Оливия опустилась на постель, пораженная.
— Он так серьезно ранен, что не может пересечь Ла-Манш?
— Боюсь, да. — Джорджиана присела рядом и обняла сестру.
— Наверное, ему очень страшно. Он без сознания?
— Не думаю. Очевидно, он спрашивал про отца.
— Полагаю, он спрашивал и про Люси.
— И про тебя. Он тебя очень любит.
— Его отец поехал бы к нему, если бы с ним не случился приступ. — Сердце Оливии отчаянно билось в груди.
— Ты права. Но это очень опасно, ведь идет война. Руперт добрался лишь до Нормандии. Его могут схватить в любую минуту.
Оливия поднялась.
— Я должна поехать к нему. Немедленно. — Она позвонила. — Наверное, понадобится корабль, способный преодолеть залив.
— Лучше путешествовать в экипаже, если ты только не в том состоянии, что и Руперт. Но ведь ты же не поедешь во Францию, Оливия! — вскрикнула Джорджиана. — Это глупо!
В дверях показалась Нора.
— Ванну, — приказала Оливия.
Служанка самодовольно улыбнулась.
— Я так и подумала. — Она распахнула дверь. В комнату вошли трое слуг с ведрами воды.
— А потом дорожный костюм, — добавила Оливия.
— Даже не думай об этом! Ты в курсе, какие сейчас отношения между Англией и Францией? Что, если тебя захватят в плен французы?
Оливия задумалась и пожала плечами.
— Мы воюем. Уже давно. Мне надо ехать к Руперту. Уверена, любой французский солдат меня поймет.
Джорджиана застонала.
— Ты что, не читала газет?
— Ты удивишься, если я скажу «нет»? — Слуги ушли, и ванна была готова. Оливия скинула пеньюар. — Если тебя оскорбляет мой внешний вид, Джорджи, тебе лучше уйти.
— У меня все то же самое. — Джорджиана опустилась на табурет рядом с ванной.
— Но только у меня больше, — пробормотала Оливия, пробуя мыском горячую воду.
— Ты не можешь совершить это безрассудное путешествие через Ла-Манш. Ты и понятия не имеешь о подстерегающей тебя опасности.
— Ничего, переживу. Нора, не могла бы ты помыть мне волосы как можно быстрее?
— Да, мисс. — Служанка ловко управлялась с волосами Оливии, словно у нее в руках была куча белья.
— Поскольку тебе известны все опасности и ты читаешь газеты, Джорджи, расскажи мне все, что необходимо знать.
Джорджиана хотела было возразить, но Оливия предостерегающе подняла руку.
— Ты знаешь меня дольше, чем кто-либо другой. Думаешь, я брошу Руперта умирать в какой-то хижине на побережье Франции? Одного? Возможно, я никогда не хотела выходить за него замуж, но мне он нравится. Странно, но я даже испытываю к нему уважение.
Они замолчали, и слышался лишь плеск воды.
— Он уже не твой жених, — заметила Джорджиана.
Оливия покачала головой.
— Перестань.
— Тогда я поеду с тобой.
— Нет. Насколько опасно высаживаться на французский берег? — Оливия намылила руку.
— В газетах пишут, что французские солдаты постоянно патрулируют его в поисках врагов и контрабандистов. Тебя могут схватить.
— Зачем им это делать?
Сестра пристально посмотрела на Оливию.
— Неужели мне надо объяснять, что солдаты могут сделать с женщиной?
— Быть изнасилованной французом? — небрежно произнесла Оливия. — Кое-кто даже заплатил бы за это.
Джорджиана вскрикнула.
— Как ты можешь с такой легкостью отзываться об ужасных вещах?
— Я не хотела преуменьшать весь ужас, Джорджи. Но если я чему-то и научилась, пока была помолвлена с Рупертом, так это тому, что мысли о плохом вряд ли тебе помогут. Поэтому предпочитаю представлять всех французских солдат, которых я могу встретить, соблазнительными и галантными. — Последнее слово она произнесла на французский манер. — Возможно, с закручивающимися на концах усами.
— Мне тебя никогда не понять! Разве эти солдаты будут вести себя галантно, если решат, что ты шпионка?
— Я шпионка? Но я же совершенно на нее не похожа!
— А кто знает, как выглядят шпионы? Этим могут заниматься и женщины. Интересно, можно ли подкупить шпионов так же, как чиновников?
— Хорошо, что ты так усердно читаешь газеты. Возможно, тебе удастся найти ответ на этот вопрос, прежде чем в нем возникнет острая необходимость. — Оливия встала, струйки воды стекали по ее телу. — Нора, мне понадобится маленькая дорожная сумка.
— Я буду сопровождать вас во Францию, мисс, — серьезно сказала Нора. — Надо же кому-то будет вас одевать, даже во французской тюрьме.
Оливия улыбнулась сестре и служанке.
— Никто из вас со мной не поедет.
— Но ты не можешь поехать одна! — возразила Джорджиана. — Неужели хочешь сказать…
— Вот именно.
— Тогда лучше послать герцогу записку, если ты хочешь выехать сию же минуту. Попроси его сопровождать тебя. — Она подошла к маленькому письменному столику в углу.
— Уверена, герцог уже готовится к путешествию, — спокойно ответила Оливия. — Спасибо, Нора, прекрасный выбор для поездки. Все лучшие шпионы носят темно-фиолетовый.
— Он будет незаметен ночью. — Нора взвизгнула от восторга.
Джорджиана покачала головой.
— Откуда тебе знать, что его светлость готов? Могу я напомнить тебе, Оливия, что ты познакомилась со Сконсом всего четыре дня назад?
Оливия усмехнулась.
— Он жаждет служить своей стране; если для этого придется стать шпионом, он это сделает. При мысли о том, что Руперт ушел на войну, он сходил с ума от зависти. Он будет меня сопровождать.
— А что на это скажет герцогиня?
Нора поежилась.
— Внизу говорят, герцог обычно слушается ее светлость.
— Она будет недовольна, — настаивала Джорджиана.
— Осмелюсь заметить, «недовольна» слишком мягко сказано. Но вот что я думаю: если Куин останется в Англии, потому что так решила его мать, то он не тот человек, за которого я хотела бы выйти замуж.
— Испытание? — с сомнением спросила Джорджиана.
Оливия кивнула.
— Помнишь ту старую историю про леди, которую объявили настоящей принцессой, потому что у нее под матрацем была спрятана горошина? А вот моя версия. Принц не может быть настоящим, если он слушается своей матери.
— А не невесты?
— Не духа приключений!
Глава 25 Родительское благословение
Куин был в комнате для хранения ружей, разглядывая причудливую коллекцию, собранную его предшественниками. В конце концов, после долгих размышлений он остановился на паре небольших, но смертоносных итальянских пистолетов.
