Скрывавшийся за ним бородатый мужчина средних лет рванулся вперед, сжимая в руке большой обрезок трубы.
— Нет! Помогите! — отшатнувшись от него, крикнул молодой человек. — Боже мой, Боже мой!
Труба уже опускалась ему на голову.
Однако в последний момент Калверт схватил свой ящик для грима и, швырнув его в нападавшего, отклонил удар. Вскочив на ноги, молодой человек бросился бежать. Нападавший последовал за ним, но, поскользнувшись на камнях, упал на колено.
— Возьми кошелек! Возьми его! — Вытащив из кармана бумажник, Калверт бросил его назад. Однако бандит не обратил на это внимания и, вскочив, вновь последовал за своей жертвой. Он отрезал Калверту путь на улицу, так что укрыться можно было только в здании.
Господи, Господи, Господи…
— Помогите, помогите, помогите!
Ключи! — вспомнил он. Их надо сейчас же достать! Выудив их из кармана джинсов, Калверт быстро оглянулся. Преследователь был примерно в десяти метрах. «Если мне не удастся отпереть дверь сразу, это значит… я уже покойник».
Не сбавляя скорости, Калверт тяжело ударился о металлическую дверь и — о чудо! — без труда вставил ключ в замок и повернул его. Дверь открылась, он вытащил ключ и, вбежав в подъезд, захлопнул за собой стальную дверь. Замок автоматически защелкнулся.
Сердце бешено стучало, но Калверт не задержался ни на минуту. Кто же это такой? Грабитель? Наркоман? «Какая разница, — подумал он. — Не позволю уйти этому гаду». Пробежав по коридору, он быстро открыл дверь своей квартиры. Ворвавшись в коридор, Калверт захлопнул за собой дверь и запер замок.
Поспешив на кухню, он схватил трубку телефона и набрал девять-один-один.
— Полицейская и пожарная служба, — произнес женский голос.
— Нападение! На меня только что кто-то напал. Он остался снаружи.
— Вы ранены?
— Нет, но вы должны прислать полицию! Как можно скорее!
— Он что, уже у вас?
— Он не смог войти. Я запер дверь. Но возможно, он остался в проулке! Поспешите!
Что это? — вдруг встрепенулся Калверт. В лицо неожиданно подул ветерок. Ощущение было знакомым — это означало, что кто-то открыл дверь в его квартиру.
— Алло, сэр, где вы? — спросила оператор службы девять-один-один. — Вы можете…
Резко повернувшись к двери, Калверт громко закричал — всего в метре от себя он увидел, как бородатый мужчина с трубой в руке спокойно вырывает из стены телефонные провода.
Попятившись, Калверт прижался спиной к холодильнику — дальше пути не было.
— Что… — прошептал он, заметив шрам на шее бандита и его покалеченную левую руку.
Не обращая на него внимания, нападавший огляделся, сначала бросив взгляд на кухонный стол, потом на стоявший в гостиной большой деревянный кофейный столик. Что-то из увиденного явно обрадовало его. Он вновь обернулся к Калверту, и когда обрушил на него трубу, этот жест мог бы показаться со стороны даже каким-то задумчивым.
* * *
Они подкатили к дому почти беззвучно — две оперативные машины, в каждой по два полицейских.
Прежде чем они успели остановиться, сержант уже выскочил из первой машины. Прошло шесть минут с тех пор, как на номер девять-один-один поступил тревожный вызов. И хотя разговор прервался, благодаря современной технологии Центральная моментально выяснила, из какой именно квартиры звонил потерпевший.
Шесть минут… Если повезет, жертва нападения останется жива и здорова. Если повезет меньше, то по крайней мере преступника они застанут в квартире. Он наверняка шарит в вещах потерпевшего.
Полицейский включил «Моторолу».
— Сержант. Четыре пять три один — Центральной. Десять восемь четыре. Я на месте преступления, на Девятой улице.
— Принято, четыре пять три один. Машина «скорой помощи» на подходе. Раненые есть?
— Пока не знаю. Конец связи.
— Принято, конец связи.
Направив одного из своих людей за угол, чтобы прикрыть служебный вход и задние окна, сержант велел другому встать у фасада. Третий полицейский вместе с сержантом двинулся к подъезду.
Если повезет, злоумышленник выпрыгнет из окна и сломает ногу. В этот чудесный день сержанту вовсе не хотелось гоняться за всякими мерзавцами.
Район, где они сейчас находились, благодаря проходившим здесь с севера на юг улицам А, В и С назывался «Алфавит» и имел дурную славу. Тут не успеешь досчитать до трех, как тебя уже могут подстрелить. В последнее время положение здесь немного улучшилось, но все равно этот квартал был одним из самых опасных районов Манхэттена. Когда копы приблизились к двери, каждый держал оружие наготове.
Хорошо, если он вооружен только ножом. Или каким-то предметом вроде того, чем один придурок угрожал сержанту на прошлой неделе: палочка для еды, а вместо щита крышка от мусорного бака.
Ну, положим, в одном отношении им все же повезло — не пришлось ждать, пока кто-нибудь впустит их в подъезд. На улицу как раз выходила пожилая женщина, согнувшаяся под тяжестью хозяйственной сумки, из которой торчал большой ананас. Заморгав от удивления, она придержала дверь для вбегавших в подъезд двух копов, а те на ее удивленный вопрос: «Что вы тут делаете?» — ответили уклончивым: «Вам не о чем беспокоиться, мэм».
Если повезет…
Квартира 1J находилась на первом этаже у задней стены дома. Сержант встал слева от двери, его подчиненный, расположившись с другой стороны, кивнул. Сержант тут же гулко забарабанил в дверь огромными кулачищами.
— Полиция! Откройте дверь! Откройте сейчас же! — Никакого ответа. — Полиция! — Он потрогал ручку. Снова повезло — дверь была не заперта. Сержант рывком распахнул ее, и оба копа тут же отпрянули назад. Мгновение они стояли неподвижно, потом сержант осторожно заглянул за угол. — О Господи! — прошептал он, увидев, что находится посреди гостиной.
О везении больше не приходилось и думать.
* * *
Секрет протейской магии, то есть иллюзионной трансформации, заключается в том, чтобы осуществлять простые, но резкие изменения в своей внешности и поведении, одновременно отвлекая публику.
А никакое изменение не может быть более впечатляющим, чем превращение в семидесятипятилетнюю старуху с сумкой.
Мальэрик знал, что полиция приедет быстро, поэтому после недолгого представления в квартире Калверта он мгновенно переоделся в один из своих спасательных комплектов — закрытое синее платье и белый парик. Эластичные джинсы Мальэрик подтянул выше края юбки — так, чтобы они не были видны. Отлепив бороду, он нанес на лицо толстый слой румян. Затем сделал еще десяток мазков — уже карандашом для бровей, — и его лицо сразу постарело на двадцать с лишним лет.
Что же касается отвлечения, то на дно большой хозяйственной сумки Мальэрик положил газету, трубу и прочие орудия, необходимые ему для исполнения номера, а сверху добавил большой ананас, взятый на кухне у Калверта. Если при выходе из дома он кого-нибудь встретит, то эти люди будут смотреть не столько на него, сколько на внушительный ананас.
