Книга Иная вера, страница 69. Автор книги Иар Эльтеррус, Влад Вегашин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Иная вера»

Cтраница 69

Первый раз его вырвало на десятой минуте голографического фильма. Второй раз – на двадцать пятой. Вырвало бы и еще несколько раз, но больше было нечем.

Голофильм из четвертой папки Стек смотрел в состоянии полной невосприимчивости к чему бы то ни было. Досмотрев до последних секунд, поставил на паузу, тихо вышел в коридор, дошел до комнаты Алькано – из-под двери выбивалась полоска света. Постучал.

– Да?

– Гранд, это я.

– Стек? Заходи, только у меня тут бардак – завтра очень важный день в инсте, надо подготовиться…

– Я на секунду. Гранд, у тебя водка есть?

– Именно водка? – удивился испанец. – Была где-то… А тебе зачем?

– Выпить. Только не спрашивай ни о чем, пожалуйста. Мне очень погано и нужно выпить. Потом я сам все расскажу, если смогу.

– Как скажешь, Стек. – Алькано, ничуть не обижаясь, пожал плечами и вытащил из недр шкафа полную бутылку. – Хватит, я надеюсь?

– Вполне. Спасибо, друг.

– Да не за что… если вдруг могу помочь…

– Я знаю. К сожалению, с этим мне самому разбираться надо.

Вернувшись в свою комнату, Стек воспроизвел голофильм сначала. К концу бутылка наполовину опустела, а в голове стало пусто-пусто, и бесплодные попытки осознать увиденное словно плавали в вакууме.

Перед тем как ложиться спать, Ветровский тщательно запер дверь изнутри, вынул чип из гнезда и спрятал в щель под подоконником.

Всю ночь его преследовали кошмары. Куда более реальные, чем все просмотренное. Измученный ими, Стас проснулся через несколько часов. Постоял несколько минут под холодным душем, тщательно почистил зубы, стараясь не поднимать взгляд на зеркало, но что-то изнутри давило, вынуждало – и он, стиснув зубы, взглянул в глаза самому себе.

«Ты должен», – сказал Стек. «Я должен».

– Я должен, – повторил вслух Стас.

После ночи голофильм уже не казался таким страшным, как вчера, – скорее отвратительным. Завтракать перед просмотром Ветровский предусмотрительно не стал и отделался легкой тошнотой и пугающим пустым звоном в голове. Весь день молодой человек ходил как будто в тумане – перед глазами то и дело все плыло, он все время натыкался на предметы, отвечал невпопад, ухитряясь отнекиваться от всех вопросов, ссылаясь на проведенную без сна ночь.

Вечером он открыл пятую папку, прочитал адрес, запомнил его наизусть и отформатировал чип.

Решение принято и назад дороги нет, пусть даже и кажется, что все еще можно свернуть. Он искал другие пути, но не нашел – значит, пойдет по этому. Вне зависимости от того, какую цену придется заплатить. Главное, что заплатит он, а не другие.

Орден стоит любой цены, которую Стас сможет заплатить.


Утро выдалось холодным и промозглым. Стас, вышедший на полчаса раньше, чем следовало, успел за пятнадцать минут дороги до метростанции накрутить себя до состояния, близкого к панике. Он раз за разом обдумывал перспективы, пытаясь все же найти в эти последние мгновения другой путь, который не потребует от него подобного, искал, искал, искал – и не находил.

Только один вариант, только одна цена. И никак иначе.

Он вышел на одну станцию позже, чтобы пройтись по набережной и успокоиться, но вместо этого довел себя почти до истерики. Почему-то именно сейчас хотелось жить так отчаянно, как никогда раньше, хотелось быть обычным человеком, не брать на себя никакой миссии, влюбиться наконец по-человечески, получить образование и создать семью, просто дружить с теми, с кем свела судьба, не затягивая их в обреченный водоворот требующей невозможного Идеи… Хотелось просто жить, не думая о великой цели, не стремясь к ней, не отдавая ей всего себя без остатка. В конце концов, можно просто быть хорошим человеком, стремиться совершать добрые поступки, быть может – выучиться не на психолога, а на педагога и работать в школе, воспитывая в детях лучшие качества, а не только потребительство и стремление к удовлетворению потребности в удовольствиях. Просто жить. Так просто и так невозможно.

Последние двести метров Стас преодолевал минут десять. Остановившись у двери, взглянул на часы – без пяти семь. Еще пять минут… целых пять минут на то, чтобы передумать, отказаться, уйти, навсегда выкинув из памяти крылатого. Забыть, как страшный сон, все, что было на том проклятом чипе, поверить – это был всего лишь кошмар, не имеющий ничего общего с реальностью…

Шесть пятьдесят восемь.

Ноги подкашивались, тошнило, перед глазами все плыло, сердце то принималось бешено колотиться о ребра, то замирало, охваченное смертельным ужасом.

Семь ноль-ноль.

Он глубоко вдохнул, шагнул к двери, поднял руку и постучал.

Все. Пути назад нет.

Часть пятая
V. I

Страшные игры в «простит – проклянет».

Слабой улыбкой своей – не позволь.

Казалось бы, хороший вечер, заслуженно оканчивающий тяжелый день. Ночевка в другом городе, утром – не очень благополучный перелет, днем – много сложной работы, несколько важных и, что скрывать, опасных встреч, необходимость быстрого принятия решения, от которого зависело непредставимо многое… и наконец вечер. Крохотный, невероятно уютный ресторанчик с великолепной кухней, приятной и ненавязчивой живой музыкой, безупречным обслуживанием. Вкусный ужин, старое вино, интересный разговор с любимой женщиной…

Любимой? Да. Олег сомневался долго и сопротивлялся упорно, но в этот раз чувства взяли верх над разумом. В конце концов, чего плохого в том, что он позволит себе немного душевного тепла? Работе это не помешает, долг – в любом случае превыше всего, а свое личное время он волен проводить так, как ему заблагорассудится. Кроме того – и это объективный факт – с тех пор как Черканов позволил себе влюбиться, он заметил, что его самочувствие заметно улучшилось, он стал не таким нервным, быстрее успокаивался, легче принимал решения, по-прежнему не ошибаясь. Любовь, как выяснилось, оказалась полезной штукой!

И все сегодня было хорошо… Было бы. Но Марина, хоть и пыталась поддерживать разговор, смеяться над шутками, интересоваться рассказом собеседника, в то же время словно была в каком-то другом мире. Когда Олег обращался к ней, девушка порой вздрагивала, в ее глазах появлялось затравленное выражение. Она мало ела, но много пила, нервно кусала губы, веки слегка опухли, а белки глаз покраснели – Марина явно плакала, и плакала немало. Большую часть времени ее взгляд был совершенно отсутствующим, она словно не слышала того, что он ей говорил…

– Что случилось? – не выдержал Черканов, когда бокал любимой опустел в пятый раз, а еды на тарелке не стало меньше. – Тебя кто-то обидел?

– Нет, что ты… все в порядке, – тяжело вздохнула Велагина. – Просто… давай считать, что я просто устала, хорошо? Плохо себя чувствую, и оттого настроение плохое, хотя причины на самом деле вроде бы и нет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация