– Ну, не знаю, не знаю… – протянул Туссен. – Поглядим, как будет…
Экран на переборке показывал: «Мезозойские гранитоиды. Скорость – 30 км в час». Субтеррина одолевала горы Сьерра-Невада.
Тимофей наслушался столько рассказов о тайных делах, что тошно становилось. Если б только смирные обыватели знали, какие лютые свары без перерыва идут с изнанки их благополучного мира! Хотя, если подумать, мир потому и благополучен пока, что люди вроде Туссена или Савельева громят втихую «плохих парней»…
Не менее интересно было наблюдать за экипажем субтеррины – бывшие противники вели себя в высшей степени корректно, церемонно даже, чуть ли не расшаркиваясь. А что делать? Они плыли в одной лодке!
«Мушкетёры», спецназовцы и прочий люд успели пообедать и поужинать, выспаться до одурения и переговорить обо всём на свете, прежде чем Зегерс, усталый, но довольный, заглянул в отсек и сказал заветное слово:
– Прибываем!
ДШГ оживилась. Наконец-то! Миллионы тонн грунта над головой изрядно нервировали. Больше всего пугала полнейшая беспомощность. Даже при крушении глубоководной субмарины можно спастись, натянув скафандр или поместившись в спасательную капсулу. С самолёта – спрыгнуть с парашютом… А как выбраться заживо погребённым?! Чем пробить толщу пород?
– Проверить экипировку! – Эту команду Туссен и Савельев отдали одновременно. Затем Алексей Дмитрич слегка поклонился, передавая командование старшему по званию.
– Приготовиться! – бодро сказал Норди.
Субтеррину качнуло, переваливая на нос, и гул турбин стих – «Харон» вышел на поверхность. Экран на переборке мигнул, расцвечиваясь яркой картинкой – от узкого дна долинки, поросшей бурой травой, восходил крутой склон горы, покрытой лесом. Золотом пламенели тополя и осины, выше в ярую желть вклинивались тёмные пятна хвои – там росла пихта и тсуга. А над зубчатым хребтом сияли неправдоподобно голубые небеса.
– Красотища! – восхитился Вальдес.
– Выдвигаемся, – приказал Норди.
Пеккала ничего не сказал, принимая главенство Туссена.
Снаружи стояла тишина. Осенний лес пребывал в сонном покое, журчал ледяной ручей, скатываясь с крутого склона и дробясь на мелкие водопадики.
Субтеррина ворохнулась и уползла в гору один нос высовывая из разрытого грунта. Спряталась.
Кнуров внимательно осмотрел долину. Нигде никого. Только развалины старой фермы уныло вычерчивали прямоугольную тень на возвышенности. Наезженная дорога вилась от самого устья долины и утыкалась в нагромождение скал.
– Центр – там, – указал на них Савельев.
Норди обернулся к Богессену.
– Где эти ваши выработки? – осведомился он. – Хоть примерно известно, куда нам идти – на ту сторону долины? Или искать на этой?
– На этой, на этой. Вход где-то у подножия. Ищите старые бревенчатые сооружения или что-то вроде того!
ДШГ осторожно спустилась по склону вниз. По долинке стекал широкий ручей, кое-где запруженный бобровыми плотинами. Самих зверьков видно не было, но круги, идущие по тихой воде прудов, ясно указывали на их присутствие.
– Вижу вход! – сообщил по рации Богдан.
Вся группа подтянулась к спецназовцу. Кнуров настроил очки на увеличение. Действительно, похоже на старые выработки – у подножия горы всё было разворочено, и чернотой зиял туннель, взятый в раму из трухлявых бревен. Рядом ржавела покуроченная дробилка – на таких в старину мололи хрупкий кварц, отделяя жильное золото.
Пеккала прижал пальцем усик микрофона и тихо проговорил:
– Зегерс, двигай на юго-запад. Глубина сто двадцать шесть. Расстояние – двести сорок пять метров по горизонтали. Выходишь прямо в штольню и ждёшь нас.
Оглядев ДШГ, Алек молча кивнул Норди – дескать, продолжай, мон колонель.
– Пошли, – сказал Туссен и повёл ДШГ за собой.
В туннеле было зябко и темно. Вдалеке шуршали осыпающиеся камешки, звонко капала вода. Потом к шумам старой разработки прибавился низкий гул. С потолка посыпалась пыль. Дальняя стена дрогнула, вспучилась и обвалилась, оголяя острый нос субтеррины. Просунувшись в туннель наполовину, подземоход замер. Щёлкнув, раскрылся люк.
– Все на борт!
Норди взошёл последним, глядя в оба глаза и прислушиваясь в оба уха. Всё было тихо и спокойно.
Теперь субтеррина еле ползла, разрывая рыхлый грунт, заваливший штольни и квершлаги, и подкрадываясь к шахте.
– Мы подойдём где-то на уровне минус тридцатого этажа, – сказал Богессен. – Весь вопрос в том, как на тот этаж выйти…
– Проколупаем стенку! – бодро сказал Гияттулин.
Субтеррина остановилась у самого ствола шахты. В свете фонарей серели наплывы бетона, торчали прутья арматуры. И тишина…
Космопехи мигом вынесли блоки интравизора, а Кнуров собрал эту объёмистую машинку. На экране задвигались бледные тени, то темнея, то светлея.
– Здесь стенка тоньше всего, – тихо доложил Тимофей, – ровно шестьдесят сантиметров. За ней или маленькая комната, или конец коридора. Людей не видать.
– Ясно, – кивнул Савельев и поманил Гияттулина: – Твой выход, Ринат.
Космопех щёлкнул каблуками. Вдвоём с Сенько он вытащил из субтеррины вибробур. Агрегат тихонечко заныл, вгрызаясь в бетон и нещадно пыля.
Кнуров поймал себя на том, что не дышит. Но не из-за пыли – от волнения. Все вокруг были деловиты и собранны, им подобные дела были не в новинку. Он один впервые участвовал в настоящей секретной операции!
Гияттулин с Сенько насверлили дыр по кругу, надавили, пошатали и втянули в штольню скрежещущую бетонную глыбу. Глыба проскрипела и ухнула на кучу пыли. В проёме стал виден закуток, тускло освещённый мерцавшей газосветной лампой. Закуток был пуст, только порожние пластмассовые ящики стояли у стены аккуратным штабелем.
– Один заряд оставим здесь, – глухо сказал Пеккала. – Тот, который помощнее. Вон туда его, в пыль… Второй заберём с собой.
Два космопеха молча вытащили из люка субтеррины мезонную бомбу Зегерс, покряхтывая, помогал.
Норди ткнул пальцем в Мориса, Эрве и Рината и сделал жест: выдвигаемся! Остальные – в арьергарде, тащат вторую бомбу и бдят.
Так ДШГ и пошла. По кольцевому коридору, мимо шахт лифтов, мимо дверей с пугающими знаками вроде черепа и скрещенных костей, мимо атриума с винтовой лестницей…
Внезапно взвыла сирена, замигали оранжевые лампы, и грубый голос зарявкал по громкой связи, предупреждая о несанкционированном проникновении. Впереди и позади диверсантов, бросившихся к стенам, опустились тяжёлые плиты, отсекая нежелательный элемент.
– Все за мной! – гаркнул Туссен, спеша к лестнице.
Атриум перекрыт не был. То ли в ловушку заманивают, то ли просто не додумали…
