— Я стараюсь быть точным. Если допускаю ошибку…
— Ты вконец ослеп! — взорвался Шеффер. — Фактически ты можешь быть прав, но при этом совершаешь неверные действия. Так ли тебе надо копаться в чужих секретах? Раскрывать их, ломая другим людям жизни? И все ради рейтинга!
— Прошу тебя…
— Имя Энтони Шеффер тебе ни о чем не говорит?
Чилтон зажмурился.
— А… — Блогер посмотрел на Шеффера глазами, полными понимания и жалости, но его это не тронуло.
Ну вот, блогер хотя бы вспомнил имя своей жертвы.
— О ком вы? — спросила Патриция. — Джим, о ком вы говорите?
— Расскажи ей, Чилтон.
Блогер тяжело вздохнул.
— Это гей, которого я раскрыл. Он покончил с собой. И он…
— Мой брат, — надломившимся голосом закончил за него Шеффер.
— Мне жаль.
— Жаль! — передразнил Чилтона Шеффер.
— Я потом извинился. Я не хотел убивать твоего брата! Пойми же! Я сам мучился…
Шеффер посмотрел на Патрицию.
— Твой муж, глас морали и справедливости Вселенной, решил, что дьякон не может быть геем.
— Не в том причина! — отрезал Чилтон. — Твой брат возглавлял большую кампанию против гей-браков. Я изобличил его лицемерие, а не сексуальную ориентацию. Твой брат поступал аморально: имел жену, детей… но в командировках снимал мужчин. Изменяя жене! Порой с троими за ночь!
Блогер словно воспрял духом, и Шефферу захотелось ударить его. Так он и поступил — вмазал Чилтону сильно и резко.
— Тони боролся с собой, хотел жить праведно. Оступился несколько раз, и ты выставил его чудовищем! Не дал шанса объясниться. Бог помогал Тони встать на путь истинный.
— Халтурил твой Бог…
Шеффер вновь ударил Чилтона.
— Джим, не перечь ему. Умоляю!
Чилтон уронил голову на грудь. Теперь в его позе читались отчаяние, сожаление и страх.
Шеффер остался доволен.
— Зачитывай обращение.
— Ладно. Сделаю все, как скажешь. Прочитаю что угодно, только… семью отпусти.
Говорит жалобно, умоляет… Ах как сладко! Будто бальзам на душу.
— Я дал слово, — искренне напомнил Шеффер, рассчитывая, что Патриция переживет мужа секунды на две. Надо быть человечным. Она ведь не захочет жить без любимого супруга. К тому же она свидетель.
Что до детей — их Шеффер не убьет. Они вернутся самое раннее через час, и он к тому времени покинет дом. Тем более Шеффер рассчитывает на понимание людей: одно дело прикончить блогера, его жену и совсем другое — их отпрысков.
Шеффер прикрепил под камерой лист бумаги с заготовленной этим утром речью. Речью трогательной и составленной таким образом, что никто и не подумает связать с преступлением Шеффера.
Прокашлявшись, блогер начал читать.
— «Я обращаюсь…» — Голос его надломился.
Замечательно! Шеффер не стал выключать камеру.
Чилтон тем временем продолжил:
— «…обращаюсь к читателям моего блога. Ко всем, кто эти годы был со мной. В мире нет ничего ценнее репутации, и я посвятил жизнь тому, что бесцельно, наугад разрушал репутации прекрасных, честных граждан».
Хорошо, хорошо поет.
— «Ничего не стоит купить дешевый компьютер, веб-сайт и программное обеспечение для блога. Пять минут — и у тебя есть место, куда можно сливать собственное мнение обо всем на свете. Место, куда могут зайти миллионы людей. Возникает пьянящее чувство власти, но эта власть незаслуженна. Она украдена.
Я часто выкладывал о людях обычные слухи, и эти лживые слухи расходились, становясь правдой. Из-за меня пошла под откос жизнь юноши по имени Тревис Бригэм. Ему больше незачем жить. Мне — тоже. Тревис искал возмездия, нападая на обидчиков и дорогих мне людей. Теперь он готовится отомстить мне. Я — единственный, кто повинен в его преступлениях».
По щекам блогера потекли слезы. О, как чудесно! Шеффер пребывал на седьмом небе от счастья.
— «Я полностью виновен в том, что репутация Тревиса Бригэма оказалась разрушена. Я ответствен за репутации многих, о ком писал в блоге. И то, что Тревис убьет меня, должно послужить остальным предупреждением: правда священна. Слухи не есть правда… Прощайте».
Глубоко вздохнув, блогер посмотрел на жену.
Довольный, Шеффер приостановил запись и проверил картинку на мониторе: в кадре только Чилтон. Жены нет. Славно, ее гибель Шеффер показывать не собирается. Он взял блогера в кадр по пояс. Сейчас выстрелит один раз — прямо в сердце. После выложит запись на нескольких сайтах социальных сетей, в блогах. Минуты две — и видео на «ю-тьюбе»; до того, как администрация запретит ролик, его просмотрят несколько миллионов человек. В дело вступят пиратские технологии: видео зальют на трекеры, и оттуда оно распространится по всему миру словно раковые клетки.
— Тебя найдут, — пробормотал Чилтон. — Полиция схватит тебя.
— Искать будут не меня. Тревиса Бригэма. И если честно, особого усердия прилагать никто не собирается. У тебя слишком много врагов, Чилтон.
Шеффер поднял револьвер.
— Нет! — отчаянно взвыла Патриция Чилтон. Шеффер с трудом подавил желание застрелить ее первой.
Продолжая целиться Чилтону в грудь, Шеффер заметил у того на лице смиренную и слегка ироничную улыбку.
Включив запись, Шеффер приготовился спустить курок… и в этот момент раздался крик:
— Ни с места!
Кричали из открытой двери в кабинет.
— Брось оружие. Быстро!
Вздрогнув, Шеффер обернулся. В дверях стоял молодой латинос: белая рубашка, рукава закатаны, в руках пистолет, на бедре — значок.
Как?! Откуда он здесь?!
Целясь блогеру в грудь, Шеффер потребовал:
— Нет, это ты брось оружие!
— Опусти револьвер, — ровным голосом ответил коп. — Последний раз предупреждаю.
Шеффер прорычал:
— Выстрелишь — и я…
Договорить он не успел. Только увидел желтую вспышку, ощутил толчок в голову — и вселенная погрузилась во тьму.
Глава 36
Живые мертвого везут…
Тело Грега Эштона — на самом деле Грега Шеффера — спустили с крыльца на рахитичной каталке и по газону провезли к фургону коронера. Джеймс и Патриция Чилтон медленно шли в сторону «скорой».
С ужасом все узнали о смерти Мигеля Герреры, охранявшего Чилтонов. Шеффер подъехал к его машине; помощник шерифа связался с Патрицией, и та ответила, что в доме гостя ждут. Эштон, видимо, стрелял в упор, дважды, поэтому ни хозяева, ни соседи выстрелов не услышали.
