– Точно не скажу, но есть мнение, что его зарезали в собственной постели, – спокойно ответила его дочь.
– В твоем голосе не слышно сожаления, – уже смелее заметила Кира.
– Да в общем-то у меня нет особых причин сожалеть. – Вот теперь в ее голосе чувствовалась глубоко скрываемая боль. И еще гнев. – Так по-идиотски подставиться! Когда все, кому не лень, включая твоего дядюшку, говорили, что готовится переворот! Как же! Он, видите ли, принял все меры! Самодовольный урод!
– А ты его не особо любила…
– За что было его любить? – почти закричала Милена, и стало ясно, что последние сутки она провела на взводе. – За то, что мы с ним виделись не чаще раза в месяц? За то, что он фактически убил мою мать? Или за любовь залезать под каждую юбку во дворце?
– Тише, тише, – пришла очередь Кириэль заботиться, – успокойся, пожалуйста. У нас теперь другие проблемы.
– Вот именно! Если бы этот… самодержец умел смотреть дальше собственного носа, у нас было бы все просто замечательно! Даже собственной смертью умудрился всем нага… все испортить!
– Расскажи, например, где мы находимся и почему тут нельзя пользоваться магией? – сменила тему Кира.
– Подземелье королевского замка, – сообщила принцесса. – Нижний уровень, камеры для особо важных преступников. На весь блок камер наложена «пустота», причем наложена грамотно – прежние владельцы не поскупились на сильных магов.
– «Пустота»? – озадаченно переспросила Кира. – Что-то такое припоминаю…
– Заклинание мгновенно гасит все магические проявления, – напомнила Милена. – Встроено в структуру камня и будет работать, пока треть этих камней не разрушат. Поддерживается за счет внутреннего источника, также специально созданного именно под эти помещения и хитро защищенного. Короче, пока ты здесь, о магии можешь забыть. Ты ведь маг, кажется?
– Есть немного, – не стала отпираться Кира.
– Тогда понятно, почему ты здесь.
– А ты? – Встречный вопрос. Она не слышала, чтобы у принцессы был Дар.
– Да, – лаконично ответила та, не вдаваясь в подробности. – Поэтому меня и оставили в живых. – Показалось или в ее голосе послышалось сожаление? – Кажется, Ивор готовит мне что-то особенное, по сравнению с чем смерть выглядит более… привлекательно.
Кириэль промолчала. Она не знала, что готовят ей, но что ничего приятного не будет, не сомневалась. Зависит от того, что рассказал Эрих. Интересно, он тоже сидит неподалеку? Худшим вариантом было, если он рассказал все, вплоть до ее связи с верховным магом Эннола. Тогда ее будут держать в качестве козыря в переговорах или предмета шантажа. На государственном уровне.
Она не знала, что случилось с Риной и Тэссом. Удалось ли им бежать? Каким образом, если даже ее легко скрутили? А ведь они не маги и, скорее всего, живыми не нужны.
В общем, картина безрадостная.
Глаза привыкли к темноте, и теперь она с большим трудом различала лицо своей сокамерницы. В верхней части двери находились отверстия, куда проникали остатки света факела, горящего в коридоре.
Обстановка более чем спартанская. Камера – квадрат шага четыре в поперечнике. Стены, пол, потолок – холодные каменные блоки. Дверь целиком железная, в ее нижней части расположено окошко для выдачи пищи. В одном из углов из стены постоянно льется вода. Попадает в выемку в полу и стекает куда-то под землю. Несколько пучков сырой соломы на полу. Кружка и миска. Все.
Да, не больно тут жалуют особо важных преступников.
Вдруг впервые за несколько лет Кириэль захотелось заплакать. Наплевав на всю гордость, самоконтроль и свидетелей. Просто взять и разрыдаться в голос, побиться в истерике, ненадолго забыв про конкретные трудности и с головой окунувшись в жалость к самой себе. Глаза уже начали наполняться слезами, а дыхание стало неровным. Она жалобно шмыгнула носом и… хрипло рассмеялась:
– Что ж, нам остается только ждать возможности сделать следующий ход!
В темноте удивленно блеснули глаза Милены.
– А ты сильнее, чем я думала. Не такого я ожидала от беспечной и глупой племянницы посла.
– Возможно, ты просто меня не знаешь. – В голосе Киры не осталось и следа былой слабости.
– Ничего, у нас есть время, чтобы познакомиться поближе, – пообещала принцесса.
Когда дверь открылась вновь, пропуская стражников, девушки спали, тесно прижавшись друг к другу. Но тут же проснулись и настороженно посмотрели на вошедших. Страха в глазах не было.
– Кажется, эта. – Командир указал на Кириэль и непроизвольно облизнулся.
– Теперь надо узнать, в какую камеру ломиться, – сказал я, когда мы отошли за поворот коридора и больше не боялись быть услышанными. – Причем быстро. Поэтому придется брать «языка».
– Давай просто вырежем весь пост, – предложил Тэсс. – С этой стороны у нас все шансы.
– Не забывай, что они сидят вне зоны действия экранирующего заклинания и подать сигнал тревоги могут очень быстро. К тому же там должен быть маг. Надо еще посмотреть. Подожди меня здесь.
Около часа я наблюдал за постом охраны, скрываясь в глубокой тени какой-то ниши. В первый раз, когда прямо на меня пошел один из стражников, я испугался и запаниковал, едва сдержавшись, чтобы не начать отползать. Но стражник буквально в двух шагах свернул в какую-то неприметную дверь. Оттуда шибануло характерным запахом, и план созрел моментально.
Я вернулся к изнывающему от нетерпения Тэссу и изложил детали.
Вновь пригодились костюмы из эльфийской ткани, отлично маскирующие нас на фоне пола, позволившие незаметно проникнуть в местный сортир. Кажется, мы с Тэссом поморщились одновременно. Ну почему люди имеют привычку постоянно гадить мимо кассы? Хорошо еще, что вода тут течет непрерывно, хоть немного освежая тесное помещение.
Тусклый светляк под потолком. Светляк? Вот удача! Оказалось, что сортир находится еще в «магической» зоне тюрьмы, которая заканчивается буквально в шаге отсюда.
– Это все меняет, – прошептал я. – Тэсс, ползи обратно, твоя помощь не нужна.
Что мне в нем нравится, так это беспрекословное выполнение приказов. Если доверяет тому, кто их отдает… Напарник молча выскользнул в коридор, а я ему позавидовал. Потом встал за дверь и стал ждать.
Двадцать минут спустя я услышал шарканье сапог стражника. Потом приглушенное бормотание – кого-то он там то ли имел, то ли посылал…
Когда он вошел, на ходу развязывая тесемки на штанах, я быстро положил ладонь ему на затылок. Он замер в неудобной позе.
– В какую камеру поместили племянницу посла Эннола Митрил А'Сонто?
– В седьмую.
– Как ее найти?
– Четвертая дверь справа по коридору, номер семь на двери, – четко, будто репетировал всю ночь, ответил стражник.
