Услышанного Габриелю было уже достаточно, чтобы возненавидеть и Саймона, и ее отца. И хотя Габриель сдерживал свой гнев, Джулия чувствовала, как все у него внутри кипит от злости.
— Рядом с ним я постоянно ощущала свою… неполноценность. И он все время поддерживал во мне это ощущение. Поскольку я отказывалась с ним спать, он требовал… других удовольствий. Их я тоже не умела доставить так, как ему хотелось бы. Он злился, говорил, что, скорее всего, я и в постели окажусь «никудышной подстилкой». — Джулия вновь нервно засмеялась. — Я не хотела тебе об этом рассказывать, но сегодня решила: ты должен знать обо мне все. Видишь, какой у меня «букет» сексуальных недостатков? И фригидность, и неумение удовлетворить мужчину другими способами.
Габриель, не подумав, выпустил такую обойму ругательств, что у многих любителей брани волосы встали бы дыбом.
Джулия замерла, только кончик ее носа слегка подрагивал, как у мыши. Или как у крольчихи.
— Джулианна, посмотри на меня. — Габриель дотронулся до ее щеки и осторожно повернул ее лицо так, чтобы их глаза встретились. — Все, что он тебе говорил, — гнусная ложь. Уж здесь ты можешь мне верить. Он лишь хотел манипулировать тобой. — Габриель потерся носом о ее подбородок. — Я хочу, и очень хочу, тебя. И как вообще можно тебя не хотеть? Красивая, теплая, умная. Это еще не все. У тебя прекрасная душа, склонная прощать до бесконечности. Ты не догадываешься, как благотворно действует на меня твое влияние. Я становлюсь добрее и отзывчивее. А когда у нас начнется интимная близость, я стану еще добрее и еще отзывчивее. — Он прокашлялся. — Тогда мне откроется твоя сексуальная многогранность. Пока я вижу только некоторые твои грани, но знаю: их намного больше. Ты и не могла с ним раскрыться, поскольку не чувствовала себя в безопасности. Он и не представлял, какая тигрица живет внутри тебя. Ты была совершенно права, не желая раскрываться перед ним. У нас с тобой все по-другому. Вспомни вчерашнюю ночь, вечер в музее. Да что далеко ходить? Вспомни, какой ты была совсем недавно, на этой постели? Я видел твою страсть и чувствовал ее. Ты обворожительная и манящая. Такова правда о тебе, Джулианна. Будешь спорить?
Джулия с искренним восхищением смотрела на него.
— Ты говорила мне, что веришь в искупление, — продолжал Габриель. — Так докажи это. Прости себе все, что вызывает у тебя стыд, и позволь себе быть счастливой. Этого, Джулианна, мне хочется больше всего. Я хочу, чтобы ты была счастлива.
Она улыбнулась и поцеловала его, наслаждаясь и его ласками, и его словами. И все-таки Джулия решила рассказать свою историю до конца. И самая тяжелая часть была впереди.
— Мне хотелось участвовать в программе международного студенческого обмена. Но он не хотел меня отпускать. Тогда я тайком, за его спиной, собрала все необходимые документы и подала заявку. Ее удовлетворили, но до начала лета я ничего ему не говорила. А потом поставила перед фактом. Он был взбешен, но это меня не остановило. Я уехала. Однако пока я была в Италии, он стал мне писать прекрасные электронные письма. Присылал фотографии. Писал, что любит меня. — Она нервно сглотнула. — Мне никто никогда не говорил о любви… — Джулия перевела дыхание. — Я не поехала домой на Рождество и задержалась в Италии почти на все лето, так как у меня появилась возможность прослушать дополнительные курсы и попутешествовать. Когда в конце августа я вернулась, Рейчел повела меня по магазинам покупать подарки по случаю возвращения. Грейс дала ей денег, и они обе решили, что надо купить мне красивое платье и туфли от Прада. — Джулия снова покраснела. — Кстати, ты видел эти туфли. Я их надевала на наше первое сви… я хотела сказать, когда ты впервые повез меня в стейкхаус.
