– Сюда! – крикнул Гоцкало и запрыгал по настоящему окопу, прорытому в слоях мусора. Михаил устремился за ним. Преследователи были совсем рядом – вот доска, торчавшая из завала, разлетается в щепки под ударом реактивной пули, а вон чья-то тень скользит в стороне…
Этот кросс Бирский запомнит навсегда. Доктор технических наук, лауреат, бежал по свалке, перепрыгивая груды неаппетитных ТБО
[22]
…
Они выбежали прямо к самоходному комбайну. Комбайн стоял впритык к слоистой стене помойки, уперев в неё манипуляторы и сборники. На центральный приёмный лоток осыпалась куча строительного лома. Михаил скатился по ней и перепрыгнул через полированную механическую руку заляпанную местной гадостью. Прямо за комбайном стоял фургон, тоже зелёный, с крупной надписью белым: «Служба рецикла». Мелким шрифтом было добавлено: «Александровское отделение», и шли номера видеофонов.
– К машине! – завопил доктор и лауреат.
– Щас! – откликнулся Гоцкало.
Ежесекундно оглядываясь, он шарил по раскрытому пульту, нажимая кнопки и поворачивая рычажки. Трое или четверо эрвистов уже выскочили к осыпи и прыгали вниз. И тут комбайн заработал – заревел, затрясся, засучил манипуляторами. Эрвистов механические руки сгребли на лоток и подали в селектор – отделять органику от металлов… Короткие крики тут же заглохли, а на зелёные эффекторы брызнула красная кровь.
– Это вам за Петровича! – проорал Сергей и понёсся к фургону. Вскочив, он завёл машину и резко развернул её будкой к свалке – очень вовремя. Пули так и заколотили по кузову. Из лесополосы выскочили обалдевшие техники и тут же бросились наземь, спасаясь от злых очередей.
Гоцкало выжал акселератор. «Успеем – не успеем?!» Фургон с рёвом помчался мимо изрядно вымахавших зелёных насаждений.
– И куда теперь? – крикнул старший оператор-информатор.
– В Александровку! – ответил начальник проекта «Гото», хватаясь то за дверь, то за ручку над бардачком. – Я видел, где там служба рецикла. Поставим машину и заляжем на дно!
– Понял!
Солнце уже клонилось к западу, когда Бирский с Гоцкало привели фургон на стоянку и бегом отправились искать убежище. Перейдя речку по мосткам, они углубились в район старых изб и коттеджей и вышли на извилистую, кривоколенную улицу Прямую, как синим по белому указывала табличка.
– Стоп! – сказал Сергей, первым разглядев на калитке бумажку с надписью «Продаётся!».
Ниже на бумажке было приписано: «Обращаться в дом напротив, спросить бабу Аню».
Михаил одним глазом глянул на недвижимость за ветхим забором – изба-пятистенок с жирно выведенной пятёркой – и обратился в дом напротив.
За воротами залаяла собака, потом чей-то голос спросил, кто нужен.
– Баба Аня здесь живет? – крикнул Бирский.
– А зачем она вам? – спросил голос с подозрением.
– Хотим избу купить. Которая номер пять.
– А-а! Так заходите! Собака на привязи.
Михаил пропустил вперёд Гоцкало, оглядел улицу – вроде никого – и вошёл сам.
Их встретила довольно-таки моложавая особа лет шестидесяти – в бигуди, отвратного вида сапогах, вымаранных в навозе, и с ведром молока.
– Поднимайтесь в дом, – пригласила баба Аня. – Я быстро!
Бирский поднялся, чувствуя, что силы его на исходе. В избе было прохладно и пахло приятно – сушёными яблоками.
Звякая ведром, вошла хозяйка.
– Испейте молочка, – проговорила она, – прямо из-под коровки!
Михаил не стал отнекиваться и получил кружку теплого, вкуснющего молока. Сергей, выдув своё первым, спросил:
– А сколько просите за избу?
– Да сколько дадите!
– Тысячу амеро! – брякнул Гоцкало.
– А это сколько в рублях? – засомневалась баба Аня.
– Ну-у… где-то тыщи две с копейками.
– Ну! – обрадовалась хозяйка. – Да за такие деньжищи я вам и всё хозяйство оставлю! Пойдёмте покажу.
Втроём они пересекли улицу и вошли во двор напротив, заросший травой по колено.
– Скосить бы надо, – виновато сказала баба Аня, – да всё некогда…
Пятистенок стоял косовато, но был крепок и серьёзного ремонта не требовал. Разве что так, по мелочи. Проведя покупателей в «гостиную», бабка, кряхтя, открыла подпол и показала рядки банок с соленьями и компотами.
– Вот! Можете пользоваться.
– Ну что ж… – проговорил Бирский солидным тоном. – Домишко нам нравится. Вот только бумаги оформлять недосуг. Может, так деньги возьмёте?
– Да возьму, конечно! – радостно удивилась баба Аня. – На что мне те бумаги…
Михаил отсчитал сотенные – четверть своей последней получки – и отдал довольной хозяйке.
– Вот и хорошо, вот и славно, – ворковала бабка. – Спасибочки! Живите, а утром я вам молочка принесу и хлебца свежего.
– Жду не дождусь утра, – улыбнулся Бирский.
Баба Аня, охая и пыхтя, спустилась во двор и была такова. Михаил с Сергеем остались одни.
– Думаешь, – спросил Гоцкало тихо, – тут нас не найдут?
– Не знаю… – протянул Бирский с сомнением. – Да сколько же можно бегать? И… вот что, достань-ка те банки из подпола.
– Банки? – удивился оператор-информатор. – Ты что, компота хочешь? Или рассола?
– Я хочу гель-кристаллы спрятать, – терпеливо объяснил лауреат.
– А-а…
– Восемь банок вынь!
Серега спрыгнул в подпол и передал Бирскому восемь банок с соленьями. Тот аккуратно разжимал крепления крышек, клал в банку по кристаллу и закрывал снова. Не совсем стерильно, но сойдёт.
Гоцкало тем же макаром упрятал банки обратно и вылез.
– Так… – выговорил Михаил. – Теперь что? Теперь светомаскировка и режим тишины!
С вожделением посмотрев на могучую кровать с железными спинками и хромированными шариками, он сказал:
– Ты как хочешь, а я иду спать!
– Аналогично… – зевнул Сергей.
Глава 22. Находка для шпионов
Американская Федерация, штат Нью-Колумбиа, Лэнгли
Вин Кейбл никогда не интересовался политикой, не служил в армии и был далёк от государственных тайн. Он был старшим сыном в богатой семье, мальчиком рос не спортивным, но умненьким. Отучившись в привилегированной частной школе Святого Мартина, Вин без проблем поступил в Гарвардский университет и с отличием его окончил. Тут-то его и приметили «ловцы душ» из Объединённого Разведывательного Управления. В то время только-только закладывались опорные камни будущего союза США, Канады и Мексики, чуть не распавшихся на штаты и провинции после Второго Великого Кризиса в 2019-м, и появление на свет общей спецслужбы значило много, куда больше, чем введение общей валюты или открытие границ. А главное, давало шанс молодым и прытким проявить себя на поприще тайных дел. Короче говоря, в ОРУ молодому Кейблу предложили работу аналитика, и он дал своё согласие. Ни отец, ни мать не знали, где служит их чадо, а когда узнали, сыночка уже успели повысить до начальника отдела, и родители смирились – всё ж таки правительственный чиновник…
