— Ты обратил внимание на эту хрень? — Саша ткнул пальцем в контракт.
— Что ты там увидел?
— Число, месяц и год, рядом с сургучной печатью.
— Там нет даты.
— Посмотри внимательнее.
— Уже смотрел, цифры видел, больше ничего.
— Здесь написано: тысяча пятьсот тридцатый год.
— Тысяча пятьсот тридцатый год закончился пятьсот лет назад. Не мучайся дурью, лучше скажи, что делать с этими железяками.
— Капитан же ясно сказал: «Главная задача в кратчайшие сроки подготовить экипаж». Пообедаем, затем часок отдохнем и начнем курс «молодого бойца».
— Будем учить работать с парусами? — съехидничал Вова.
— Не, это они лучше нас могут. Начнем с простого, как держать ружье, как целиться и так далее.
— Чему здесь учить? Верх примитивизма!
— Вот и будем учить, пока не скажут хватит.
В каюту вошли слуги и поставили поднос, полный жареной рыбы. Рядом разместился кувшин вина и две кружки. У дверей о палубу грохнуло ведро воды.
— Что с ней надо делать? — спросил Вова, разглядывая клинок шпаги.
— От мух отбиваться.
— Я серьезно.
— Посмотрим на других и сделаем то же самое.
— Вдруг у этих яхтсменов особый ритуал?
— Их особый ритуал — это их проблемы. Захотят, чтоб выглядело красиво, сами и научат.
— У нас от ежедневной рыбной диеты жабры не вырастут?
— Надоела рыба? — Саша сочувственно посмотрел на брата.
— Пить после жареной рыбы хочется.
— Пей, на столе постоянно стоит полный кувшин вина, сейчас уже в двух каютах.
— Не жизнь, а мечта алкоголика, так и спиться недолго.
— Не пей, я в этой каюте останусь.
— Рядом с порохом интересней?
— После обеда лень далеко идти.
— Двадцать пять метров далеко? Просто пушек боишься.
— Пушки, конечно, жуткие, но бояться незачем, учить новобранцев вдвоем будем.
— Инструкция к пушкам смешная, рекомендуется поливать водой через полтора часа после выстрела.
— Ничего смешного, английские пушки шестнадцатого века делали один выстрел в сутки.
— Так долго остывали! Наверно слишком толстые стены или поганое литье.
— Для литья из цветного металла надо знать несколько нюансов, помнишь, на заводе «Арсенал» объясняли?
Братья закончили обед и через час собрали на палубе весь экипаж. Сначала убрали из строя всех рулевых, марсовых
[11]
матросов, камбузный персонал и слуг. Осталось семьдесят четыре человека. Трое на каждую пушку, и в строю осталось одиннадцать человек.
— Из этих одиннадцати делаем снайперов ружейного салюта.
— Предлагаю с них и начать.
Час общей разминки пролетел быстро. После этого братья посадили новобранцев чистить ружья, а сами занялись спаррингом. Вдосталь накувыркавшись, решили провести короткий бой на шестах. За неимением подходящих палок, взяли алебарды. Через пять минут прекратили глупую затею. Оружие есть оружие. Несколько раз чуть не нанесли друг другу раны. Попробовали «помахаться» с ружьями, но и эта забава не понравилась. Ружья слишком тяжелые, быстрого удара не получается. Самбо рассчитано на человека европейского телосложения. В удар или бросок вкладывается вес и динамика тела спортсмена. Прием завершается нанесением удара, после которого противника уже нет. Тяжелые ружья замедляли движение, приводили к «провалу» или «зависанию».
Новобранцы смотрели на своих наставников, раскрыв рты. Вова проверил результаты чистки оружия, Саша бросил на палубу мешки пакли. Приказали стрелкам накрутить запас пыжей, после чего отправились мучить толпу артиллеристов. Час учили крепить и раскреплять пушки, откатывать и закатывать на место. Затем разожгли похожую на мангал жаровню, куда сложили запалы, больше походившие на пожарные багры. Новобранцы трясущимися руками засыпали в мешочки порох. Заготовив картузы на сотню выстрелов, начали крутить пыжи. Насупил последний момент, пушки левого борта заряжены и готовы к выстрелу.
— Vuur! — скомандовал Саша.
Братья захохотали. Одни моряки с зажмуренными глазами куда-то тыкали своими пальниками, другие пытались одновременно работать пальником и зажимать руками уши. Самые отчаянные отошли от пушек и издали боязливо тыкали своим шестом. Все вместе они напоминали двухлетних детей в песочнице. Смех смехом, но так не далеко и до беды.
— Может изготовить запальные шнуры?
— Никакого толку, с факелом в руках и закрытыми глазами они сожгут яхту.
— Смирррна! Пальники на жаровню!
Артиллерийские расчеты суетливо затолкались.
— Как говорил наш майор, «толковый сержант и кота лаять научит».
— Придется, — вздохнул Саша. — Где этих яхтсменов набрали?
Началась «экзекуция». Расчеты выстраивались вдоль правого борта. По команде вставляли пальник в отверстие. После этого бегом на палубу, через другой люк вниз — и так до одурения. Через час рекруты познали коварство своих офицеров. Очередное построение получилось у левого борта. Привычно прозвучала команда «пли». Новоявленные пушкари достаточно сноровисто вставили пальники. Грянул залп из двадцати одной пушки.
Но братья не дали и минуты на проявление эмоций. Новобранцев снова погнали на палубу. Капитан Дагер не ожидал столь быстрого результата. Слитный залп пушек левого борта убедил его в правильности сделанного выбора. «Вероятнее всего, эти братья из Венеции. Там отличные специалисты в артиллерийских делах», — подумал капитан. Новобранцы-пушкари еще час бегали вверх — вниз. Двадцать минут отдыха, после чего начали заряжать пушки правого борта. Затем пробанили пушки левого борта — и снова бегом. Когда глаза будущей корабельной элиты стали стеклянными, снова последовал «подлый» прием, который завершился залпом орудий правого борта.
— На сегодня все, пушки банить и крепить, портики закрыть, осторожнее, не обожгитесь, очень горячие.
Братья прошли по орудийной палубе, похлопывая по плечам «героев» и пожимая руки измученным пушкарям. Судя по лицам и спинам, новобранцы изрядно устали. Везде нужен навык и тренировка. Крестьянин от восхода до заката легко отработает с косой. Цирковой гимнаст и часа не продержится на сенокосе.
Саша и Вова вышли на палубу, где их поджидал капитан.
— За один день вы сделали невозможное. Я два месяца безуспешно бился, никаких результатов.
— Все так плохо?
— Хуже некуда! Неграмотные крестьяне и рыбаки, ничего не умеют и всего боятся.
— Неужели вы не смогли набрать толковых добровольцев? Наверняка нашлись бы желающие прогуляться из Европы в Нассау и обратно.
