А высокохудожественная хирургия началась, когда мальчику исполнилось пять лет.
Вскоре, однако, он разобрал и собрал все, что было механического в доме. Узнал блоки, колеса и моторы, и они настолько ему наскучили, что пришлось переходить на электронику. В течение года он молился на стереосистемы, и магнитофоны, и проигрыватели дисков.
Разбирал их, собирал обратно…
Как только мальчик ознакомился с тайнами пылесосов и монтажных плат, любопытство снова начало грызть его, как тигр.
И тут Джилет открыл для себя компьютеры.
Он подумал об отце, высоком мужчине с превосходной фигурой и стрижеными волосами, оставшимися в наследство от военно-воздушных сил. Он привел сына в «Радиорубку», когда тому исполнилось восемь, и предложил что-нибудь выбрать.
«Можешь взять все, что захочешь».
«Все что угодно?» — спросил мальчик, разглядывая сотни экземпляров на полках.
«Все, что захочешь…»
Он выбрал компьютер.
Великолепный выбор для мальчика, разбирающего вещи, потому что маленький «Трэш-80» открывал дорогу в Голубое Нигде, бесконечно глубокое и бесконечно сложное, сделанное из слоев деталей, мелких, как молекулы, и больших, как взорвавшиеся вселенные. Место, где любопытство можно удовлетворять вечность.
Школы, однако, предпочитают в большинстве своем детей прежде всего покладистых, а уже во вторую очередь любознательных, если у них вообще предусмотрена вторая очередь. Итак, переходя из одного класса в другой, юный Уайетт Джилет начал скатываться вниз.
Но прежде чем он достиг дна, мудрый воспитатель вырвал его из душной атмосферы школы, подтянул и отправил в спецшколу номер три графства Санта-Клара.
Школа упоминалась как «приют для одаренных, но сложных подростков, проживающих в Кремниевой долине» — описание, естественно, переводилось только одним образом — хакерский рай. Типичный день для типичного ученика спецшколы номер три включал пропуск физкультуры и английского, пережидание истории и расчеты на математике и физике, и все время они размышляли только об одной школьной работе, которая что-то значила: бесконечных разговорах с приятелями о мире машин.
Теперь, шагая по мокрому от дождя тротуару, кстати, недалеко от той самой школы, он многое вспоминал из своих первых лет в Голубом Нигде.
Джилет ясно вспомнил, как сидел во дворе спецшколы номер три и практиковался в свисте час за часом. Если посвистеть в телефон в правильной тональности, можно обмануть телефонный коммутатор, заставить его поверить, что ты тоже коммутатор, и старания вознаградятся золотым звонком доступа. Все знали о Капитане Кранче — пользовательское имя легендарного молодого хакера, открывшего, что свист производил тональность в две тысячи шестьсот мегагерц, равную точной частоте, которая позволяет взломать междугородные линии телефонных компаний и звонить бесплатно.
Он вспомнил все часы, проведенные в кафетерии спецшколы номер три, пахнущем мокрым тестом, или в кабинете, или в зеленых коридорах, заполненные разговорами о центральных процессорах, графических картах, конференциях, вирусах, виртуальных дисках, паролях, расширении памяти и Библии — то есть романе Уильяма Гибсона «Нейромант», популяризовавшем термин «киберпанк».
Джилет помнил, как в первый раз взломал компьютер правительства и когда в первый раз попался и получил приговор за хакинг — в семнадцать лет, еще до совершеннолетия. Невзирая на юный возраст преступника, судье не нравились мальчишки, способные найти путь к системе компании «Форд», когда им полагалось играть в бейсбол. А престарелый адвокат еще более не любил мальчишек, которые поучали его, твердо доказывая, что мир сейчас пребывал бы в довольно печальном состоянии, если бы Томас Альва Эдисон больше занимался спортом, чем своими изобретениями.
Но на данный момент Джилета больше всего занимало воспоминание о событии, произошедшем несколько лет назад после окончания Беркли: его первая встреча в сети с юным хакером по имени Явная Смерть, — таков был ник Джона Патрика Холлоуэя в чате «#hack».
Днем Джилет работал программистом. Но, как многие кодировщики, находил подобную жизнь скучной и считал часы до того момента, когда сможет оказаться дома за своей машиной и исследовать Голубое Нигде, встречать родственные души, каким и стал Холлоуэй. Их первый разговор в режиме реального времени длился четыре с половиной часа.
Вначале они обменивались информацией по взлому телефонов. Приводили планы в исполнение и осуществляли так называемые совершенно убийственные хакинги, взламывая коммутаторные системы «Пасифик белл», «AT и Т» и «Бритиш телеком».
От довольно скромного начала перешли на корпоративные и правительственные машины. Распространился слух, и вскоре другие хакеры принялись их разыскивать, запускать «указующий перст» в сети, чтобы обнаружить по именам, а потом висели на виртуальном хвосте молодых людей, чтобы узнать, чему могут их научить гуру. Через год зависания в Интернете с различными постоянными собеседниками они с Холлоуэем осознали, что стали кибербандой — почти легендарной, кстати. Явная Смерть, лидер и истинный волшебник. Человек Долины, второй в команде, вдумчивый философ группы и почти такой же хороший кодировщик, как Явная Смерть. Саурон и Клепто, не столько умные, сколько наполовину сумасшедшие и готовые на все в сети. И другие: Моск, Репликант, Грок, Невро, Байтер…
Они нуждались в названии, и Джилет выдал его: Рыцари Доступа пришли ему в голову после четырнадцатичасового участия в многопользовательской средневековой игре.
Их дерзость стала известна всему миру — скорее всего потому, что они писали программы, заставлявшие компьютеры вытворять поразительные вещи. Слишком много хакеров и киберпанков вообще нельзя назвать программистами — их презрительно именуют «укажи-и-кликни». Но лидеры Рыцарей были опытными кодировщиками и такими хорошими специалистами, которые даже не удосуживались компилировать свои программы — превращать сырые исходные коды в действующий софтвер, — потому что точно знали, как такая программа способна работать.
Элана — бывшая жена Джилета, они встретились примерно в то же время — работала преподавательницей игры на пианино и говорила, что Джилет и Холлоуэй напоминают ей Бетховена: последний так хорошо представлял музыку в уме, написав ее, что сама игра его удручала.
Хакер тут же подумал о своей бывшей жене. Недалеко отсюда располагались апартаменты, где они прожили с Эланой несколько лет. Он так ясно видел все время, что они провели вместе. Тысячи образов выпрыгивали из потаенных уголков памяти. Но в отличие от операционной системы «Unix» или математического сопроцессора их с Эланой отношения Джилет просто не мог понять. Он не знал, как разобрать их на части и посмотреть на составляющие компоненты.
И поэтому не мог строить их.
Эта женщина все еще владела им, он жаждал ее, хотел от нее ребенка… Но в любви Уайетт Джилет никогда не был волшебником.
Теперь он отбросил размышления и ступил под крышу потрепанного магазина «Гудвил». Укрывшись от дождя, огляделся, никого не заметил и вытащил из кармана маленькую электронную плату, с которой не расставался весь день. Зайдя в свою камеру в Сан-Хо сегодня утром, чтобы забрать журналы и распечатки перед походом в офис ОРКП, он прикрепил плату к правому бедру, рядом с пахом.
