Больше он не писал, так что я довольствовалась телефонными разговорами Джареда и Клер — из этих бесед я узнавала, где находился Райан и все ли с ним было в порядке.
Клер по-прежнему приходилось дергать за веревочки, чтобы Райан оставался целым и невредимым. Она часто звонила пожаловаться на него, точнее, на всякое отсутствие инстинкта самосохранения, благодаря чему ему и удалось столь стремительно попасть в спецназ. Звонки Клер стали поводом для беспокойства за Райана и за нее саму. Когда Джаред брал трубку, я нервно грызла ногти и ждала подтверждения, что этот сумасброд все еще жив.
В последний день второго учебного года ребята из нашей скромной компании помахали друг другу и благополучно разъехались на лето. Мысли о Райане вновь завертелись в моей голове.
— Сегодня он должен быть здесь, — сказала я Бет.
Она взяла меня за руку, и так мы вместе пошли через стоянку.
— Знаю, — отозвалась подруга.
— А он черт-те где, ползает по песчаным дюнам, ждет, когда его пристрелят. И ради чего? Чтобы не видеть нас с Джаредом вдвоем. Это нечестно. Он должен быть сегодня с нами.
Джош и Такер отправились в общагу собирать вещи. Ким увязалась за ними, подталкивая Джоша в бок. Начало летних каникул имело горький привкус, и все знали почему.
Бет проводила меня до «эскалады», крепко обняла и ушла искать Чеда. Вечером все они отмечают в пабе окончание второго курса, я же останусь дома. Не могу я веселиться, когда Райан ходит бок о бок со смертью.
Джареда мое настроение не радовало. Он ни о чем не спрашивал, но наверняка догадывался о причине. Я не любила обсуждать с ним Райана, это несправедливо, да и мне лучше не становилось, так зачем?
В квартире царила безупречная чистота. Солнце отбрасывало лучи на бежевые стены, отчего каждый уголок будто светился изнутри. Уже почти год прошел, как Шах наведался в нашу гостиную, а Джаред бросил ему книгу, которую Гейб так отчаянно хотел оставить нам. Почти год, как в меня стреляли. Я инстинктивно потерла бедро там, где остался шрам.
Джаред сидел за кухонным столом и перебирал почту.
— Милая, что хочешь на ужин?
— Лучше не стало, — покачала я головой. — Мы можем сделать ремонт, затереть дыры от пуль в стенах и притвориться, что все как всегда… но ты исчезаешь каждую ночь, мы ни на шаг не приблизились к книге, Райан уехал. Год уже прошел, а все толку нет. Мы в тупике.
— У тебя сегодня плохой день?
Я присела на подлокотник кресла.
— Его там убьют. Он каждый день под пулями, Клер тоже в опасности. Мы должны вернуть его домой.
— Предлагаешь поехать на Ближний Восток и выкрасть спецназовца?
— Неправильно, что его здесь нет, — фыркнула я.
— Милая, угрызения совести заживо пожирают тебя. Отпусти его наконец.
— Знаю, о чем ты думаешь, — ответила я. — Но дело не в том, что у меня к нему какие-то чувства. Возможно — да, угрызения совести, но я больше не вынесу… как Джош, Такер и все остальные смотрят на меня. Поэтому я теперь и не бываю с ними. Не хожу в группу. Я даже по ночам нормально сплю, но к друзьям вернуться не могу. Судя по их лицам… они винят во всем меня.
— Ты сама себя винишь, — сказал Джаред. — Подожди-ка секунду.
Он достал из кармана мобильник, набрал номер и приложил телефон к уху. Я невольно заулыбалась.
— Клер, как у вас дела? Понятно. С тобой тут кое-кто хотел поговорить. Минутка есть?
Джаред передал мне мобильник.
— Алло? — неуверенно проговорила я.
— Здесь жарко как в аду, — прокричала Клер. — И песок везде, поверь, ни одной девушке не понравится. В волосах, глазах, на сиденье моего джипа. От него нет спасения даже после душа. А на голове у меня вообще не пойми что. Как у тебя дела?
— Соскучилась по тебе, — усмехнулась я.
— Я тоже, — вздохнула Клер. — Нина, не беспокойся. Я за ним приглядываю. Он тут строит из себя крутого парня, совершенно неуязвимого, но как бы он ни старался, именно я спасаю его шкуру.
— Спасибо.
Клер говорила громко, перекрикивая ветер на заднем фоне. Я вдруг представила ее одну посреди океана песка — платиновая блондинка в огромных солнечных очках и легкой одежде камуфляжной расцветки.
— Райан не хочет, чтобы ты испытывала угрызения совести. Он желает тебе счастья, а сам пытается жить дальше. И он доволен выбором. Так что и ты радуйся своему.
— Я радуюсь. Просто… все как-то не так. Я запуталась.
— А ты покатайся по пустыне, — засмеялась Клер. — Здесь все дюны на одно лицо… вот тогда расскажешь, кто из нас запутался. Хорошо еще я говорю на фарси, иначе не поспела бы за Райаном. Как там поживает Джаред?
Я мельком взглянула на любимого — серо-голубые глаза говорили, что его план удался.
— Это же Джаред. У него все хорошо.
— Ты ведь позаботишься о нем ради меня? Я здесь из кожи вон лезу, чтобы вы могли отдохнуть. Так что сосредоточься на учебе, работе, радуйся жизни, а я привезу нашего крутого парня домой целым и невредимым. По рукам?
— По рукам, — с облегчением проговорила я. — Значит, скоро увидимся?
— Как получится. Все, я должна бежать, они уже переезжают.
Телефон замолк, и я вернула его Джареду.
— Он в порядке, — проговорила я.
— Тебе полегчало?
— Немного, спасибо.
Он подошел и обнял меня, приложившись лбом к моей голове.
— Я сделаю что угодно, куда угодно поеду, что угодно вытерплю, лишь бы ты была счастлива. Ты ведь знаешь это? Большего мне не нужно.
Я приподняла голову и поцеловала Джареда.
— Извини. Не знаю, что со мной такое.
— Все дело в переутомлении. Я сейчас же наберу тебе ванну, и ты будешь отмокать там, пока кожа не сморщится. А я займусь ужином. И ляжем пораньше спать.
Я уткнулась лицом в его грудь:
— Отличный план.
ГЛАВА 5
ЛАНДШТУЛЬ
В первый же день каникул я взяла отгул и мы с женихом отправились к нашему Дубу. Я провела пальцем по вырезанным на дереве именам, летний ветерок ласкал кожу. Мы устроили пикник на пледе, что Джаред подарил мне на окончание школы — когда я даже не подозревала о его существовании, — а потом босиком бегали друг за другом по траве и мерились силой.
Джаред всячески доказывал, что наша жизнь может вновь стать нормальной. Из-за кошмаров мы проводили ночи врозь, однако он научился контролировать появление дурных снов и делать вид, что все идет как обычно.
Меня окутал теплый воздух, насыщенный запахом травы… да еще аромат, исходивший от Джареда, — я была почти в раю. Каждая клеточка моего тела купалась в солнце, а любимому такое настроение приходилось по душе.
