– Нет, ты прав. Мы должны выполнить задуманное. Духи ждут. Но охотникам может не понравиться то, что им предстоит увидеть.
– Кто вождь нашего Клана, Бран? Уверен, охотники поймут: все свершилось по справедливости, в соответствии с велениями духов. И они свыкнутся с переменой.
– Ты полагаешь, Мог-ур? Надеюсь, ты прав. Но сейчас я больше тревожусь не об охотниках. Как воспримут это духи-покровители? Последнее время нам неизменно сопутствует удача. Порой это страшит меня. Я боюсь, что вслед за этим последуют неисчислимые бедствия. Боюсь прогневить духов. Мы должны неукоснительно выполнять все их желания. Делать все, чтобы духи были нами довольны.
– Мы так и поступаем, Бран, – успокаивающе заметил Мог-ур. – Пытаемся выполнить все их желания. Те желания, что открыты нам.
– А как ты думаешь, духи поймут нас? Вдруг кому-то мы угодим, а другие сочтут себя оскорбленными?
– Мне не дано знать всего, Бран. Не дано проникнуть во все желания духов. – Шаман ощущал исходившую от вождя тревогу. Он понимал, Брана сейчас одолевают серьезные сомнения. – Когда речь идет о духах, никто не может судить с уверенностью. Мы всего лишь люди. Я, Мог-ур, всего лишь человек. Мы лишь пытаемся узнать желания духов. Но ты сам сказал, сейчас нам сопутствует удача. Это означает, наши покровители довольны нами. Если бы они спорили и сражались друг с другом, жизнь Клана не текла бы столь счастливо. Когда еще Клану удавалось убить мамонта и не поплатиться за это жизнью кого-нибудь из охотников? Никто даже не был ранен! А удача в охоте зависит от множества случайностей. Вы могли впустую рыскать по лесам в поисках стада и упустить лучшее время. Но все сложилось в нашу пользу. Даже Брак остался жив.
Вождь пристально посмотрел в сосредоточенное лицо шамана. Затем он выпрямился. Взгляд его говорил о том, что он отбросил колебания, – в глазах Брана сверкала решимость.
– Я позову охотников, – объявил он.
Женщинам было приказано держаться подальше от того места в глубине пещеры, что расчистил Бран, и даже не смотреть в ту сторону. От Изы не ускользнуло, вождь собирает охотников, но это ничуть ее не обеспокоило. У мужчин свои дела, и их, женщин, это не касается. Но, когда, случайно подняв голову, она заметила, что двое охотников с разрисованными охрой лицами устремились к Эйле, у нее упало сердце. Что им опять нужно от Эйлы?
Девочка ведать не ведала, какова цель вечернего ритуала. Она перебирала сваленные в углу у дальнего очага корзинки и короба, пытаясь найти среди них мешок со сладкими клубнями. Вдруг прямо перед ней возникло лицо вождя, покрытое причудливыми красными узорами. У Эйлы дыхание перехватило от изумления.
– Ни звука. Не сопротивляйся! – приказал Бран.
Эйла даже не успела испугаться, как мужчины завязали ей глаза и поволокли в глубь пещеры.
Охотники с недоумением наблюдали, как Бран и Гув тащат девочку. О том, чему посвящен сегодняшний обряд, они знали не больше женщин. Но в отличие от женщин мужчины не сомневались, что им не придется долго томиться от любопытства. Когда они расселись вокруг камней, принесенных из святилища, Мог-ур предупредил, чтобы никто не двигался и не раскрывал рта. Он дал каждому охотнику по две длинные кости пещерного медведя и велел скрестить их и держать перед собой. Тут все поняли: сегодня предстоит необычный ритуал – опасность чрезвычайно велика, если им требуется такая могущественная защита. Увидев Эйлу, охотники начали догадываться, откуда исходит эта опасность.
Бран опустил девочку в центре круга, как раз перед Мог-уром, а сам сел у нее за спиной. По мановению руки шамана вождь снял с глаз Эйлы повязку. Девочка заморгала, озираясь по сторонам. В свете факелов она различила Мог-ура и перед ним священный череп Пещерного Медведя. Вокруг нее сидели мужчины со скрещенными костями в руках. От ужаса Эйла сжалась в комок. Ей хотелось провалиться сквозь землю.
