Официально мне о станциях Пояса ни хрена не известно, но сам знаешь, как это бывает. Я землянин. Здесь много таких, что пристают ко мне с Церерой. Мол, работал с головастиками и тому подобное. Но тут такие дела, что приходится держаться лучших из худших. Такая уж работа».
Он смотрел и говорил, словно извинялся. Миллер понял. Работать в иных корпорациях — все равно что попасть в тюрьму. Приходится принимать взгляды тех, кто тебя окружает. Астера могут туда нанять, но он никогда не станет своим. Как с Церерой, только с точностью до наоборот. Если Хэвлок завел дружбу с наемниками-внутряками, которые проводят свободное время, поколачивая астеров в барах, так тому и быть.
Но завести дружбу еще не значит стать таким же, как они.
«Ну вот. Не под протокол — в Поясе есть „черная“ станция. Я не слыхал, чтобы ее называли „Тот“, но возможно. Там ведутся какие-то кошмарные исследования и разработки. Солидная научная команда, но станция невелика. Думаю, о ней можно сказать „скромная“. Серьезная оборонительная автоматика, а основная команда малочисленная.
Тебе можно не говорить, что за утечку координат мне здесь прижгут задницу. Так что сотри файл и давай больше долго-долго не будем разговаривать».
Приложенный файл оказался маленьким. Три строчки орбитальных данных открытым текстом. Миллер сохранил их в своем терминале и уничтожил файл на сервере Ганимеда. Бурбон все еще стоял перед ним, и он осушил рюмку. Тепло в груди разлилось не от алкоголя, а от предвкушения победы.
Он повернулся к камере терминала.
— Спасибо. Я твой должник. Возвращаю часть долга. Что случилось с Эросом? В этом участвовал «Протоген», и дело серьезное. Если будет возможность разорвать с ними контракт, так и сделай. А если они вздумают перевести тебя на ту «черную» станцию, не соглашайся.
Миллер нахмурился. Прискорбная истина состояла в том, что Хэвлок, возможно, был его единственным настоящим партнером. Единственным, кто видел в нем равного. Такого детектива, каким представлял себя Миллер.
— Береги себя, партнер, — сказал он и, закрыв файл, зашифровал и отправил его. В глубине души он чувствовал, что последний раз говорил с Хэвлоком.
Он послал запрос на связь с Холденом. Экран заполнило открытое, обаятельное, чуть наивное лицо капитана.
— Миллер? — спросил Холден. — Все в норме?
— Да, все отлично. Но мне нужно потолковать с этим Фредом. Можешь устроить?
Холден нахмурился и одновременно кивнул.
— Конечно. Что такое?
— Я узнал, где находится станция Тот, — сказал Миллер.
— Узнал что?
Миллер кивнул.
— Какой черт тебе сказал?
Миллер ухмыльнулся.
— Если я выдам тебе эту информацию, погибнет хороший человек, — сказал он. — Видишь, как это бывает?
Пока Миллер с Холденом и Наоми дожидался Фреда, ему пришло в голову, что он знаком с великим множеством внутряков, сражающихся против внутренних планет. Или, по крайней мере, не за них. Фред — предположительно высокопоставленный член АВП. Хэвлок. Три четверти команды «Росинанта». Джули Мао.
Он такого не ожидал. Но возможно, он был близорук. Он смотрел на вещи так же, как Шаддид и «Протоген». Верно, шла борьба между двумя сторонами, но эти стороны — не внутренние планеты и Пояс. Люди, которые полагали вполне допустимым убивать тех, кто выглядит и ведет себя иначе, боролись против тех, кто так не считал.
А может, это тоже хреновое рассуждение. Потому что, дай ему шанс вышвырнуть в шлюз команду ученых «Протогена» вместе с советом директоров и этим дерьмецом Дрезденом, Миллер не задумался бы и на полсекунды. Он тоже был не ангелом.
— Мистер Миллер? Чем могу служить?
Фред. Землянин из АВП. В голубой рубашке с потайной застежкой и мягких брючках. Его можно было принять за архитектора или менеджера среднего звена в любой добротной почтенной корпорации. Миллер попытался представить его распоряжающимся ходом сражения.
— Вы можете меня убедить, что располагаете средствами покончить со станцией «Протогена», — ответил Миллер. — Тогда я сообщу вам, где она находится.
Брови Фреда на миллиметр приподнялись вверх.
— Пройдемте в мой кабинет, — предложил он.
Миллер прошел. Наоми и Холден — тоже. Когда за ними закрылась дверь, Фред заговорил первым:
— Я не совсем понял, чего вы от меня хотите. Не имею привычки обнародовать свои боевые планы.
— Мы говорим о штурме станции, — уточнил Миллер. — Станции с чертовски хорошей системой обороны и, возможно, охраняемой кораблями вроде тех, что убил «Кентербери». Не в обиду вам, но это довольно серьезная преграда для компании дилетантов вроде АВП.
— Э, Миллер?.. — вмешался Холден. Миллер поднял руку, прося его помолчать.
— Я могу дать вам наводку на станцию Тот, — продолжал он. — Но если я это сделаю, а окажется, что у вас не хватит сил с ней покончить, много хороших людей погибнут зря. Я этого не хочу.
Фред склонил голову набок, как собака, прислушивающаяся к незнакомому звуку. Наоми с Холденом обменялись загадочным для Миллера взглядом.
— Идет война. — Миллер начал горячиться. — Мне уже приходилось иметь дело с АВП, и, честно говоря, вы больше похожи на мелкие партизанские группки, чем на серьезную организацию. От вашего имени выступают люди, половина из которых — психи, дорвавшиеся до передатчика. Вижу, что денег у вас хватает. Вижу, что у вас роскошный кабинет. Но не вижу — а должен видеть, — чем вы располагаете, чтобы разгромить этих ублюдков. Захват станции — не игра. Не знаю, сколько раз вы проигрывали штурмы на симуляторах, но в этот раз все по-настоящему. Я стану вам помогать, только если поверю, что вы справитесь.
Последовало долгое молчание.
— Миллер, — спросила Наоми, — вы ведь знаете, кто такой Фред?
— Представитель АВП на Тихо, — ответил Миллер. — Меня это как-то мало впечатляет.
— Он — Фред Джонсон, — сказала Наоми. Брови Фреда поднялись еще на миллиметр. Миллер нахмурился и скрестил руки. — Полковник Фредерик Люциус Джонсон, — уточнила Наоми.
Миллер моргнул.
— Палач станции Андерсон?
— Он самый, — ответил Фред. — Я говорил с центральным советом АВП. Мне предоставят грузовой корабль с командой, которой более чем достаточно, чтобы удержать станцию. Поддержку с воздуха обеспечит один из лучших торпедоносцев марсианского флота.
— «Роси»? — догадался Миллер.
— «Росинант», — согласился Фред. — И, хоть вы мне и не верите, но я знаю, что делаю.
Миллер уставился в пол, потом обернулся к Холдену.
— Тот самый Фред Джонсон? — спросил он.
— Я думал, ты знаешь, — сказал Холден.
