– Далеко укатил сегодня?
– Был бы в северном Уэчестере, если бы меня не сняли с дистанции. – Он бросил мрачный взгляд в сторону Тома.
Его помощник только подмигнул Сакс. Все как с гуся вода.
Высокая, стройная Сакс была одета в темно-синий брючный костюм, который всегда носила с черной или синей блузкой. (Как говорилось в тактическом руководстве для офицеров полиции: «Контрастирующие с пиджаком рубашки и блузы представляют более четкую цель для выстрела в область груди».) Ее наряд был практичным и неброским – совсем не то, что она привыкла носить на прежней работе. До того как прийти в полицию, Амелия Сакс несколько лет была манекенщицей.
На боку, где был пристегнут автоматический «глок», пиджак слегка топорщился. Она предпочитала брюки мужского покроя, с задним карманом, в котором прятала запрещенный, но часто незаменимый инструмент – раскладной нож. На ногах, как обычно, были практичные туфли на мягкой подошве – из-за артрита при ходьбе ей нередко сводило ноги.
– Когда отправляемся? – спросила она у Райма.
– В больницу? Ни в коем случае!.. Тебе со мной ехать не стоит. Лучше посиди здесь, опиши собранные улики.
– Уже почти все описано. Да и не в этом дело… просто я сама так решила.
– Ну, цирк. Так и знал, что этим все кончится, – пробурчал в ответ Линкольн.
Он поискал глазами помощника, но того в поле зрения не оказалось.
В дверь позвонили. Откуда-то возник Том и пошел открывать. Через минуту он вернулся в сопровождении Лона Селлитто.
– Всем привет! – Грузный, в вечно мятом костюме Селлитто бодро кивнул.
Райма удивило его приподнятое настроение. Чем оно вызвано? Может, удачным арестом, новостью о перераспределении бюджета в пользу молодых офицеров… несколькими сброшенными фунтами? Вес вообще был для Лона больной темой. Линкольна, с его-то проблемами, сильно раздражали чужие стоны по поводу таких пустяков, как оплывшая талия или редеющие волосы.
Однако, как выяснилось, лейтенант находился в приподнятом настроении из-за работы. Он помахал в воздухе пачкой бумаг:
– Приговор оставили в силе.
– Вот как? Дело с ботинками?
– Точно.
Райма новость порадовала, хотя нисколько не удивила. С какой стати? Он лично собирал доказательства против убийцы – обвинение просто не могло провалиться.
А дело оказалось занятным. На острове Рузвельта – диковинном клочке суши посреди Ист-Ривер, застроенном жилыми кварталами, – нашли двух убитых дипломатов с Балкан, и у обоих недоставало по ботинку на правой ноге. Как часто бывало, когда управление сталкивалось с особенно сложным случаем, Райма пригласили подключиться к расследованию в качестве консультирующего криминалиста – так полицейские называют судебных экспертов.
Осмотр места провела Амелия Сакс; все улики были собраны и тщательно проанализированы. Однако это не дало следствию никаких ниточек для распутывания преступления. В управлении заключили, что мотивы убийства как-то связаны с европейской политикой, и дело повисло. Но закрыть его еще не успели, когда из ФБР пришла информация о найденном в аэропорту Кеннеди брошенном кейсе, в котором обнаружились документы о системах глобального позиционирования, два десятка электронных схем и мужской ботинок на правую ногу. В каблуке имелось высверленное отверстие, а в него был спрятан компьютерный чип. Райм предположил, что ботинок принадлежал к одной из разрозненных пар обуви, владельцев которых нашли на острове Рузвельта. Догадка вскоре полностью подтвердилась. Другие вещдоки из кейса также указывали на связь с убийством дипломатов.
Сразу повеяло шпионажем, замаячила тень Роберта Ладлэма. Начали распространяться всяческие теории, а ФБР вместе с Госдепом залихорадило. В управлении возник агент из Лэнгли – первый на памяти Райма случай, когда ЦРУ заинтересовалось его расследованием.
Линкольна по сей день забавляло, как досадовали федералы – любители глобальных заговоров, когда через неделю после обнаружения ботинка с чипом детектив Амелия Сакс во главе группы захвата провела задержание некоего бизнесмена из Парамуса, штат Нью-Джерси, чье представление о внешней политике ограничивалось в лучшем случае публикациями в «Ю-Эс-Эй тудэй».
На основе химических анализов композитной структуры подошвы Райм доказал, что отверстие в каблуке было сделано спустя недели после убийства дипломатов. Он также выяснил, что компьютерный чип был куплен в магазине электроники «Пи-Си уэрхаус»,
[3]
а данные навигатора не только не представляли никакой тайны, но и были скачаны с веб-сайтов, которые не обновлялись уже года два.
Инсценировка – заключил Райм и продолжил изучать улики. Следы каменной пыли в кейсе вывели его на небольшую компанию в Нью-Джерси, производящую столовые поверхности для ванных и кухонь. Беглый просмотр распечатки телефонных звонков и покупок по кредитной карте привел к выводу, что жена подозреваемого изменяла ему с одним из дипломатов. Обманутый муж, узнав о связи жены, сговорился со своим подчиненным из камнетесного цеха, большим фанатом Тони Сопрано, и убил любовника вместе с его незадачливым компаньоном на острове Рузвельта. А затем просто подбросил улики, придав делу политическую окраску.
– «Связи» здесь налицо, вот только отнюдь не дипломатические, – сказал Райм в завершение своей эффектной речи в суде. – Налицо и козни, хотя опять же далеко не шпионские.
– Протестую, ваша честь, – устало пробормотал адвокат подсудимого.
– Протест принимается. – Судья, однако, не сумел подавить смешка.
Присяжным понадобилось сорок две минуты, чтобы вынести обвинительный приговор. Адвокаты, разумеется, подали апелляцию – какие они без этого адвокаты? – но, как только что сообщил Селлитто, апелляционный суд оставил приговор в силе.
Том сказал:
– А не отпраздновать ли нам эту победу поездкой в больницу? Ты готов?
– Не наседай, – пробурчал в ответ Райм.
У Селлитто запищал пейджер. Посмотрев на дисплей, лейтенант нахмурился, отцепил с ремня сотовый и набрал номер.
– Селлитто. В чем дело? – Толстяк медленно закивал, одной рукой рассеянно перекатывая складки на животе. Лон недавно подсел на систему раздельного питания Аткинса, но, очевидно, бесчисленные стейки и сырые яйца не очень-то помогали. – Она не пострадала?.. А нападавший?.. Да… Нехорошо. Подождите. – Он оглядел присутствующих. – Только что поступил вызов. Кажется, Музей афроамериканской истории на Пятьдесят пятой. Жертва – молодая девушка… подросток. Попытка изнасилования.
Амелию передернуло; она прямо-таки источала сочувствие. Райм отреагировал по-другому – в его мозгу автоматически возникли вопросы: сколько там возможных мест преступления? Оставил ли преступник улики? Обменялись ли они вещественными следами, если была схватка? Воспользовался ли преступник общественным транспортом или приезжал на своей машине?
