– Нет, для этого будет «Агрегат-4». Станет выпускаться серийно. Если, конечно, ничто не помешает.
– Что может помешать?
– Смещение тех, кто покровительствует проекту. Например, фон Браухича. Хотя это только замедлит работы.
– Как, по-вашему, относится Гитлер к ракетчикам?
«Почему он это спрашивает? Почему интересуется этим, а не техническими деталями? Понял, что я по специальности не ракетостроитель? И ищет способы сорвать создание «Агрегата-4», он же «Фау-2»?»
– Гитлер… пожалуй, с некоторой осторожностью. Недоверчивость малообразованного человека, подозревает, что ему парят мозги.
– Как ракетчики парят мозги тем, кто приезжает?
– Показывают огневые испытания двигателей. Обычно это впечатляет.
– На Гитлера это способно произвести впечатление?
– По крайней мере, он не подаст виду.
– Что он скажет?
– Нет информации.
– Хорошо… Можно ли улучшить «Агрегат-4»?
– Да. Сделать боеголовку отделяющейся. Это увеличит дальность. Баки должны быть несущими, это снизит вес. Еще у немцев проблемы с топливной аппаратурой.
– Ясно. Может, у специалистов есть вопросы?
– Скажите, вы не могли бы нарисовать геометрию камеры сгорания или хотя бы размеры? Как охлаждается? – Глушко сгорал от нетерпения.
Виктор развел руками:
– Увы. Если бы я был специалистом по ракетной технике…
– Но ведь Лангемаку вы дали почти готовый рецепт!
– Что есть, то есть. Как будто я специально знал, что тут понадобится!
– Ладно, все понятно, – примирительно сказал Королев.
– Ну что понятно? Что тебе понятно? – раздосадованно сетовал Глушко.
– То, что придется самим открывать. Что, не сумеем, что ли?
– Сумеем, не сумеем… Сумеем. Вот когда только?
– Ну а тебе сразу все готовое. Скажи спасибо, что доказывать не надо, что жидкостные ракеты – это не вредительство. Да, вы вот такое скажите, – обратился он уже к Виктору, – Оберт предлагал использовать ракеты, чтобы из космоса исследовать неизученные районы земли. Это найдет какое-нибудь применение в будущем?
«Действительно, человек бредит космосом… Стоп, чего я туплю? Как раз можно всех развести по понятиям».
– Применение? Да. Только прежде всего в виде спутников-шпионов.
– Спутников кого? – встрепенулся штабс-ротмистр.
– Спутников тире шпионов. То есть запускаем искусственный спутник Земли, на нем фотокамера с телеобъективом. Он пролетает над заданной территорией сопредельного государства, фотографирует, что надо, и приземляется в заданном районе. Вот, допустим, тот же ракетный полигон заснять.
– И… и что можно рассмотреть с такой высоты?
– В перспективе – вплоть до номеров автомобилей. Подводные лодки под водой тоже хорошо видно. Да, еще можно спутники связи. Чтобы агенты выходили на связь через спутник направленной антенной на ультракоротких волнах, и их не запеленгуют.
– Так-так… Сергей Павлович, а вы что скажете?
– Абсолютно верная идея! Российской империи просто надо иметь такие спутники раньше враждебных государств! А дальше – послать на орбиту пилотируемые корабли и сделать постоянные платформы для боевого дежурства, чтобы при необходимости сбивать спутники противника и ракетные снаряды дальнего действия с помощью управляемых ракет или лучевых концентраторов…
«Это как? Это будущий Главный Конструктор уже предлагает программу звездных войн? Хотя… Ну это же в данном положении уникальная возможность выбить деньги на космос».
– …При спуске на крыльях в атмосфере мы можем сделать аппарат многоразовым…
– Сергей Павлович, считайте, что вы меня убедили. Помимо непосредственного военного значения первый вывод космического аппарата будет иметь и огромное моральное воздействие на политические элиты других держав. Полагаю, что именно вам, как первопроходцам, и следует поручить подготовку звездных экспедиций. Остается только отстоять ваши кандидатуры перед руководством. Не вижу радости. Вы, наверное, не верите?
– Ну… если честно… знаете, просто как-то это все так неожиданно. С Колымы и…
– Виктор Сергеевич! У вас есть что-нибудь такое убедительное для Сергея Павловича?
– А знаете, есть. Компоновка его космической ракеты.
– Простите, вы сказали…
– Вашей космической ракеты. Вы ее создадите в будущем. А уважаемый господин Глушко создаст к ней двигатели. Здесь мы частично возвращаемся к последовательной схеме…
«Только бы киношники ничего не напутали… Только бы не напутали… Это же все-таки не сегодняшняя халтура от канала BBC…»
– Ну что скажет главный конструктор?
– Вынос мозга…
– Вот. Он уже на языке господина из будущего заговорил. Как идея-то? Что мои двигатели и первой, и второй ступени включаются на старте, – я «за».
– Что идея… Гениальная идея. Вы не шутите, это вот именно я предложу?
– Именно вы. Ваша идея, никому не отдавайте. Она еще в двадцать первом веке бороздить космос будет. Если атомной войны не случится, разумеется.
– Но, конечно, не следует думать, что вот по этой схеме сразу сделаем ракету и выведем спутник… Идея хорошая, но ракету надо еще начать и кончить.
– Вот и начнете, господа ракетчики, – резюмировал штабс-ротмистр, – и вы же закончите. А оставшееся на сегодня время попробуем выяснить, какие еще наиболее важные детали этого дела могут быть известны господину Еремину…
…Вечер был душноват. От дождя в первой половине дня везде стояли парящие лужи. Неожиданно жаркое солнце медленно ползло над крутобережьем в сторону Бежич, и новенький гостиничный вентилятор, подвешенный вчера под потолком, плохо помогал. Штабс-ротмистр позвонил, чтобы в кабинет занесли новый сифон сельтерской и ведерко со льдом.
– Задержитесь, пожалуйста, – сказал он Виктору после того, как отпустил ракетостроителей. – Есть небольшой разговор. Точнее, полтора разговора.
«Спросить у него, что ли, в какой гостинице в Бежице можно снять безопасно номер? Не тащить же Татьяну в дом с «родственниками», а тем более не идти же в ее коммуну…»
– Всегда ваш.
– Тогда начнем с половины разговора. Завтра устраиваем выходной или хотите поработать?
– А кто дальше на очереди?
– Да это не так срочно. Конструкторы по стрелковому оружию прилетели. Можно и на понедельник перенести.
– А кто прилетел?
– Дегтярев, Шпагин, Судаев. Хотели Симонова и Токарева, но у них испытания новых моделей винтовок.
– Давайте завтра. Если конструкторы не против.
