– Это натюральный мех?
Клодин кивнула и попятилась.
– Почему французским девкам так нравятся волосы на теле? – задумчиво спросил Дикки, пролистывая свои эсэмэски.
Брижитт подошла поближе и подергала Клодин за шерсть.
– Ils sont tellement doux!
[16]
Она подергала еще раз.
– Ви растите его на своя кожа, n’est-ce pas?
[17]
Как дикая зверь!
– Клодин у нас оборотень! – гордо сообщила Ляля. – Я вам о ней рассказывала в своем письме. Дини, это Брижитт То, из…
– Но она же должна была приехать завтра, разве нет?
– Ну да, они приехали на день раньше и все испортили! – шепнула Ляля так тихо, что ее могли расслышать только сверхчуткие уши Клодин. – Просто прими как факт. Другого шанса у нас не будет.
Клодин закатила свои золотисто-карие глаза, как бы говоря: «Ты мне будешь обязана!»
Ляля кивнула: «Конечно».
Брижитт достала из сумочки щипчики для ногтей и отстригла у Клодин кусочек меха. Клодин заскулила.
– Ми сделяем из такого меха целюю линейку зимней обуви. Ми бюдем називать их «Оборотний путь», от слова «оборотень», non?
[18]
– Non! – проворчала Клодин. Хорошо еще, что ее братья этого не слышат!
– Хм… госпожа То, вообще-то у нас тут натуральный мех не очень популярен, – заметила Ляля.
Брижитт расхохоталась, запрокинув голову.
– Mais non!
[19]
– И натуральная кожа тоже. Но вот ваша фирменная одежда из искусственной кожи смотрится просто замечательно!
Она хотела подсластить пилюлю, сделав комплимент кожаной маечке и брюкам Брижитт. Конечно же, они искусственные!
– Искюственной? – ахнула Брижитт. – Конечно, non! Я говорить non искюственной!
Ляля с Клодин переглянулись.
– А как же ваша обувь? Вот этот новый совместный дизайн? Ведь там ремешки синтетические, верно?
– Синтетические? Ха! – сказал Дикки, пряча телефон в чехол. – Эта обувь – из кенгуру!
«Что-о?!»
– Из настоящего, живого кенгуру?
– Да, только маленький, bébé
[20]
, – сказала Брижитт. – Как это говорить, jolie
[21]
?
– «Джуи», – поправил ее Дикки.
Сердце у Ляли забилось с перебоями. Они, наверно, шутят!
– Нате, потрогайте! – сказал Дикки, протягивая свой светло-коричневый бумажник. – Стопроцентная кожа джуи! Мягкая и долговечная. В 2015 году я выпускаю линейку трусов-джоков из этого материала. Просто чудо внизу и повсюду! Недурной слоган, а?
Тут появилась Клео. Лагги и Фрэнки вели ее под руки, помогая устоять на ногах в новых сапожках.
– Ничего страшного, – говорила она, – немного масла, свежие пелены, и все будет в порядке. Завтра, когда они приедут, я уже научусь ходить в этих медвежьих капканах!
И тут Ляля представила ей гостей. Смуглая кожа Клео побелела, когда она сообразила, что говорит и при ком. Фрэнки заискрила. Лагги то и дело одними губами спрашивала: «А что? Что происходит?»
– Ха! Медвежьи капканы! Слыхала? – Дикки размашисто хлопнул Брижитт по руке, словно она была его товарищем-футболистом. – А это идея! Босоножки из медвежьей шкуры. «Зимой они впадают в спячку».
– И по бокам – контакти, как когти! – вдохновилась Брижитт. – А это что такое? – осведомилась она, проведя пальцем по швам Фрэнки. – Такие шельковистие!
– Медвежья шкура? С настоящего, живого медведя? – переспросила Фрэнки, пряча руки в карманы халата.
– Mais oui!
[22]
– гордо ответила Брижитт. – Так же, как кенгуру!
– Кенгуру? – переспросила Лагги, посмотрев на Лялю. – Тетка в своем уме?
Ляля кивнула. У нее крутило живот, как будто она только что съела ягненка.
– У нас все только лучшее! – похвастался Дикки. И указал на ноги Клео. – Вот эти сапоги мы тестировали на обезьянах!
– На обезьянах?! – рявкнула Клодин.
– Два десятка обезьян! – объявил он. – Заставили их три часа ходить по беговой дорожке. И эта шкурка джуи даже не поцарапалась!
– Джуи? – переспросила Лагги. Глаза у нее уже наполнились слезами.
– Ка! – воскликнула Клео, сбрасывая сапожки.
– Осторожней, не обижай их! – воскликнула Лагги, подбирая сапоги.
Брижитт улыбнулась, думая, что Лагги без ума от этой обуви.
– Мошет бить, эта шешуйчатая быть наша модель?
– Она?! – ахнула Клео, отнимая сапожки.
– Ой, да забирай, пожалуйста! – сказала Лагги. – В этой стране нету столько бабок, чтобы я их надела.
Весь Лялин страх перед отцом и его «Я же тебе говорил!» улетучился. Она не могла думать ни о чем, кроме обезьянок, шагающих на высоких каблуках по беговым дорожкам. О детенышах кенгуру, с которых сдирают шкуру. О контактах, выдранных из живого тела. О зимних сапогах из волчьей шкуры…
Девочки уставились на Лялю, безмолвно умоляя ее сделать хоть что-нибудь. Она хотела было спросить, не поздно ли изменить дизайн обуви, но тут пришли Дьюс, Джексон и Хит.
Дьюс поцеловал Клео и спросил:
– А что у тебя с ногами? Ты операцию, что ли, перенесла?
– Пока нет, но, если я прохожу в этих сапогах еще секунду, операция мне точно потребуется!
– Скажи, кто ухаживает за твоей кожей, и я тебе это простить! – сказала Брижитт.
– А это еще зачем? Чтобы вы из меня сумочку сшили?
– А-ха-ха! – заржал Дикки.
Клео посмотрела на своего бойфренда, надеясь, что он как следует врежет Дикки и защитит ее честь. Но Дьюс вместо этого протянул ему руку и сказал:
– Мистер Дэлли, у вас классное баскетбольное снаряжение!
– А у тебя классная телка, малый! Одобряю твой вкус! – ответил ему Дикки. Дьюс растерянно уронил руку.
– Ну что, может, посмотрим на роспись? – предложил Джексон и повел всех к огромному холсту, которым была занавешена одна из стен. Джексон ухватился за угол холста и дождался, пока Хит допьет свою литровую банку газировки и ухватится за другой угол.
