— Мы сделаем все, как надо, — кивнул Алекс.
Фред Джонсон отозвался так скоро, что Холден задумался, не сидел ли он у терминала, ожидая их сообщения. В его ответе содержались только координаты и слова «направленный луч». Холден навел лазерный передатчик на указанную точку — ту самую, откуда пришло первое сообщение Фреда, — затем включил микрофон и позвал:
— Фред?
Указанные координаты располагались в одиннадцати с лишним световых минутах. Холден приготовился двадцать две минуты ждать ответа. Чтобы занять время, он передал распоряжение в рубку и велел Алексу, как только они закончат с лейтенантом Келли, двигать к указанному месту на одном g.
Через двадцать минут началось ускорение, а по трапу поднялась Наоми. Она скинула вакуумный скафандр, оставшись в красном марсианском спортивном костюме, который был ей основательно короток и велик на три размера в ширину. Волосы ее и лицо выглядели чистыми.
— У них тут есть душевая кабина. Нельзя ли нам оставить этот кораблик себе? — сказала она.
— Как там прошло?
— Мы о нем позаботились. Рядом с машинным залом порядочных размеров грузовой отсек. Мы положили его там, пока не найдем способа отправить домой. Я отключила жизнеобеспечение, так что он сохранится.
Протянув руку, она уронила на колени Холдену черный кубик.
— Это было у него в кармане скафандра.
Холден поднял кубик. Он походил на устройство для хранения данных.
— А можно узнать, что в нем? — спросил он.
— Конечно. Только дай мне время.
— Как там Амос?
— Давление выровнялось, — сказала Наоми. — Вроде бы это хорошо.
Прогудела панель связи, и Холден нажал прием.
— Джим, новости о «Доннаджере» уже попали в сеть. Признаться, я чрезвычайно удивился, услышав вас, — произнес голос Фреда. — Чем я могу вам помочь?
Холден помолчал, составляя в уме ответ. Фред не скрывал подозрений, но ведь он дал пароль как раз на такой случай.
— Фред, мы встречаем врагов повсеместно, а список друзей все короче. Собственно, в нем только вы и остались. Я нахожусь на похищенном…
Алекс многозначительно откашлялся.
— …на спасенном военном корабле ФМРК, — поправился Холден. — Мне нужно как-то скрыть это обстоятельство, чтобы нас не расстреляли, как только увидят. Помогите мне.
Через полчаса они услышали ответ.
— Прилагаю файл данных по субканалу, — произнес Фред. — Там новый опознавательный код и указания по его установке. Код выдержит проверку на всех регистрах. Он совершенно легален. Там же координаты места, где вы найдете безопасную гавань. Нам есть о чем поговорить.
— Новый опознавательный код? — поразилась Наоми. — Откуда у АВП новый опознавательный код?
— Взломали протокол безопасности Коалиции Земля — Марс или заслали крота в регистрационную контору, — предположил Холден. — Как бы то ни было, мы, кажется, теперь играем за высшую лигу.
Глава 16
Миллер
Миллер смотрел передачу с Марса вместе со всей станцией.
Подиум был задрапирован черным — дурной знак. Звезда и тридцать полос Марсианской Республики Конгресса на заднем плане повторялись не один раз, а восемь. Еще хуже.
«Это не могло произойти без тщательного планирования, — говорил президент Марса. — Информация, которую пытались похитить, глубоко и фундаментально подорвала бы безопасность марсианского флота. Пояс готовил эту агрессию по меньшей мере годы».
«Пояс», — отметил Миллер. Не АВП — Пояс.
«За неделю, прошедшую с первого известия о нападении, мы наблюдали тридцать вторжений в радиус безопасности Марса, в том числе на станцию Паллада. В случае потери ее очистительных сооружений экономика Марса понесла бы невосполнимый ущерб. Перед лицом организованной партизанской войны нам не остается иного выбора, как усилить военные кордоны на станциях, базах и кораблях Пояса. Конгресс разослал приказы всем силам флота, не занятым активной службой, и мы надеемся, что наши братья и сестры на Земле незамедлительно присоединятся к маневрам Коалиции.
Новые полномочия марсианского флота включают обеспечение безопасности всех честных граждан, разрушение инфраструктуры зла, таящегося в Поясе, и осуществление правосудия над силами, ответственными за нападения. Я с радостью могу сообщить, что наши первые усилия уже привели к уничтожению восемнадцати нелегальных военных кораблей и…»
Миллер выключил передачу. Вот, значит, как. Тайная война вышла наружу. Папаша Мао не зря торопился вытащить Джули, только он опоздал. Его дражайшей дочурке придется рисковать вместе с остальными.
Для станции Церера все это означало по меньшей мере комендантский час и наблюдение за персоналом. Официально станция оставалась нейтральной. Она не принадлежала ни АВП, ни кому другому. И «Звездная Спираль» была земной корпорацией, не связанной с Марсом контрактами и договорами. В лучшем случае сражения между АВП и Марсом не коснутся станции. В худшем на Церере начнутся новые беспорядки. И будут новые смерти.
Нет, не так. В худшем случае Марс выразит недовольство, сбросив на станцию скалу или горсть ядерных боеголовок. Или взорвав двигатель стоящего в порту корабля. Если дела пойдут вразнос, это смерть шести или семи миллионов людей и конец всему, что знал Миллер.
Странное дело, он чувствовал едва ли не облегчение.
Миллер знал уже несколько недель. Все знали. Но пока ничего не случилось, в каждой шутке, в каждом случайном разговоре, в вежливом кивке или оброненной в вагоне «трубы» фразе мерещились недомолвки. И сейчас не в его силах было остановить раковую опухоль войны или хотя бы замедлить ее рост, но, по крайней мере, о ней теперь можно было говорить. Миллер потянулся, доел последние крошки грибкового творога, допил последний глоток чего-то, не слишком непохожего на кофе, и отправился охранять покой среди войны.
Мусс встретила его рассеянным кивком. Табло было полным-полно: все новые преступления требовали расследования, рапортов, закрытия дел. Вдвое больше, чем вчера.
— Плохая ночь, — заметил Миллер.
— Могло быть хуже, — возразила Мусс.
— Да?
— «Звездная Спираль» могла быть марсианской корпорацией. Пока Земля сохраняет нейтралитет, нам не придется превращаться в гестапо.
— Думаешь, это надолго?
— Смотри на часы, — усмехнулась она. — Только знаешь, что я тебе скажу? Когда все рухнет, мне понадобится заглянуть к ядру. Был там один парень, которого мы никак не могли поймать за руку, когда я служила в команде по изнасилованиям.
— Чего ждать? — спросил Миллер. — Сгоняй наверх, всади в него пулю и возвращайся к обеду.
— А, ты же знаешь, — ответила она. — Пытаешься остаться профессионалом. Да к тому же, послушай я тебя, нам бы и пришлось расследовать дело, а на табло уже нет места.
