Ведьмы и демоны, черные родственники эльфов, пробудились от долгого зимнего сна. Они покинули свои глубокие пещеры в прибрежных горах Балтики, перелетели море, сделали несколько кругов над Голубой Русалкой и теперь носятся над Эландом, пугая ночных птиц. Со злорадной ухмылкой поглядывают они на узкий плоский остров, на кружевную пену волн, растекающихся по пустынным пляжам, на суету копошащихся далеко внизу земных тварей.
Здесь, высоко над альваром, делятся они друг с другом своими планами, как сделать человеческую жизнь еще труднее, еще мучительнее на год вперед.
Вендела зажмурилась.
И что могут им противопоставить люди? Ничего… разве что по традиции разжечь большие костры. Но огонь быстро гаснет, а ночь еще не кончилась, петух еще не пропел — и тогда ничего не остается, как запереться у себя в доме, поплотнее закрыть окна и ждать, что демоны и ведьмы выберут не твою семью, а кого-нибудь еще.
Но ожидания никогда не оправдываются. Они всегда выбирают тех, кто послабее, у кого больше замков на дверях и кто страстнее всех молится о своем благополучии.
Она положила руку на камень.
В свете карманного фонаря блеснуло обручальное кольцо, купленное Максом в Париже. Оказалось, его не так-то легко снять — за десять лет кольцо чуть ли не вросло в палец. Но в конце концов удалось. Она зажала кольцо в правой руке, протянула ее к небу и потрясла сжатым кулаком. Потом аккуратно положила кольцо в углубление, посмотрела на него и поняла, что никакие силы не заставят ее снова надеть это кольцо.
Делайте с ним что хотите, подумала она. Только избавьте меня от него.
Она опять зажмурилась.
Пусть у него опять будет инфаркт, на этот раз потяжелее, а врачей поблизости не окажется.
Она открыла глаза и почувствовала сосущую боль под ложечкой — голод и усталость постепенно делали свое дело. У нее сильно закружилась голова, и она оперлась о камень. Не очень разумно — в такую ночь сорваться с места и полуголой бежать неизвестно куда. Она постояла, не двигаясь, глядя в одну точку — туда, где должен быть горизонт. Постепенно головокружение отпустило. Она взяла фонарик и, светя на траву, пошла прочь.
Когда она миновала проход в можжевельнике, ей стало намного лучше. Бежать в неуклюжих резиновых сапогах было невозможно, но она шла все быстрее и быстрее, не опасаясь споткнуться — Вендела знала эту дорогу наизусть. Она шла так быстро, что в ушах начал подвывать ветер.
Почему в какие-то ночи я чувствую себя еще более ненормальной, чем всегда?
Над головой послышалось хлопанье гигантских крыльев.
Она пригнулась и резко, как заяц, свернула и побежала к берегу, не обращая внимания на цепляющиеся за ноги мелкие кустики.
До каменоломни оставалось еще несколько сотен метров. Батарейка в фонаре почти села. Она погасила его — все равно никакой пользы.
Внезапно ее ослепил свет автомобильных фар. Автомобиль остановился во дворе у Мернера. Дверца открылась, в машине зажегся свет, и она увидела, что это Пер. Вендела поспешила вперед.
Он неуклюже вышел из машины — видимо, долго был за рулем — и, услышав шаги Венделы, повернул голову и напрягся, словно готовился к нападению.
Потом сообразил, кто это.
— Вендела…
Она кивнула. Ни о чем не думая, подняла руки и пошла прямо на него.
Вечер вдруг показался ей теплым. Даже жарким.
Она обняла его — он, как ей показалось, нерешительно, но тоже обхватил ее руками.
Вендела опустила руки и отошла на шаг.
— Пойдем, — сказала она тихо.
Пер резко выдохнул.
— Я не могу, — сказал он.
— Это неважно.
Она взяла его за руку и повела в хижину, словно хозяйкой была она, а не он.
59
Пер открыл глаза и удивился — уже утро. Он лежит в своей постели. А рядом лежит кто-то… наверное, он еще спит.
Сознание возвращалось к нему медленными, мутными волнами. Даже когда он осознал, что это Вендела Ларссон, он все равно не мог поверить, что это не сон. С тех пор как от него ушла Марика, он всегда спал один.
Наконец вспомнил. Накануне, когда дыхание Венделы стало поверхностным и легким, он долго лежал без сна, ожидая привычного визита.
Визита Джерри.
Так было всегда в те немногие разы, когда он засыпал рядом с женщиной. Ему сразу чудился тяжелый запах сигаретного табака, и он точно знал, что его отец где-то рядом, стоит в тени и издевательски ухмыляется.
Но на этот раз Джерри не появился.
В девять часов она проснулась. Пер сварил кофе и поджарил хлеб. Странно, оба словно бы боялись заговорить, чтобы не затронуть какие-то запретные темы, но ни он, ни она не чувствовали никакого напряжения или стыда. У него было такое ощущение, что он знает Венделу много лет.
Но ему надо было ехать к Нилле.
— А могу я побыть у тебя? — неожиданно спросила Вендела.
— Ты не хочешь идти домой?
— Я не хочу встречаться с Максом. Сейчас, по крайней мере.
— Ничего же не было, — напомнил Пер.
— Мы спали в одной постели.
— Мы просто грели друг друга…
— Объясни это Максу.
— Скоро увидимся, — сказала она в прихожей.
— Ты думаешь?
Она бегло улыбнулась.
Он закрыл за собой дверь, дошел до машины, остановился и с силой выдохнул.
Что же произошло? И что бы ни произошло, ведь это была не его прихоть? Это же Вендела так решила, это она пришла к нему… и к тому же они только говорили и говорили… а потом уснули, обняв друг друга.
Как бы то ни было, жизнь осложнилась, и он очень боялся, что эта ночь может как-то сказаться на состоянии Ниллы. Ухудшить.
А вот если он найдет Маркуса Люкаса, ее шансы выздороветь наверняка увеличатся. Почему — он и сам не мог бы объяснить.
Он достал мобильник и позвонил в справочную службу. Трубку взяла молодая женщина.
— Даниель Веллман, — сказал он коротко.
— Какой город?
— Думаю, Мальмё.
Несколько секунд молчания, показавшихся ему минутами.
— Абонент с таким именем не значится.
— А по всей стране?
— Тоже нет. Есть несколько Веллманов, но ни одного Даниеля.
Всю дорогу до Кальмара он думал о Венделе.
В коридоре больницы он наткнулся на пару примерно в его возрасте. Мужчина и женщина медленно шли ему навстречу. Вид у них был совершенно измученный, глаза опущены.
Он увидел в руках у мужчины маленький голубой рюкзачок и понял, кто они. Родители Эмиля, умершего друга Ниллы. Наверное, приехали взять его вещи, а сейчас поедут в опустевший дом.
