У каждого Клана были свои излюбленные блюда. В одном особенно вкусно готовили грибы с луком и сушеным оленьим мхом. Способ приготовления этого кушанья держался в строжайшей тайне. Другой Клан принес с собой множество шишек, и теперь женщины калили у костров крупные орехи.
Стряпухи Клана Норга запекали каштаны, собранные на горных склонах, а из колотых орехов, обжаренных зерен и жестких диких яблок делали подобие каши, которую приходилось долго варить на медленном огне. Черника и голубика вокруг пещеры были выбраны дочиста.
Женщины Клана Брана в течение нескольких дней размалывали принесенные с собой зерна и орехи, тщательно вымачивали смесь, чтобы отбить горечь, и выпекали из нее лепешки. Потом эти лепешки пропитывались сладким кленовым сиропом и сушились на солнце. В Клане хозяев тоже ранней весной собирали кленовый сок, кипятили его и запасали впрок. Поэтому женщины Клана хозяев очень заинтересовались, увидев у гостей берестяные сосуды, предназначенные для хранения кленового сахара и сиропа. В Клане Норга никогда прежде не пробовали лепешек с кленовым сиропом, и здешние стряпухи решили обязательно перенять это лакомство.
Уба, привязав Дарка за спину, вместе с другими женщинами трудилась не покладая рук. «Когда только мы успеем съесть все это?» – удивлялась она при виде такого изобилия.
Дым костров таял в недвижном воздухе ночи. Звезды были тусклы, и легкий туман скрывал свод небес. Только что народившийся месяц еще не обрел силу, и лишь отблеск пламени отгонял от пещеры тьму, в которой тонули окрестные леса. Готовые кушанья держали неподалеку от огня, чтобы они не остыли. Женщины скрылись в пещере. Они переоделись в чистые накидки и пользовались моментом, чтобы отдохнуть перед празднеством.
Однако возбуждение пересиливало усталость и гнало женщин на воздух. Они сновали туда-сюда, с нетерпением ожидая начала обряда и пира. Наконец в проеме пещеры возникли шаманы в сопровождении десяти помощников. Тут же воцарилась тишина. В безмолвии люди торопливо занимали места, пытаясь встать так, чтобы хорошо видеть происходящее.
Напротив входа в пещеру с надлежащей торжественностью разложили огромный костер. Женщины вождей наиболее почитаемых Кланов по знаку Мог-ура отодвинули камни, прикрывавшие ямы с медвежьим мясом. Грудь Брана раздалась от гордости, когда он увидел, что Эбра подошла к яме первой.
Положение Клана Брана окончательно определилось после того, как Мог-уры дозволили Эйле участвовать в ритуале. Теперь Клан и его вождя окружало даже большее уважение, чем прежде. Все без исключения убедились в невероятном: высокая светловолосая женщина принадлежит Клану и является целительницей, наследницей знаний Изы. Все поняли: Бран был прав, когда неколебимо стоял на своем, он исполнял волю Урсуса. Если бы он хоть как-то выказал, что сомневается в собственном решении, уважение, которое он стяжал, не было бы столь глубоким.
Ароматные пары, исходившие от мяса, заставляли урчать пустые животы. Женщины вождей сняли медвежатину с рогатин. Рядом наготове лежали груды деревянных и костяных тарелок. Вынесли и огромные миски с кушаньями, над приготовлением которых стряпухи трудились весь день. Вперед выступили Бруд и Вурд с костяными блюдами в руках.
– Это празднество в честь Урсуса и в честь Горна, избранника Великого Пещерного Медведя, – изрек Мог-ур. – Урсус делил жилище с Кланом Норга. Он видел, люди верны его законам и обычаям. Он узнал, как силен и отважен Горн, и счел его достойным спутником для себя. Теперь они вместе отправятся в мир духов. Бруд и Вурд, за свою доблесть, мужество и стойкость вы удостоились великих почестей. Урсус испытал вас, и вы вышли из испытания со славой. За это вам даруется право поднести Урсусу угощение. В последний раз он разделит с Кланом трапезу. Да пребудет Урсус с нами до скончания дней.
