– Ты о чем? – осведомился он, не сводя глаз со своей девушки, усеянной перьями.
– Ну, так ведь это же Гранит, администратор «Свинцовых перьев», и новый парень Ме…
Она осеклась на полуслове.
– Что-что? – переспросил Джексон, лихорадочно обмахиваясь.
Но прежде, чем Кандис успела ответить, ее парень из колледжа ухватил ее под руку и утащил прочь.
– Ой, да не слушай ты ее. Это же Кандис! – сказал Билли. Он прекрасно помнил, как ему было плохо, когда Фрэнки бросила его ради Бретта. Правда, знал он и то, что эта беда поправима. Но Мелоди Джексона, конечно, ни за что не бросит – они с ним не разлей вода. Даже если она не сводит глаз с Гранита, когда поет. Но это же только потому, что Джексона ей со сцены не видно, верно? Они же стоят в самых последних рядах…
– А давайте подойдем поближе к сцене! – предложил Билли и энергично потащил всех вперед.
Джексон пытался сопротивляться, но, борясь с человеком-невидимкой, ты непременно будешь похож на психа, который сбрасывает с себя крокодильчиков. Так что он в конце концов сдался и тут же полетел на пол, потому что Гранит сбил его с ног.
– Вы чего?! – завопил Билли, глядя, как администратор свалился на его друга, размахивая руками.
– А я ему ноги связала! – прощебетала Спектра своим голоском, похожим на колокольчики фей.
– Но как? – спросил Билли. Связывать шнурки – это была их любимая шалость, но у Гранита бутсы были на молнии…
– Порванной струной от гитары! – гордо сообщила Спектра.
Билли наугад хлопнул ее – и попал по плечу. Спектра наугад махнула рукой – и угодила ему в челюсть. Оба расхохотались.
Спеша освободить Джексона, они развязали Граниту ноги и помогли ему встать.
– Вентилятор! – воскликнул Джексон, шаря руками по грязному полу. – У меня вентилятор потерялся…
Хрусть!
Гранит растерянно отпихнул ногой осколки бело-голубого пластика.
– Извини, мужик, – сказал он так, что сделалось ясно – он действительно не хотел ничего плохого.
– Что ты наделал?! – заорал Джексон, закатывая рукава своей клетчатой рубашки.
Билли бросился к нему, чтобы быть рядом на случай, если они вдруг и впрямь подерутся. Не то чтобы Джексон был слабак. Просто Гранит был гораздо сильнее…
– «I heard you crying loud, all way across town…» – взмыл над толпой чистый голос Мелоди.
Гранит обернулся к сцене.
– Мне так нравится «Green Day»…
– Мне тоже! – крикнул Джексон. – Потанцуем?
«Вот, так-то лучше!»
Глава 19
Поезд дальше не идет!
Мелоди пробиралась через густую толпу. Ей показывали большие пальцы, со всех сторон мелькали знакомые лица. Каждое лицо вызывало в памяти какое-то мгновение концерта, который только что закончился: девушка, которая знает слова «No Rain»… парень, который завопил: «Я люблю тебя!», когда она спела «Creep»… три девчонки с перьями в первом ряду… но где же Джексон? Во время второй половины концерта Мелоди видела, как он танцует, и ей не терпелось поблагодарить его за эту неожиданную поддержку. Джексон говорил, будто верит в то, что поездка в Портленд с Гранитом была чисто платонической. Он говорил, что да, девушки с парнями могут быть просто друзьями. Он говорил, будто совсем не злится, что она пропустила голосование за лучшую пару. Но до сих пор все его поведение говорило совсем о другом…
– Мелочка-белочка! Давай сюда!
Глория размахивала руками, как папарацци. Ее топик с Джимми Хендриксом, бирюзовые джинсы в облипку, плетеный кожаный хайратник и позаимствованные у дочери перья смотрелись убийственно, но мало этого – рядом с ней стоял Бо в деловом костюме, как у Кларка Кента, и тоже размахивал руками, подзывая Мелоди.
– Я же вам говорила, что это наша дочка! – сказала Глория бармену. Тот вскинул брови, делая вид, что ужасно удивлен.
– Пап, мам, мне за вас стыдно! – хихикнула Мелоди. – Ну когда, наконец, родители поймут, что достижения их детей никого не интересуют?
– А когда дети, наконец, поймут, что родители для того и существуют, чтобы вгонять их в краску? – отпарировал отец.
Когда в конце «Ironic» Бо с Глорией слились в романтическом поцелуе, Мелоди захотелось спрятать голову в барабан Девятки. Однако эта неловкость была не слишком дорогой платой за родительское благословение. А судя по их объятиям, она его получит…
– Это надо отпраздновать! – воскликнула Глория. – Ну что, по мороженому?
Мелоди искала в толпе Джексона. Ну где же он?
– Только не мороженое! – Бо помахал пальцем. – Певцам молочное вообще вредно. Это главный источник мокроты! Говорят, Барбара Стрейзанд последние сорок лет мороженого ни разу в рот не брала.
Глория тут же достала свой айпад, чтобы это проверить.
– Дай-ка позырю… По-моему, не Барбара Стрейзанд, а Селин Дион.
– Неважно, мам, – сказала Мелоди. – У нас все равно собрание группы. Я буду дома через час.
– Ух ты! – сказала Глория. К ее блеску для губ прилип клочок павлиньего пера. – Будете обсуждать программу следующего концерта?
– Да нет, Гранит какой-то сюрприз готовит. Кстати, мне надо с ним поговорить, так что я, это…
И, после очередных потных объятий, Мелоди принялась проталкиваться к боковому выходу. По пути она отправила Джексону эсэмэску, что будет ждать его в переулке, пусть выходит, как только сможет.
Мелоди повернула ручку, и ее окутало облако влажного пара, валящего из вентиляции. Как будто в ванной после того, как Кандис примет душ, только пахло не ванилью, а как в школьной столовой в день, когда готовят лазанью.
– Эй! – завопила Мелоди, увидев Джексона. Он сидел на ржавой бочке из-под краски вместе с Сисси, Девяткой и Гранитом. – А я тебя ищу!
– Ну, это меня не удивляет, – самодовольно ухмыльнулся Джексон. Его клетчатая рубашка была расстегнута до пупа, темные волосы свисали на лоб. Он выглядел куда более непринужденно, чем обычно.
– Добро пожаловать в спа! – простонала Сисси. – Хочешь бесплатный пакетик для блевоты?
Она пнула грязный пакет из KFC в сторону мусорного бака.
Девять с Половиной рассмеялась.
– Ты извини, что мы тут на помойке, – сказал Гранит, бросая Мелоди розовую бутылку с минералкой. – Я просто решил, что нам нужно уединиться.
Неужели Джексон с Гранитом сдружились?
– А вы что, парни, разве знакомы?
– Да мы с ним скорешились еще со второго отделения! – сказал Джексон, обнимая Гранита за его массивные плечи. – Этот чувак в музыке разбирается лучше меня!
