Линкольн Райм кивнул.
Глава 25
Лезвие тут же исчезло.
Кудесник не убрал его и не спрятал. Только что металлический квадратик находился у него в руке, и вот он исчез.
Убийца — с каштановыми волосами, без бороды и в полицейской форме — прошелся по комнате, молча разглядывая книги, компакт-диски, плакаты и одобрительно кивая каким-то своим мыслям. Некоторое время он рассматривал одну любопытную вещицу: маленькую красную рамку, в которой находилось изображение китайского бога войны и полицейских расследований — Гуан Ди. Похоже, Кудесник не усомнился в том, уместен ли здесь такой предмет.
Он повернулся к Райму.
— Ну, — хриплым шепотом начал преступник, окидывая взглядом специальную кровать, — вы совсем не то, чего я ожидал.
— Машина, — сказал Райм. — В реке. Как вы из нее выбрались?
— Ах это! — небрежно отозвался он. — Трюк с затонувшей машиной? Меня в ней и не было. Я сбежал до того, как она оказалась в воде… Очень простой трюк: закрытое окно, чтобы свидетели видели в основном отражение, и шляпа на подголовнике. Публика видела меня только в своем воображении. Гудини вовсе и не был в тех сундуках, из которых якобы выбирался.
— Значит, то были не следы торможения. — Райм злился, что допустил ошибку. — Это были следы ускорения. Вы подложили кирпич под акселератор.
— Кирпич выглядел бы неестественно — ведь водолазы в конце концов нашли бы машину. Я подложил камень. — Окинув Райма внимательным взглядом, он добавил свистящим шепотом: — Но вы никогда не верили в то, что я умер.
— Как вы вошли в комнату и почему я вас не слышал?
— Я уже был здесь. Я проскользнул наверх десять минут назад. Я также побывал в вашей штабной комнате, или как вы это называете, и никто меня не заметил.
— Так это вы принесли вещественные доказательства? — Райм смутно помнил, как какой-то патрульный привез коробку с вещественными доказательствами, собранными возле школы и в номере преподобного Свенсена.
— Верно. Я ждал снаружи. Тот коп подошел с парой коробок, я поздоровался и предложил ему помощь. Никто не остановит вас, если вы в форме и при деле.
— И вы спрятались здесь, накрывшись куском шелка под цвет стен.
— Вы раскусили этот трюк, не так ли?
Нахмурившись, Райм посмотрел на его форму. Она казалась настоящей, однако в нарушение всех правил на груди отсутствовала табличка с именем и фамилией. Сердце его упало. Райм догадался, откуда взялась эта форма — ее сняли с Ларри Бурке, который арестовал Кудесника возле уличной ярмарки.
— Вы убили его… Убили и украли его одежду.
Кудесник пожал плечами.
— Напротив. Сначала украл одежду, — прошептал бесплотный голос. — Я убедил полицейского в том, что хочу раздеть его и бежать. Я застрелил его уже потом.
Вздрогнув от отвращения, Райм вспомнил, как опасался того, что Кудесник завладеет рацией и оружием Бурке. Тем не менее ему не приходило в голову, что преступник использует полицейскую форму и атакует своих преследователей.
— Где его тело? — тихо спросил он.
— Вест-Сайд.
— Где именно?
— Пожалуй, я промолчу. Кто-нибудь все равно найдет его через день или два. Погода нынче теплая.
— Сукин сын! — рявкнул криминалист. Сейчас ему следовало держаться повежливее, однако в душе Линкольн Райм всегда оставался копом. А нет связи теснее, чем между сослуживцами-полицейскими.
Погода нынче теплая…
И все же Райм постарался вновь овладеть собой.
— Как вы меня нашли? — небрежно спросил он.
— На ярмарке ремесел я стоял рядом с вашей напарницей — рыжеволосой. Очень близко. Так же, как стою сейчас перед вами. Я буквально дышал ей в затылок — и не знаю, что мне больше нравилось… В любом случае, я слышал, как она разговаривала по радио. Она называла вас по имени. Понадобилось совсем немного времени, чтобы найти вас. О Линкольне Райме упоминают газеты. Вы знаменитость.
— Знаменитость? Такой калека, как я?
— Несомненно.
— Это старая новость. — Райм покачал головой. — Я уже давно никому ничего не приказываю.
Через смонтированный в изголовье микрофон слово «приказываю» немедленно поступило в компьютерную систему распознавания речи. Именно это слово говорило компьютеру о том, что он должен быть готов к выполнению дальнейших команд. На мониторе открылось окно, которое Райм видел, а Кудесник — нет. Каковы инструкции? — молча спрашивало оно.
— Приказываете? — переспросил Кудесник. — Что вы имеете в виду?
— Когда-то я был начальником отдела. Сейчас молодые офицеры иногда даже не утруждают себя тем, чтобы сделать телефонный звонок.
Уловив два последних слова, компьютер написал:
Кому вы желаете позвонить?
Райм вздохнул.
— Я расскажу вам одну историю. Однажды мне нужно было связаться с одним офицером. Лейтенантом Лоном Селлитто.
Набираю Лона Селлитто.
— И вот я сказал ему…
Кудесник внезапно нахмурился.
Сделав шаг вперед, он отвернул монитор от лица Райма и быстро окинул взглядом экран. Поморщившись, убийца вырвал из стены телефонные провода и отключил компьютер от сети.
Когда убийца вновь повернулся к Райму, тот вжал голову в подушку, ожидая появления ужасного бритвенного лезвия. Однако Кудесник отступил на шаг, дыша тяжело, как астматик. То, что пытался сделать криминалист, скорее произвело на него впечатление, нежели разозлило.
— Вы ведь понимаете, что это такое? — холодно улыбаясь, спросил он. — Иллюзия в чистом виде. Вы отвлекли меня, проведя классическое словесное отвлечение. Мы называем это уловкой. У вас получилось неплохо. То, что вы говорили, звучало вполне натурально, пока вы не упомянули имя своего друга. Конкретное имя все и погубило. Видите ли, это было неестественно и вызвало у меня подозрения. Но вплоть до этого момента вы проделали все неплохо.
Неподвижный Человек…
— Хотя и я кое в чем силен. — Кудесник протянул вперед открытую ладонь. Когда его пальцы оказались возле глаз Райма, тот сжался, но почувствовал лишь слабое прикосновение к своему уху. Секунду спустя рука Кудесника вновь появилась перед его лицом уже с четырьмя зажатыми между пальцами двусторонними бритвенными лезвиями. Убийца сжал руку в кулак, и четыре лезвия мгновенно превратились в одно, которое он теперь держал большим и указательным пальцами.
О Боже, нет… Больше самой боли Райм боялся того, что его лишат еще одного органа чувств. Приблизив лезвие к его глазам, убийца быстро двигал его взад и вперед.
Но затем он улыбнулся и отступил назад.
— А теперь, уважаемая публика, давайте начнем наш номер с некоторой престидижитации. В этом мне будет помогать мой коллега-исполнитель. — Эти слова Кудесник произносил неестественно приподнятым, театральным тоном.