«В чем моя вина? – вертелось у нее в голове. – Я не прикасалась к праще. Я не совершала никаких проступков». Эйла судорожно припоминала все, что случилось в последние дни, но ей не в чем было упрекнуть себя.
– Не двигайся. Молчи! – приказал ей Мог-ур.
Страх сковал Эйлу, так что она вряд ли смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела. Глаза ее полезли на лоб от изумления, когда она увидела, как Мог-ур поднялся, отбросил свой посох и принялся совершать магические движения, умоляя Урсуса и духов-покровителей удостоить людей своим расположением. Значение этих жестов было скрыто от Эйлы, но старый шаман поразил ее.
Она привыкла видеть в нем изувеченного пожилого человека, который при ходьбе припадал на одну ногу и тяжело опирался на посох. Одна половина его тела усохла, зато другая, здоровая, была чрезмерно развита. Эйла и раньше замечала, что, хотя Креб владел лишь одной рукой, жесты его становились величественными и выразительными, когда он говорил с духами во время обрядов. Но теперь над священным черепом возвышался всемогущий маг, не имеющий ничего общего с тем человеком, которого она знала с детства.
Неуклюжий калека исчез. Плавные движения великого Мог-ура были подчинены завораживающему ритму и неодолимо притягивали взор. Со стороны казалось, будто он исполняет причудливый, диковинный танец. На самом деле Мог-ур говорил с духами, сокрытыми от глаз непосвященных. Обращаясь к невидимым слушателям, для него более реальным, чем сидящие перед ним соплеменники, шаман обретал красоту, достоинство и внушительность. Великий Мог-ур Клана Пещерного Медведя напрягал свой чудодейственный дар, призывая на необычный обряд самых грозных, самых почитаемых духов.
– О Древние Духи, Духи, которых мы не смели тревожить с тех пор, как развеялся туман, скрывающий начало наших дней, ныне придите к нам. Мы призываем вас, мы смиренно просим вашей помощи и защиты. О Великие Духи, чьи имена столь чтимы, что не дерзаем произносить их, пробудитесь от глубокого сна и внемлите нашей просьбе. Мы хотим принести жертву, дабы умиротворить ваши древние сердца. Дайте нам знать, что вы ее примете. Откликнитесь на мой призыв! Дух Ветра! Оооха! – Услышав сокровенное имя великого духа, Эйла содрогнулась. – Дух Дождя! Шхиина! Дух Тумана! Ээээха! Придите к нам! Будьте к нам милостивы! Среди нас есть тот, кто побывал в вашем мире и вернулся, ибо таково было желание Великого Пещерного Льва.
«Он говорит обо мне, – осенило Эйлу. – Свершается великое таинство. Но зачем же здесь я, женщина? И кто они, эти духи, – недоумевала она. – Раньше я никогда о них не слыхала. Их имена похожи на женские. А я считала, что все духи – мужчины». Любопытство начало пересиливать объявший Эйлу страх. Мужчины, столь же неподвижные, как и лежащие перед ними камни, тоже впервые слышали имена духов, которых призывал Мог-ур. Но эти имена были им откуда-то знакомы. Стоило им услышать их, и память предков всплыла из глубин их сознания.
– О самые чтимые из древнейших, пути духов неисповедимы для нас, мы всего лишь люди. Нам не дано знать, почему столь могучий покровитель избрал женщину. Нам не дано знать, почему заставил ее следовать вашим древним обычаям. Но мы не смеем противиться его воле. Ради нее он сражался с духами зла в ином мире, одержал победу и позволил ей вернуться к нам. Он сообщил нам о своем желании, которое надлежит исполнить. О Могущественные Духи Прошлого, ныне Клан живет по обычаям, отличным от ваших. Но та, что сидит среди нас, следует вашим законам. О Древние Духи, примите ее и защитите. Защитите вместе с ней и весь наш Клан.