— Ты правильно сказала, Джулианна, — улыбнулся Габриель, гладя ее по щеке. — Это было твое первое свидание. И я так думаю, хотя тогда был настоящим придурком.
Джулия шумно втянула в себя воздух:
— Он вдруг задумал с размахом отпраздновать мой день рождения. Рейчел уговаривала меня приехать к ней и там спокойно подготовиться. Мы с ним должны были встретиться в ресторане отеля «Риц-Карлтон». В суматохе сборов я забыла свой фотоаппарат. Пришлось возвращаться за ним в общежитие. — Джулию затрясло, будто у нее вдруг начался приступ лихорадки.
— Ты можешь остановиться, — произнес Габриель, крепко ее обнимая. — Я и так уже многое услышал.
— Нет. — Ее голос дрожал, но она продолжила: — Мне необходимо кому-нибудь рассказать об этом. Даже Рейчел всего не знает… — Пару минут Джулия молчала, тяжело вдыхая и выдыхая воздух, затем наконец решилась: — Я открыла дверь. В комнате горела лишь настольная лампа. Музыкальный центр Натали был включен. «Найн инч нейлз» исполняли «Closer»… Сдуру я решила, что Натали ушла и забыла выключить музыку. Я уже сделала шаг к музыкальному центру, когда увидела их. — Джулия замерла и стала похожа на статую.
Габриель терпеливо ждал.
— Саймон трахался с Натали. В моей кровати. Я была так потрясена, что не могла даже пошевелиться. Сначала я подумала: нет, это не он. Потом подумала: нет, это не она. Но это были они. И… — Ее голос превратился в шепот. — С Натали мы дружили со старших классов. В общежитии вместе жили с первого курса… Должно быть, у меня был вид законченной идиотки. Он посмотрел на меня, засмеялся и сказал, что они с Натали трахаются со второго курса. Я стояла, слушала и не понимала, о чем он говорит. Потом Натали, голая, поднялась, подошла ко мне и предложила присоединиться к ним.
Джулия торопливо закрыла рот, но было уже поздно. Страшные слова она произнесла. Произнесла их вслух. Вся боль и весь ужас того вечера снова нахлынули на нее. Она прильнула щекой к груди Габриеля, но не заплакала.
Габриель крепко обнимал Джулию, прижимаясь губами к макушке ее головы. «Если представится возможность, я его убью».
Он благодарил судьбу, что не узнал об этом раньше, иначе точно убил бы Саймона. «Чертов трахатель ангелов. Он собирался трахать мою Джулианну, как животное. А практиковался на ее подружке».
Они оба долго молчали. Джулия пыталась побороть стыд, а Габриель обуздывал свои кровожадные мысли относительно Саймона. Когда Габриель почувствовал, что ее сердце забилось ровнее, он стал шептать ей, как будет о ней заботиться и оберегать. Стал говорить, что Бог хранил ее для него. А затем тихо спросил, не будет ли она против, если он кое-что ей расскажет.
Джулия кивнула.
— Джулия, мне очень жаль, что тебе пришлось пережить подобное. — Габриель потряс головой. — Мне очень жаль, что ты не выросла в доме, где мужчина и женщина не только делят постель, но и любят друг друга. Мне посчастливилось расти в таком доме. Ты помнишь, как Ричард и Грейс относились друг к другу. Объятия, поцелуи в щечку — ты это и сама видела. Добродушные шутки, смех. Я не слышал, чтобы Ричард когда-нибудь повысил на нее голос или был груб с ней. Они были идеальной парой. Детям странно задумываться о сексуальной жизни родителей. Но думаю, что и в сексе они тоже были счастливы и эта сторона жизни была у них очень страстной. Однажды Ричард дал мне хороший урок, объяснив разницу между доступной женщиной и любимой женщиной. Он повел меня в кабинет, достал молитвенник и прочитал брачную клятву, которую он приносил Грейс во время их венчания. «Этим кольцом я соединяюсь с тобою, телом своим я поклоняюсь тебе и обещаю делить с тобой все мирское имущество мое».
