— Не совсем так. Видно, этот человек попал в переплет в борделе. Он слезно просит простить его, но в то же время умоляет меня о помощи. Другими словами, — продолжал он, раздраженно комкая салфетку, — суть послания проста — не оплачу ли я его счет.
Мне стало весело.
— Ну и как, оплатишь?
Он по обыкновению фыркнул и смахнул крошки с колен.
— Придется. Иначе я вынужден буду сам отправиться на склад. — Он все больше хмурился, перебирая в уме дела, которыми ему предстояло заняться немедленно. Кроме того, его безотлагательного внимания требовали заказы, скопившиеся у него на столе, капитаны кораблей, стоящих на пристани, и бочки с вином, поступившие на склад. — Я, пожалуй, возьму с собой Фергюса в качестве курьера для доставки срочных депеш. К тому же его можно будет послать с письмом в Монмартр, если я не успею наведаться туда сам.
— Доброе сердце важнее короны, — сказала я Джейми, стоящему возле своего стола и перебирающего внушительные пачки документов.
— Неужели? А чьи это слова? — поинтересовался он.
— Кажется, лорда Альфреда Теннисона
[18]
— поэта. У дяди Лэмба был сборник стихотворений известных английских поэтов. Там были и стихи шотландца Бернса
[19]
, — объяснила я. — «Свобода и виски неразлучны».
Джейми фыркнул:
— Я не знаю, был ли он поэтом, но то, что он шотландец, — это точно. — Он улыбнулся, наклонился ко мне и поцеловал в лоб. — Буду дома к ужину. Веди себя хорошо.
Я закончила свой завтрак, доела поджаренный ломтик хлеба, оставленный Джейми на тарелке, и поднялась в свою комнату с намерением немного подремать. После той первой тревоги у меня время от времени случались незначительные кровянистые выделения, но в последние несколько недель все было в порядке.
Тем не менее большую часть времени я проводила в шезлонге или в кровати, спускаясь в салон только для того, чтобы принять гостей, или в столовую, чтобы пообедать вместе с Джейми. Сейчас, спустившись к ленчу, я обнаружила, что стол накрыт для меня одной.
— Милорд еще не вернулся? — в некотором замешательстве спросила я.
Пожилой дворецкий покачал головой:
— Нет, миледи.
— Ну, я думаю, он скоро будет. Проследите, чтобы все было готово к его приходу. — Я была слишком голодна и не стала дожидаться Джейми. Меня начинало снова тошнить, если я долго не ела.
После ленча я опять легла отдохнуть. Коль скоро супружеские отношения были теперь под запретом, чем еще можно заниматься в постели? Спать да читать — этим я главным образом и занималась. Однако спать на животе не разрешалось, да и было невозможно, на спине — тоже, поскольку ребенок начинал отчаянно барахтаться. Поэтому я лежала на боку, свернувшись наподобие креветки, подаваемой к коктейлю, кольцом вокруг каперса. Я редко спала крепко, большей частью дремала, прислушиваясь к движениям ребенка.
Иногда мне снилось, что Джейми находится рядом со мной, но когда я открывала глаза и не обнаруживала его в комнате, снова закрывала их, как бы плывя в невесомости вместе с моим будущим ребенком.
День клонился к вечеру, когда я проснулась от легкого стука в дверь.
— Войдите, — сказала я, с трудом открыв глаза. Это был дворецкий Магнус. Извинившись, он объявил о прибытии гостей:
— Принцесса де Роган, мадам. Принцесса хотела подождать, пока вы проснетесь, но когда пожаловала еще и мадам д'Арбанвилль, я решил, что, может быть…
— Вы решили правильно, Магнус, — произнесла я, спуская ноги с кровати. — Я сейчас выйду к ним.
Я была рада гостьям. С прошлого месяца мы не устраивали приемов и сами тоже не выезжали, и я уже начала скучать по суете и беседам, большею частью пустым. Луиза частенько наведывалась ко мне, чтобы развлечь меня и поделиться последними светскими новостями, но я давно не виделась с Мари д'Арбанвилль. Интересно, что привело ее ко мне сегодня.
Я стала довольно неуклюжей и потому спускалась по лестнице медленно, при каждом шаге ступеньки, казалось, прогибались под тяжестью моего потучневшего тела. Дверь гостиной была закрыта, но я отчетливо расслышала фразу: «Ты думаешь, она знает?»
Вопрос был задан приглушенным голосом, каким обычно сообщаются тайны, но именно в тот момент, когда я готова была открыть дверь гостиной. Но не успела. И замерла на месте.
Говорила Мари д'Арбанвилль. Чрезмерно общительная даже по французским стандартам, Мари была принята во всех знатных парижских домах благодаря высокому положению, которое занимал в свете ее престарелый муж. Она была в курсе всех парижских событий.
— Знает о чем? — спросила Луиза.
Я безошибочно определила, кому принадлежит этот высокий уверенный голос прирожденной аристократки, нисколько не заботящейся о том, что кто-то сможет ее услышать.
— О, а ты не слышала? — Мари сразу насторожилась, словно кошка, готовящаяся схватить мышь, чтобы поиграть с ней. — Боже мой! Конечно, я сама узнала об этом только час назад.
«И тут же бросилась ко мне, чтобы рассказать что-то, — пронеслось у меня в голове. — Что же это может быть?» Я решила, что мне лучше постоять под дверью и послушать.
— Это касается лорда Туараха, — продолжала Мари, и мне не нужно было видеть ее, чтобы представить себе, как она шепчет, закатывая блестящие от удовольствия зеленые глаза. — Только сегодня утром он вызвал на дуэль англичанина из-за проститутки!
— Что?! — воскликнула Луиза, и я почувствовала, как у меня перехватило дыхание. Я вцепилась в край маленького столика, стоявшего рядом, чтобы удержаться на ногах. У меня перед глазами закружились черные круги, и казалось, почва уходит из-под ног.
— Это правда! — быстро говорила Мари. — Жак Венсан присутствовал при этом. Он все и рассказал моему мужу. Это произошло в публичном доме, который находится возле рыбного базара. Представь себе, пойти в публичный дом в такой час! Мужчины такие непредсказуемые! Жак сидел за стаканчиком вина с мадам Элизой, которой принадлежит это заведение, как вдруг услышал крики наверху и топот ног.
Для большего эффекта Мари сделала небольшую паузу, а я услышала бульканье наливаемой жидкости, затем продолжала:
— Жак бросился к лестнице, так, по крайней мере, он говорит, но скорее всего он залез под диван, ведь он такой трус. Крики и топот ног продолжались еще некоторое время, потом раздался странный треск, и с лестницы скатился английский офицер, — но в каком виде! — полураздетый, парик сдвинут набок. Он скатился с лестницы и врезался головой прямо в стену. И как ты думаешь, кто появился в образе бога мщения? Наш милый Джейми!
— Не может быть! Я могу поклясться, что… но продолжай! Что было потом?
