– Я не хотел!!! – вскочил стражник, опасаясь оплеухи от вождя Хан-горо.
Можно было, конечно, незаметно перевернуть хотя бы один камень, но Богиня зла Каннон была безжалостней вождя Хан-горо. Шутки с ней кончались плохо. Для первого случая Киго мог лишиться руки, если не жизни.
– Ничего-ничего, – разочарованно скрипнул зубами вождь Хан-горо. – Как известно, река жизни течет только в одном направлении. Стало быть, Биру пройдет сквозь лес и настигнет Натабуру в курува.
– Но еще есть сукуба-мати… – почтительно заметил Киго, стараясь не глядеть в рубиновые глаза вождя.
– А зачем ему плыть в сукуба-мати, если надо в курува? – терпеливо спросил вождь, выражая тем самым особое доверие к стражнику.
– А что в курува? – осмелел Киго.
– Но ведь куда-то же он плывет?! – с загадочным видом возразил вождь Хан-горо. – А плывет он в ставку тайсё – правителя земель Аора – Имагава.
– Это плохо или хорошо? – после почтительного молчания спросил Киго.
– Не имеет значения, зато даст нам повод напасть на Имагаву.
– Зачем? – простодушно удивился Киго.
– Много будешь знать – скоро состаришься! – засмеялся вождь Хан-горо удачной шутке.
На самом же деле Богиня солнца Аматэрасу смертельно поссорилась с братом Цукиёси, который был Богом Луны. За него, однако, заступилась одиннадцатиликая Богиня зла Каннон, которая в свою очередь благословила Цукиёси на девять подвигов на Земле. В отместку Богиня Аматэрасу разрешила ёми захватить и с помощью Биру разрушить крепость Имагава и похитить шейное кольцо, чтобы брат Цукиёси не мог сойти на Землю через игру сугоруку, а точнее, через кугири – калитку, за которой лежало то самое шейное кольцо – нодова.
Вождь Хан-горо много столетий просил разрешения напасть на Имагава, и наконец эта милость была ему оказана, поэтому он не хотел и не мог отступить – слишком высоки были ставки Богини Аматэрасу. Однако он не учел одного – на этот раз Богиня зла Каннон самолично следила за игрой и никому из игроков не давала хитрить, зная, что за всем течением жизни, за всеми большими и малыми событиями в ней наблюдает Великий Будда. Она не предполагала, что обыкновенный смертный, невольно рискуя жизнью, разрушит все ее планы и Богу Цукиёси придется искать другой путь на Землю. Таким образом, Натабура должен был стать смертельным врагом Богини зла Каннон.
Но этому всему еще только предстояло свершиться, а пока Натабура же в обществе неуемного Афра плыл по реке Забвения – Тонуэ и приближался, сам не зная того, к Слиянию двух путей – Человеческого и Божественного, результат которого, как течения Времени, никто тоже не знал и не мог предсказать – даже Боги.
Как только река достигла обрывистых гор, поросших соснами, она стала еще уже и еще быстрее, а вода холоднее и сумрачнее. Натабура с Афра с трудом выбрались на глинистый берег и попали в лес – влажный, теплый, пропитанный солнцем и грибными запахами.
На этот раз вождь Хан-горо словно случайно толкнул Киго в локоть, когда тот делал бросок. И хотя это не считалось явной хитростью, Богиня зла Каннон показала свой нрав: рука вождя Хан-горо тут же онемела и повисла, как мертвый сучок на яблоне, а сам он пал на колени и взмолился о пощаде:
– О Великая! Прости своего недостойного раба!
Все фонари в пагоде погасли, и ночная мгла вползла под крыши. Духи-хонки ночи возрадовались, а по рядам ёми пронесся стон ужаса. Еще никто и никогда не наказывал вождя Хан-горо. Это очень плохой знак, понял шаман Байган. Но сделать ничего не мог, разве только шептать проклятия и молитвы.
Напрасно ёми пытались зажечь фонари – они гасли. Напрасно ёми раздували угли в очагах – они лишь тлели. Все указывало на то, что Боги отказали им в доверии.
– Хан-горо, ты давно пытался нарушить тайный ход вещей! – раздался голос из-за небес, и ёми онемели. – Ты должен действовать согласно восьми поучениям Будды! А посему бросать тебе еще три раза по три раза левой рукой, и все твои броски будут среднего качества.
Ничего этого ни Натабура, ни, естественно, Афра не видели и не слышали. Они улепетывали во все лопатки, потому что Биру заметил их с противоположного берега и с громким всплеском бросился в реку. Но из-за глупости вождя Хан-горо его снесло вниз по течению, и он потерял из виду Натабуру, у которого появился шанс запутать следы.
Он сделал вид, что уходит в горы, а на самом деле углубился в лес на один тё и повернул против движения реки. «Я знаю, что мне все равно не уйти от Биру, – думал он, – но Боги в данный момент нам не благоприятствуют, и поэтому надо тянуть время. Так учил учитель Акинобу – никогда не останавливаться и не сдаваться».
Если бы это были обыкновенные гэтси или мэтси, но, разумеется, не собакообразный рэтси с хорошим нюхом, у Натабуры имелись бы все шансы затеряться в горном лесу или на заросшей равнине перед рекой, но обмануть Биру было невозможно. Четыре раза демон замирал, втягивая в себя воздух и прислушиваясь к звукам реки и леса, и каждый раз выбирал правильное направление.
Когда штраф три раза по три раза закончился, Биру в мгновение ока съел всю фору, которую получили Натабура и Афра. Через некоторое время они услышали, как он продирается сквозь лес, подобно каменной лавине, и припустили еще быстрее, но все их усилия оказались тщетными. Биру ревел от восторга – он не только чуял их, но и слышал шум торопливых шагов. Впрочем, Афра предпочитал бегу полет.
Вдруг склон перед ними провалился, и на другой стороне ущелья они увидели сквозь деревья красную покатую крышу хирасандзё – небольшой крепости, какие в Нихон обычно ставили среди холмов и гор. Перед ней даже не имелось умадаси – бастиона, не говоря уже о рве с водой. Скорее на нее была возложена задача предупреждать курува о нападении.
Натабура кубарем скатился вниз, перепрыгивая через поваленные деревья и глубокий холодный ручей, полез наверх то на двоих, то на карачках и оказался перед воротами. Там его уже ждал беззаботный Афра, который перелетел ущелье и нарезал круги вокруг крепости, косясь на ёриков – стражников, которые с удивлением выглядывали в бойницы – хадзама, однако щенок не лаял, что на него вообще было мало похоже. «Молодец, – подумал Натабура, – зачем лишний раз привлекать Биру».
Если вид летающей собаки заставил ёриков насторожиться, то вид человека, вылезшего из кустов, напугал больше всего. Ёрик с длинной яри, стоящий перед крепостью, юркнул внутрь и захлопнул ворота перед носом Натабуры.
– Эй!.. – осторожно позвал Натабура и подергал кольцо.
Афра слабо тявкнул, выражая поддержку, не отрывая от Натабуры своих оленьих глаз.
– Тихо… – повернулся к нему Натабура и попросил: – Откройте! Я не демон!
– А это?.. – Ёрики, выглядывающие в хадзама, показывали на Афра, который по-прежнему летал перед крепостью, трепеща голубоватыми крыльями.
Натабура невольно оглянулся. Он совсем забыл, что щенок принадлежал к грозному племени крылатых тэнгу.
