– Ртом! – засмеялась подружка.
– Я ещё не отошёл! – признался Кнуров. – Фу, ну и полетик! Не, в суперагенты я ни ногой! На фиг, на фиг…
Он открыл крышку рациона. Хм. Недурственно… Жаркое сы-бао, «вечные» хлебцы, фруктовый салатик, баночка кваса и саморазогревающегося чая – на выбор. Сначала инженер-программист выдул квас, потом съел предложенные блюда и запил чаем. Даже печенье нашлось. С корицей.
Тимофей сидел на свету, длинным квадратом простеленным от дверей, и тень подошедшего человека сразу привлекла его. В дверях остановился Савельев. Выглядел он усталым.
– Нужны какие-нибудь ваши личные вещи, – проговорил он дребезжавшим голосом. – Подкинем для опознания…
– Там что, – привстал Гоцкало, – «нас» привезли?
– «Нас», – без улыбки подтвердил подполковник и освободил дорогу.
Среди обломков вертолёта, оперативно потушенных космопехами, валялись шесть трупов – пять мужских и один женский. Все тела были в засмальцованных спецовках, лица их, в том числе и женское, носили все признаки долгого употребления спиртных напитков – обрюзглые были, багровые с синим, припухшие.
– Бомжи, наверное, – тихо предположил Гоцкало, оглянувшись и не найдя Савельева поблизости. – С Центральной свалки. Там полуавтоматические комплексы фурычат, подъедают помойку…
– Слыхали, – кивнул Царёв. – Раза три они и тамошних обитателей подъели… Это официально.
– Выходит, – сказала Рита, – их из-за нас убили?
– Кого – их? – тяжело спросил Тимофей. – По-твоему, это люди?
– А кто? – прищурилась девушка.
– Отбросы общества! – сказал Кнуров, чувствуя неясное раздражение. – Слышала такой термин?
Рита поджала губки, что было приметой раздражения и готовности затеять скандальчик, но высказалась негромко и горько:
– А мы кто? Не отбросы? Нас же тоже выкинули!
– Нас не общество отторгло, – пробурчал Тимофей, остывая, – а государство родимое, вся эта президентская рать, шваль столоначальная. Да и с чего ты взяла, что Савельев с Ершовым бомжиков отстрелили? Может, это шайка наркоторговцев! Знаешь, сколько их по Подмосковью шарится? Тоже ведь по канализациям ночуют, в подземельях московских. У меня один знакомый диггер был, рассказывал, как он на их стоянки выходил – матрасы, говорит, по трубам разложены, от грязи чёрные, бутылки, стаканы захватанные… Так он и пропал где-то на десять метров ниже улиц и площадей…
Подошли подполковник с капитан-командором.
– Давайте скинемся, – криво усмехнулся Алексей Дмитрич. Он достал именной пистолет, покачал на ладони, вздохнул и бросил на труп мужика с криво обритой бородой.
Тимофей снял с запястья серебряные часы, тоже воздыхая – «Ролекс»! – и разжал пальцы.
Рита вынула из ушей сережки.
– Только я их ей вдевать не буду! – оговорила она условие.
– Не надо, – сказал Ершов, – всё сгорит, и уши тоже.
Девушку передёрнуло, она бросила серьги и отошла.
Бирский расстался с портсигаром – внутри на крышке было выгравировано: «Дорогому Мише в день рождения. Бросай курить!» Гоцкало стащил с пальца печатку, сказал «Эхе-хе-хе-хе…» и подкинул к прочим вещественным доказательствам. Царёв без лишних церемоний достал из кармана зажигалку «Ронсон» и сунул мертвяку в карман.
– Никитос, – сказал Савельев Ершову, – поджигай!
Капитан-командор подал ему канистру, взял такую же себе, и они вдвоём облили мёртвых тягучей жидкостью с лёгким запахом щёлочи. Алексей Дмитрич нагнулся и щёлкнул зажигалкой. Пламя сразу фухнуло, занялось, и повалил такой жар, что все быстро попятились, расширяя круг и прикрывая лица от палящих наплывов.
– Финита… – пробормотал Савельев.
– И не надейся! – хмыкнул капитан-командор. – Временно, на день-другой отведём глаза. И не торчите вы на виду без шлемов! Ну-ка, все в ангар! Кстати, из РВ уже звонили, интересовались, кого мы тут сбили. Так что ждите гостей, скоро объявятся. Пропустим!
Прошло ещё полчаса, и периметр станции пересекла чёрная машина с мигалкой. Подъехав к догорающим организмам посреди спалённого механизма, машина остановилась.
Тимофей приник к экрану, у которого толпились все шестеро. Салон чёрной машины покинул молодой усатенький типчик в штатском, показал набыченному Ершову своё удостоверение и представился:
– Инспектор Богессен. Что здесь произошло?
– Неизвестный летательный аппарат, – занудил капитан-командор уставным тоном, – пересёк линию периметра особо охраняемого объекта ВКС, по причине чего был сбит. Судя по шлемам, это ваши люди?
Богессен не ответил. Он присел на корточки и веточкой пошерудил в останках. Подцепил пистолет с разорванной рукояткой и поднёс к глазам.
– Именной! – с оттенком удовлетворения заметил он и вчитался в текст на серебряной пластинке: – «Майору ФСБ Савельеву за отличную службу»… Н-да. Сколько их тут?
– Шесть, кажется… – пожал плечами Ершов.
Инспектор покивал и поднялся с колен.
– Прикажите пропустить нашу автоплатформу – мы заберём всё это.
– Ради бога! – сказал капитан-командор. – Помочь?
– Нет, спасибо. Мы как-нибудь сами.
Ершов лениво козырнул и удалился. Пара космопехов, пряча презрительные ухмылочки, осталась бдить.
Пыхтя и отдуваясь, Ершов ввалился в кондиционированную прохладу ангара.
– Кажись, пронесло, – прокряхтел он, занимая полдивана.
– Как устроят хорошую экспертизу… – проворчал Савельев. – Сравнят ДНК…
– Не сравнят! – сказал Бирский. – За тебя не поручусь, а наши контроль-тесты с нами. – Он похлопал по термосу с гель-кристаллами. – Генрегистраторы тоже были на предиктор завязаны. Были…
– Предиктор? – Брови капитан-командора ВКС поджали морщины на потном лбу.
Михаил поглядел на дядю – тот кивнул.
– Предиктор – это машина, предсказывающая будущее, – объяснил Бирский. – Мы её построили, и она предсказала все события на десять лет вперёд.
– Ага… – протянул Ершов. – Тогда понятно, почему на вас лицензию выдали.
– Мы тут прикинули, – повертел начпроекта пальцами в воздухе, – и решили, что если на тебя попёрла система, то надо или сдаваться, или юркнуть под крылышко другой системы.
– Ждановской? – прищурился капитан-командор.
– Точно! – воскликнула Рита. – Если мы поможем генералу стать президентом, то ни Клочков, ни РВ нам не будут опасны.
– Пусть потом они нас боятся! – воинственно выразился Гоцкало.
– Прежде всего, – вступил в разговор Тимофей, – нам надо спасти Жданова. Это пункт первый нашего плана.
– Но можно же просто предупредить, – возразил Ершов. – Хотя…