Два молодых охотника подошли к мискам с едой и отобрали все самое лучшее, не прикасаясь лишь к мясу. В отличие от своих диких собратьев пещерный медведь, выросший в неволе, не знал его вкуса. Наконец блюда были опущены перед медвежьей шкурой, висевшей на шесте.
– Мы испили крови Урсуса, теперь отведаем его плоти и будем едины с ним, – провозгласил Мог-ур.
Слова его послужили благословением к началу пира. Бруд и Вурд первыми получили по куску медвежьего мяса. Затем настал черед всех остальных. Некоторое время над поляной раздавалось лишь довольное чавканье. Мясо выкормленного отборной пищей медведя было нежным и жирным, голод делал еще вкуснее тщательно приготовленные плоды и овощи. Пир оправдал все ожидания,
– Почему ты не ешь, Эйла? – спросила Эбра. – Ты же знаешь, все мясо надо непременно съесть сегодня.
– Знаю, Эбра. Но я не голодна.
Эйла переживает, – с набитым ртом вставила Уба. – Хорошо, что Мог-уры выбрали для ритуала не меня. А то мне бы тоже кусок в горло не полез.
– Все равно, Эйла, попробуй мясо, – сказала Эбра. – Каждому следует съесть хотя бы кусок. Ты давала Дарку бульон? Он обязательно должен его выпить – это приобщит его к Клану.
– Да, я ему дала. Но он выпил совсем немного. Ога недавно накормила его. Ога, Грев не голоден? А то у меня груди разболелись – так они полны молока.
– Мне надо было подождать тебя, Эйла, но они оба так проголодались. Завтра ты покормишь их обоих.
– Да, молока у меня хватит на четверых. А сегодня вечером дети не запросят есть. Будут спать без просыпа. Им ведь тоже дадут дурманного отвара, как и всем людям Клана. Уба покажет тебе, сколько им можно выпить, Ога. Я, сразу как покончим с едой, пойду к Кребу и не вернусь до самого конца ритуала.
– Смотри не слишком задерживайся. Наш танец начнется сразу после того, как мужчины удалятся в пещеру. Целительницы будут отбивать ритм. Танец женщин на Великом Сходбище – это событие, которое нельзя пропустить.
– Вряд ли я сумею отбивать ритм. Правда, Иза пыталась меня учить. И здесь целительница из Клана Норга показала мне, как это делается. Но у меня не было случая попробовать самой, – заметила Эйла.
– Ты стала целительницей совсем недавно, – вступила в разговор Овра. – Конечно, Иза в первую очередь обучала тебя чарам врачевания, а не танцам. Хотя танцы – это тоже чары. Целительницы должны знать многое.
– Жаль, что Изы нет с нами, – вздохнула Эбра. – Я рада, что Мог-уры приняли тебя, Эйла. Но я скучаю по Изе.
– Я тоже скучаю по Изе, – горячо откликнулась Эйла. – Мне так не хотелось расставаться с ней. Недуг ее очень серьезен, хотя она и не подает виду. Надеюсь, сейчас она вдоволь отдыхает и греется на солнышке.
– Когда настанет время отправляться в иной мир, Иза уйдет, и с этим ничего не поделаешь. Никто не может противиться зову духов, – заявила Эбра.
Эйла вздрогнула, хотя ночь была теплой. Тревожное предчувствие вдруг овладело ею, словно дуновение прохладного ветерка внезапно напомнило о близком конце лета. Тут Мог-ур сделал знак, и, так и не совладав с волнением, она скрылась в пещере.
Чаша Изы, древняя чаша, служившая поколениям целительниц, лежала на меховой подстилке – Эйла заранее вынула ее из сумки. Молодая женщина достала заветный мешочек, расписанный красными узорами, и высыпала на подстилку его содержимое. В переменчивом свете факелов она долго рассматривала каждый корень. Несмотря на все объяснения Изы, Эйла не могла точно определить, сколько корней потребуется, чтобы приготовить напиток для десяти Мог-уров, ведь чудодейственная сила отвара зависела не только от количества корней, но и от их величины и возраста.
