– А кто ж теперь вместо тебя, досточтимый? – осведомился Искандер.
– Марций Турбон. Он был наместником в Дакии и Паннонии. Крепкий человек. Простой, грубоватый, но верный и надежный. Сработаетесь… – Аттиан фыркнул: – А как легко Адриан сенаторов купил! Пообещал этим напыщенным чушкам никогда больше не казнить кого-либо из их сословия без позволения сената. Те побурчали и успокоились…
– А ты, доминус, выступил в роли козла отпущения… – разлепил губы Лобанов.
– Да, – легко согласился Аттиан. – Но Адриан лично меня предупредил об этом, так что я не в обиде… А знаете, чем он толпу порадовал? Адриан сжег долговые расписки почти на миллиард сестерциев!
– Вот это жест! – восхитился Эдик.
– Да-а… – протянул Аттиан. – Кстати, а деньги вы вернули?
– Какие деньги? – сделал Эдик очень удивленное лицо.
– Которые увели у публиканов!
– Ах, те…
– Не слушай его, досточтимый, – улыбнулся Искандер. – Всю сумму мы передали Квинту Кальпену.
– Ну тогда ладно…
Открылась дверь, и в коридор выглянул моложавый мужчина, волосы ежиком, уши лопушками.
– Приветствую тебя, Ацилий! – вскричал он шепотом. – Как жизнь, Ацилий?
– Нормально, Светоний… – проворчал экс-префект. – Вот те, о ком спрашивал принцепс.
– Ясно! – Светоний Транквилл бегло осмотрел всех присутствующих и открыл дверь пошире. – Прошу!
Лобанов вошел первым. Он оказался в небольшой комнате с фресками на стенах, изображавшими совращение нимф.
– Сюда! – позвал Светоний, распахивая створки высоких «министерских» дверей.
Сергей прошел куда звали и остановился в небольшой экседре. Она была пуста, одно лишь кресло стояло на блестящем полу, и в кресле восседал император Рима.
– Сальве, величайший, – с достоинством поклонился Лобанов.
– Сальве! – повторило трио его друзей.
– И вам привет, – улыбнулся Адриан. – Времени у меня мало, но перепоручать аудиенцию я никому не стал. Ну, долгих церемоний не ждите. Я спрашиваю вас, что вы желаете получить за вашу верную службу?
Лобанов посмотрел на друзей, будто спрашивая разрешения, и твердо сказал:
– Больше всего мы хотим получить свободу!
– Я ждал этого желания, – улыбнулся Адриан, – поэтому… – император встал и принял от Светония кипу чего-то мягкого. – Поэтому вот вам мой ответ.
Адриан подошел к гладиаторам и вручил каждому из них колпак-пиллеум, символ освобождения.
– А это, – протянул он Сергею пергамен, – в качестве подарка.
– Это… – растерялся Сергей, с трудом разбирая буквы (не каждый день волю обретаешь!).
– Это вексель на один миллион двести тысяч сестерциев, – четко проговорил император. – По триста тысяч на брата. Столько я плачу в год всаднику, неизвестно за что. Вы же эти деньги заслужили. Vale!
Экс-гладиаторы поклонились Адриану и вышли вон. Они долго шли коридором, и только в большом зале, где дежурил Клодий, Эдик заорал:
– Ур-ра-а!
– Ур-ра-а-а! – подхватил Гефестай.
Искандер только смеялся, а Лобанов молчал и улыбался. Его ждали в гипогее…
9
Альта Семита
Усталый и печальный, Сергей вернулся домой. Голова гудела от пережитого, ноги гудели от исхоженного. Дома никого не было, только Нафаня громко требовал чего-нибудь съестного. Мимоходом погладив кота, Сергей заглянул в кубикулу. На развороченной постели валялись пиллеумы. Лобанов упал на кровать, перевернулся на спину и уставился в потолок. Нафаня тут же пристроился рядом, замурчал в ухо.
Авидия была так красива в белой столе… Киклоп бережно уложил ее в локулу, а вот закрыть могилу плитой уже не смог. Мощь жила в его мышцах, а вот сил душевных не было. Хор бледных девушек исполнил дрожащими голосами какой-то псалом… Потом была поминальная трапеза…
В дверь постучали. Сергей поднялся с неохотой. Наверное, друзья вернулись, а у него ни малейшего желания нет видеть их счастливые морды. Он все понимает и завтра будет рад им, но не сегодня.
Лобанов отпер дверь и 'застыл. На пороге стоял дядя Терентий в тоге сенатора, стоял и улыбался.
– Ну, здравствуй! – сказал он.
– Я не вернусь в двадцать первый век! – сразу предупредил хмурый Лобанов. – Мне и во втором хорошо! Тут я дома!
Теренций Варрон вздохнул понимающе:
– Хорошая была девочка Авидия…
Лобанов зажмурился и обнял дядю Терентия.
– Проходи, сиятельный, – улыбнулся Сергей. – То-то племяннички обрадуются!
– А я их встретил уже! Побежали с Эдиком за продуктами и винишком! Они мне все рассказали…
– Ладно, – вздохнул Сергей. – Ты же знаешь, не люблю, когда соболезнуют и выражают сочувствие! Ты все понимаешь, и я все понимаю… Пройдет!
Он убеждал то ли дядю, то ли себя, но вряд ли убедил.
– Я письма привез! – оживленно заговорил Теренций Варрон. – Половина Эдику!
– Не удивляюсь!
Теренций построжел.
– Я к вам не на весь вечер. Дела! Больше я в Хранителях не числюсь, хочу реальным делом заняться, через курию! Мне вас Марций Турбон порекомендовал, это ваш новый префект, ты в курсе?
– Я в курсах. Только не видел его еще.
– Увидишь! Есть одно дело… Хоть и избрал новый принцепс мирный курс, а в империи неспокойно. На границах постоянные заварушки с маврами, сарматами, германцами, бунтуют в Иудее, в Ливии, в Египте. О чем и речь. Случились беспорядки в Александрии – долго искали быка Аписа, а когда нашли, не знали, куда ж его девать. И такая с тех пустяков каша заварилась… Короче, Египет может отпасть, как уже отпали Парфия и Армения. Этого допустить нельзя ни в коем случае, иначе пойдет полный распад, как тогда в СССР! Следом за Египтом уйдут Нумидия, Сирия, Британия… Развалится к Орку вся империя!
А в эпицентре непорядков некий Зухос. Этот проходимец называет себя прямым потомком фараонов, его поддерживают жрецы Изиды и тамошние греки. Силой с проблемой не справиться, да и нет у нас сил – все легионы на охране границ! Придется эту трудную миссию взять на себя неким преторианцам, Сережа. Тебе и твоей группе. Берешься?
– Когда отплывать? – спокойно спросил Лобанов.
– Чем скорее, тем лучше!
– Значит, завтра, – кивнул Сергей. – Ладно, дядька, не переживай, спасем мы империю! Делов-то…
