Книга Корниловец, страница 37. Автор книги Валерий Большаков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Корниловец»

Cтраница 37

Марковцы не успели выйти на площадь, а те уже застрочили — сперва у одного пулемётчика нервы сдали, а после и остальные заторопились расходовать патроны зря — офицеры укрылись.

— Одно из двух, — сказал Сергей Леонидович, пластаясь по стене, — деревянный крест или Георгий 3-й степени!

Кирилл прижался к стене, не решаясь выглянуть. В угол ударила пуля — Авинов успел отвернуться, и кирпичная крошка посекла щеку. Гадёныши краснопузые…

Тимановский вытащил трубку изо рта и крикнул артиллеристам:

— Огоньку не найдётся?

— Щас мы им дадим прикурить, ваше высокоблагородие! — откликнулся парень в галифе, сапогах — и в косоворотке. Светлый чуб на его лоб падал не из-под фуражки, а из-под картуза — вылитый крестьянин-середняк.

«Банг! Банг! Банг!» — забили трёхдюймовки. Полетели последние стёкла из вагонов, раскатились бочки, рванул задетый бензобак, полыхнул, окатывая красногвардейцев жидким огнём.

— Шашки вон! — прозвучала далёкая команда. — Намётом!

Казаки-юнкера налетели с лихим посвистом, заворачивая «красным» в тыл, и пошла веселуха! Очень скоро молоденький есаул Высококобылка перескочил с коня на крышу мятого «рено» и помахал шашкой — путь свободен!

Быстрым шагом полк добрался до Ничейного поля — и вышел на окраину Ростова, двинулся по Большой Садовой. Город жил так, словно не касалось его противостояние порядка и анархии, «белых» и «красных», — почти все магазины, роскошные и богатые, были открыты, постоянно хлопали двери многочисленных контор, впуская и выпуская армии разносчиков и посыльных. Несмолкаемый шум экипажей, звонки трамваев, говор толпы полнили широкую улицу, отражаясь от стен двух-, трёх-, пятиэтажных зданий.

В самом Ростове бои прекратились — сопротивление было сломлено, большевики ушли в подполье. Кирилла беспокоил казачий полк, не желавший воевать с «красными», а потому не покидавший казарм, но тревожился он зря — в тот же день атаман Каледин в одиночку разоружил полк. Нагрянул в казармы и рявкнул: «Оружие сдать!». И казаки послушались приказа.

После этого случая Корнилов, недолюбливавший Каледина за вялость и нерешительность, уже с большим уважением глядел на войскового атамана.

…Добровольцы непроизвольно подтянулись, построились и зашагали в ногу. Впереди вразвалочку шествовал полковник Тимановский, посапывая трубкой. Откуда ни возьмись, появился генерал Марков. Вернее, сначала Кирилл увидал человека в черкеске, который, задыхаясь, бежал во всю прыть вдоль колонны Офицерского полка, а за ним уже летел генерал и нагайкой хлестал его по спине, приговаривая: «Не воруй, сукин сын! Вот тебе! Вот тебе!» [65]

Невозмутимый Тимановский скомандовал:

— Запевай!

Тенора грянули:


Там, где волны Аракса шумят,

Там посты дружно в ряд

На дорожке стоят.

И весь полк гулко, мощно подхватил:


Сторонись ты дорожки той,

Пеший, конный не пройдёт живой!

Прохожие останавливались на тротуарах, выстраивались, громко приветствуя или вполголоса проклиная.

Извозчики сворачивали с дороги — по главной улице Ростова ступали Сила и Власть. В город будто пришли Закон и Порядок, предвещая Мир и Покой…


Генералы Добровольческой армии поселились в пятиэтажной гостинице «Астория» на Таганрогском проспекте, откуда пешочком прогуливались к дому Парамонова на Пушкинской, где разместился штаб.

Около красивого здания штаба и на парадной лестнице был выставлен офицерский караул. У дверей — часовые.

Стильный колонный зал гудел голосами, сверкал погонами и аксельбантами. Собрались все быховцы — в хорошо сшитом костюме явил себя Деникин. Нарезал круги беспокойный Марков. Переговаривались Романовский и Лукомский, Эрдели и Слащёв. А вот и новенькие — высокий, нетерпеливый Врангель с жёсткими складками у рта, строгий Кутепов, удерживавший Таганрог, толстый Май-Маевский. И Неженцев! Уже в полковничьих погонах.

Митрофан Осипович, краснощёкий и моложавый, тоже заметил в толпе Кирилла и бросился к нему, испытывая радость встречи и не менее понятное стремление новичка оказаться рядом со своим — вдвоём обживаться куда проще, нежели в одиночку.

— Здравия желаю, ваше высокоблагородие! — весело приветствовал Авинов старшего по званию.

— Отставить, поручик! — воскликнул Неженцев, сияя.

Кирилл спросил осторожно:

— Вы… один добрались?

— Ну нет, одному мне было бы скучно! — рассмеялся командир «ударников». — Пять сотен с собою прихватил, так-то!

— Это здорово! — выдохнул Кирилл. — Это просто здорово!

Внезапно разговоры смолкли — прошёл по толпе последний ропоток — и тишина. Отчётливо прозвучали шаги — в круг вышел генерал Корнилов. В обычном своём кителе, в синих штанах с лампасами он куда больше походил на Верховного правителя России, чем давеча, когда щеголял в гражданском. Тихий ангел пролетел с «маузером» под крылом…

В полном безмолвии Лавр Георгиевич огляделся вокруг и сказал:

— Господа офицеры! Хочу уведомить вас о начале похода. Мы должны соединиться с верными кубанскими войсками и взять Екатеринодар…

Переждав шумок радостного оживления, Корнилов продолжил:

— Наше положение на Дону становится всё более и более тяжёлым. Казаки отказываются воевать с «красными», надеясь остаться в стороне, рабочие же и всякий уличный сброд со злобою смотрят на нас и только ждут прихода большевиков, чтобы расправиться с ненавистными «кадетами». Ясно, что, оставаясь на месте и отбивая атаки красных войск со всех сторон, Добровольческая армия сознательно обрекает себя на поражение — мы скоро будем совершенно окружены и погибнем.

Дело нашей солдатской чести спасти армию Белого дела! Именно поэтому я и выступаю за Кубанский поход, ибо армия должна находиться в атакующем движении!

Тут генерал Алексеев сделал шаг вперёд.

— Мы обязательно спасём нашу армию! — сказал он очень взволнованно. — Наши батальоны станут полками, а полки превратятся в дивизии! Только нам надо время.

— Вы правы, — склонил голову Корнилов. — Пусть только история даст нам самое короткое время.

— У меня такое предчувствие, — вздохнул Алексеев, — что время это мы проведём в кровавой борьбе…

— Пусть будет так, как хочет Господь, — твёрдо заявил Верховный. — Но верю в то, что белые добровольцы обязательно пойдут в поход на освобождение нашей Первопрестольной, златоглавой Москвы-матушки! А пока…

Со слабой улыбкой перетерпев бурный шквал восклицаний, Корнилов продолжил:

— А пока мною составлен план штурма Екатеринодара. Это является целью нашего Кубанского похода. Если возьмём город, то он станет белой столицей, откуда мы поведём борьбу и за Кубань, и за Терек, и за Дон, и за Москву!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация