Даже овцы, вероятно, наблюдали за этой процессией и самодовольно блеяли. Он был лордом и командующим, а теперь все видели его таким слабым…
— Должно быть, вы развеселились, увидев, как меня отделала та девчонка.
— Нисколько, — сказала Сюзанна. — Я была в ужасе. Вот… — Она подала ему чашку. — Выпейте.
— А что это?
— Лекарство от боли, изготовленное по моему рецепту.
— Вы целительница? — Брэм нахмурился. — Представляю вас с корзинкой трав… и под солнцем.
— Травы полезны, и у каждой есть свое применение. Но для лечения такой раны, как у вас, нужны еще и другие средства.
Брэм сделал глоток.
— Тьфу, мерзость…
— Слишком горько? Если хотите, я могу добавить немного меду. Так я обычно делаю для местных детей.
Он выпил ее зелье молча. Он действительно не мог ничего сказать из-за горького вкуса, обжигающего горло.
Забрав у него пустую чашку и отставив ее в сторону, Сюзанна вернулась к изучению его ноги.
— Что с вами произошло?
— Попала пуля.
— Чудо, что вы не потеряли ногу.
— Это не чудо, а сила воли. Поверьте мне, наши кровожадные полевые хирурги попытались отнять ее.
— О, я верю вам. Я тоже знакома с «кровожадными хирургами». В моей юности их было много.
— Вы болели, когда были ребенком?
Она покачала головой:
— Нет, не совсем. — Сюзанна в очередной раз погрузила пальцы в сосуд с жидкой мазью. — Но как же вы справились с полевыми хирургами?
— Торн, — сказал Брэм. — Он сидел у моей кровати с пистолетом на взводе, готовый стрелять, как только увидит медицинскую пилу.
— Торн, возможно, отпугнул их одним своим взглядом. — Сюзанна посмотрела на шрам на его колене. — Но здесь, похоже, кто-то поработал. Кто-то квалифицированный.
